«Газовый вопрос» уже давно весьма остро стоит для Европы, и за свой кусок пирога на этом рынке готовы бороться все крупные игроки, поэтому противостояние на нем Вашингтона и Москвы не выглядит удивительным. Газопровод «Северный поток – 2» уже встречает сопротивление со стороны США, а теперь американцы могут начать противодействовать и строительству второй нитки «Турецкого потока» – считает президент Международной ассоциации экономики энергетики (IAEE), профессор Босфорского университета (Стамбул) Гюркан Кумбароглу. Собеседник «Евразия.Эксперт» проанализировал риски в ходе реализации совместных энергетических проектов Москвы и Анкары и перспективы дальнейшего сотрудничества в этой сфере, а также объяснил, почему отношения Турции и США, несмотря на временное охлаждение, не угаснут окончательно.

- Господин Кумбароглу, в ноябре 2018 г. президенты России и Турции приняли участие в церемонии завершения строительства морской части газопровода «Турецкий поток». Многие опасаются, что этот проект вслед за «Северным потоком – 2» ждет противодействие со стороны США. Реален ли этот риск?

- За три дня до данной церемонии США и Украина сделали совместное заявление о стратегическом партнерстве. Экономическая и энергетическая части этого заявления подчеркивают необходимость продолжения транзита газа через Украину, противодействия реализации «Северного потока – 2» и второй нитки «Турецкого потока». Именно через эту нитку предполагается транспортировка газа в Европу.

Совместное заявление США и Украины особенно подчеркивает важность продолжающегося сотрудничества между Вашингтоном и Киевом в остановке этих проектов газопроводов. Поэтому оппозиция «Турецкому потоку» уже имеет место.

Похоже, Юго-Восточную Европу ждет эра интенсивной энергетической дипломатии, геополитики и геоэкономики, в которой переплетенные энергетические интересы России и Турции будут накладываться на «Турецкий поток». По-моему, наилучший путь развития данных интересов – это создание прозрачной и конкурентоспособной платформы по торговле газом, которая будет развиваться в условиях рыночной динамики. Такая платформа привлекла бы потребителей из стран Юго-Восточной Европы. Наличие надежного и доступного источник газа является для них ключевым фактором. Российский газ – это относительно дешевый и надежный источник поставок для Турции, а вторая нитка «Турецкого потока» предоставит маршрут в Юго-Восточную Европу к концу 2019 г., как раз ко времени истечения контракта на транзит газа с Украиной.

- Россия и Турция продолжают реализовывать масштабный энергетический проект – строительство АЭС «Аккую». Как вы оцениваете его перспективы и почему турецкая сторона так заинтересована в нем?

- Турция хочет иметь собственный источник ядерной энергии с тех пор, как она стала членом программы «Атом для мира» в 1955 г. Первый реактор в стране начал действовать в 1962 г. Аккую был выбран как место для сооружения первой АЭС и получил лицензию в 1976 г. В 1977 г. для возведения АЭС был выбран шведский консорциум, но шведское правительство отказалось предоставить финансовые гарантии, а турецкое – проявить сильную политическую волю, поэтому строительство не состоялось. С тех пор проект пытались возродить несколько раз, Турция подписала несколько соглашений о сотрудничестве в ядерной сфере с Южной Кореей и Германией в 1998 г., с Францией – в 1999 г., с США – в 2000 г.

В 2008 г. тендер на строительство АЭС в Аккую был снова открыт, и единственным желающим выступил российский консорциум. В 2010 г. было заключено межправительственное соглашение между Россией и Турцией о постройке АЭС. В этот раз с российской стороны были предоставлены необходимые гарантии, а с турецкой – проявлена политическая воля.

Интерес Анкары в строительстве АЭС «Аккую» проистекает из того, что в стране быстро растут энергетические потребности, поэтому требуется расширение существующих мощностей. В Турции также отсутствуют природные ресурсы, на которые могли бы опираться новые электростанции.

