Не утихают споры вокруг планов Монголии по строительству гидроэлектростанций на реке Селенге, крупнейшем притоке озера Байкал. В мае в Иркутской области прошли общественные слушания с участием жителей региона, ученых и представителей общественных организаций. На них монгольская сторона представила информацию о проектах и обоснование строительства.

Селенга обеспечивает до 80% поступления воды в Байкал. По мнению российских экологов, строительство ГЭС грозит не только ухудшением качества воды в озере, но и его обмелением. О том, как прошли слушания и какова позиция Китая в этом затянувшемся конфликте корреспонденту «Евразия.Эксперт» рассказал Александр Колотов, российский координатор международной экологической коалиции «Реки без границ».

- Александр Анатольевич, расскажите, пожалуйста, какие существуют угрозы Байкалу от строительства и эксплуатации монгольских ГЭС?

Во-первых, перераспределение естественного внутригодового стока. Зимой воды с турбин ГЭС будет сбрасываться больше, летом – меньше. Для экосистемы Байкала и Селенги такая противофаза с естественным внутригодовым водным циклом не несет ничего хорошего, и неизвестно, все ли виды организмов смогут приспособиться к такой резкой смене условий своего обитания.

Во-вторых, угроза байкальской популяции омуля и другим ценным породам рыб. Уже сейчас бьют тревогу: даже по предварительным расчетам монгольские ГЭС окажут колоссальное негативное воздействие на условия нереста и выгула рыб в Селенге и притоках. Аналогичное негативное влияние ожидается и на условия гнездования птиц в этих районах.

Наконец, вследствие строительства монгольских ГЭС произойдет ухудшение качества воды и ухудшение условий водоснабжения в дельте Селенги, прогнозируется деградация водно-болотных угодий, потеря геологической устойчивости, увеличение риска оползней и эрозии.

- Что мешает Монголии использовать альтернативные варианты вместо строительства ГЭС, если оно доставляет столько хлопот?

- Целый комплекс причин. Подавляющее большинство руководства энергетической отрасли в Монголии имеет советское техническое образование, полученное как раз в то время, когда строительство ГЭС считалось грандиозным подвигом и решением сразу всех энергетических вопросов. Экологическая составляющая и социальные издержки практически не принимались в расчет. И эта инерция мышления сохранилась у монгольских руководителей до сих пор вкупе с огромной обидой: «как же так, наши монгольские реки бесплатно утекают за рубеж, а наши соседи, Россия и Китай, строят на них гидроэлектростанции».

Другой немаловажный фактор – это давление со стороны международных финансовых организаций, которые долгое время куда охотнее поддерживали проекты ГЭС, а не альтернативные варианты энергоснабжения.

И наконец, еще один значимый момент – это традиционное для крупного гидростроительства превышение первоначальных смет в несколько раз, огромные денежные потоки и слабые возможности контроля за фактическими объемами работ. Неудивительно поэтому, что практически во всех странах крупное гидростроительство и государственный аппарат образуют тесную смычку, опустошая бюджеты на миллионы и миллиарды ежегодно. Монголия здесь – самый типичный пример. Тот же проект строительства Эгийнгольской ГЭС в бассейне Селенги почти двадцать лет получал финансирование из монгольского бюджета в той или иной форме. Сколько других источников энергии можно было построить за это время и за эти деньги! Но, увы, проект Эгийнгольской ГЭС все еще тратит деньги и готовит бумаги для потенциальных инвесторов, которые отказываются от него один за другим.

- Поддерживает ли сейчас Китай данный проект? Ранее он выделял Монголии деньги на строительство ГЭС. 14-15 мая прошел форум «Один пояс – один путь». Обсуждалось ли на нем строительство ГЭС?

- Поведение китайского Эксим-банка в этом вопросе заслуживает уважения и признательности. После одобрения транша в размере $1 млрд на строительство Эгийнгольской ГЭС в монгольской части бассейна реки Селенги китайская сторона столкнулась с резким неприятием проекта со стороны жителей соседней Бурятии и международных общественных экологических организаций. Оценив возникшие риски, Китай приостановил выделение транша на такой сомнительный проект. И сейчас, после форума по Шелковому пути, стало известно, что вместо строительства Эгийнгольской ГЭС средства китайского транша пойдут на более полезные проекты для Монголии – строительство моста и линий электропередач.

- В Бурятии в конце марта прошли общественные слушания с монгольскими чиновниками. 16-18 мая аналогичные мероприятия прошли в Иркутской области. Насколько эффективным механизмом, на Ваш взгляд, будут общественные слушания для учета пожеланий жителей региона?

- Надеюсь, общественные слушания в России станут более эффективным механизмом для учета замечаний и предложений со стороны общественности, чем наши обращения. Например, как раз в день первых слушаний в Иркутской области мы получили от монгольского проекта MINIS долгожданный пакет ответов на свои замечания, которые мы официально подавали (внимание!) 376 дней назад.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что почти половина ответов нерелевантны: то есть либо ответ дан не по существу, либо вообще на какой-то другой вопрос. Такой подход к работе с общественностью в рамках данного проекта, к сожалению, совсем не исключение, а самое настоящее правило. Документы с веб-сайта проекта MINIS странным образом исчезают, затем появляются снова, но под той же обложкой мы видим уже исправленные документы, хотя сам факт внесения исправлений нигде не обозначен.

В итоге, сейчас в России мы обсуждаем совсем не те варианты технических заданий, которые проходили общественное обсуждение в Монголии. Вдобавок, нас до сих пор не познакомили с результатами предварительных экологических исследований обсуждаемых проектов гидроэлектростанций, которые монгольская сторона провела несколько лет назад.

Тем не менее, замечания и предложения, подаваемые в ходе общественных слушаний, обычно требуют более оперативной и адекватной реакции. Поэтому есть все основания полагать, что летом мы получим ответы на все наши замечания и предложения и познакомимся с утвержденным техническим заданием.

- Какие впечатления у Вас сложились от слушаний в Иркутской области? Какую информацию предоставили монгольские представители, как реагировали слушатели, и были ли достигнуты цели, поставленные монгольской стороной?

- Сразу надо сказать, что сам факт проведения в России общественных слушаний по проектам монгольских ГЭС – это уже огромный успех, тектонический сдвиг по сравнению с той ситуацией, которую мы имели еще несколько лет назад. Тогда монгольская сторона при полном попустительстве Всемирного банка в одностороннем порядке готовила документацию под строительство гидротехнических сооружений на трансграничной реке Селенге без всякого уведомления российской стороны, без привлечения российских экспертов и без консультаций с жителями России в регионах потенциального воздействия монгольских ГЭС.

Именно общественные организации смогли кардинально изменить положение дел, воспользовавшись международными механизмами обжалования потенциально опасных трансграничных проектов. 

Сейчас монгольская делегация вынуждена колесить по районным центрам Бурятии и Иркутской области, подробно рассказывать о своих планах перекрыть плотинами крупнейшие притоки Байкала и протоколировать реакцию местного населения на такие прожекты.

Разумеется, практически во всех населенных пунктах Бурятии и Иркутской области, где проходили слушания, позиция местного населения была единодушной: никаких плотин, развивайте свою экономику с помощью других, менее опасных для Байкала источников электроэнергии. И если у Всемирного банка или правительства Монголии были иллюзии по поводу поддержки проектов монгольских ГЭС со стороны жителей пограничных районов России, то прошедшие тринадцать слушаний однозначно показали: мало кто в России готов рисковать экосистемой Байкала и своим устоявшимся укладом жизни ради процветания горнорудного сектора Монголии.

Заодно выяснилось, что общественные слушания в России поставили огромное множество самых разнообразных вопросов, на которые монгольская сторона пока ответить просто не в состоянии. Справятся ли они с этой задачей за два года (именно столько отводится им по графику для полномасштабного изучения воздействий будущих ГЭС) – время покажет. Но исходя из предшествующего опыта реализации проекта MINIS, пока у меня есть большие сомнения как в отношении соблюдения сроков, так и в отношении качества их будущей работы в рамках данного проекта. 

---

Беседовала Юлия Рулева