Создание АЭС «Аккую» началось, и теперь оно находится на пути к тому, чтобы стать очередным успешным совместным энергетическим проектом, осуществленным двумя странами.

- Какие еще проекты в энергетической сфере реализуют или планируют реализовывать Россия и Турция?

- Я вижу большой потенциал для сотрудничества на востоке Средиземного моря. Энергетические компании, проводящие исследования в этом районе, скорее всего, найдут еще много источников нефти и газа, однако политические споры стран региона создают сложную мозаику, которая осложняет его освоение. Основной рынок газа для месторождений Средиземного моря – это Европа. Израиль, Кипр, Греция и Италия недавно подписали соглашение о строительстве самого длинного и глубокого морского газопровода в Европу – это геостратегическое сотрудничество, не имеющее под собой экономических оснований.

На востоке Средиземного моря у России и Турции большой потенциал сотрудничества в разработке шельфовых месторождений Турецкой Республики Северный Кипр и Сирии, в которой России были предоставлены эксклюзивные права. По оценкам, шельфовый потенциал Сирии более чем в два раза превышает ее континентальные запасы нефти и газа.

Сотрудничество Турции и России было бы выгодно обеим сторонам, поскольку эффективная с точки зрения финансовых затрат транспортировка газа в Европу через Средиземное море возможна только через Турцию, и этот факт компании на востоке Средиземного моря рано или поздно осознают.

- Россия и Турция хотят нарастить товарооборот до $100 млрд. Достижим ли такой объем и если да, то как?

- В 2017 г. товарооборот между странами составлял $22,2 млрд, снизившись с отметки в $33,3 млрд за пять лет. Турция импортирует из России больше, чем экспортирует, доля экспорта в товарообороте упала с 20,1% в 2012 г. до 12,2% в 2017 г. С 2016 г., когда наблюдался минимум товарооборота ($16,9 млрд), он продолжал расти. У этого роста большой потенциал, однако, чтобы достичь уровня в $100 млрд, необходимо вчетверо увеличить существующие объемы.

По-моему, устойчивого роста товарооборота можно добиться лишь в том случае, если его структура будет более сбалансирована, а доля турецкого экспорта возрастет.

- С 2012 г. отношения Турции с США и Евросоюзом ухудшались. Сегодня страна тесно сотрудничает с Россией. Насколько Анкаре интересно было бы развивать взаимодействие с ЕАЭС?

- Турция и ее союзник по НАТО США – стратегические партнеры, и Анкара считает эту трансатлантическую связь жизненно важной для европейской безопасности и процветания. Более того, как страна с глубокими традициями государственности и демократии, Турция хочет стать членом Евросоюза, подчеркивая, что это принесет выгоду и ей, и ЕС.

В век быстрых изменений и неопределенности, в который мы живем, международные отношения проходят через взлеты и падения.

Турция предпринимает инициативы с подходом «предприимчивой и гуманитарной внешней политики», как выразился министр Мевлют Чавушоглу. Это применимо и к развитию отношений со странами ЕАЭС. Например, недавно мы наблюдали увеличение доли Казахстана среди поставщиков сырой нефти для Турции.

- Эксперты американской аналитической компании Stratfor считают, что по политическим причинам Турция предпримет дополнительные шаги по обновлению своего альянса с США и партнерства с ЕС. Что вы думаете об этом?

- Турция тесно связала себя с Западом и стала одним из основателей ООН, членом НАТО, Совета Европы, Организации экономического сотрудничества и развития, а также ассоциированным членом Западноевропейского союза. Отношения с Западом в последний год были напряженными по ряду причин, но недавно они начали улучшаться. Турция стала влиятельной региональной державой и примером плюралистской секулярной демократии в мусульманском мире. Я не вижу причин, по которым обновление отношений было бы невозможно.

Анкара является мостом между Востоком и Западом не только с географической точки зрения, но также выступает примером культурной гармонии и связи с мусульманским миром. Потеря Турции будет очень болезненной для диалога культур и религий, который необходим для мира и региональной стабильности.

На самом деле одним из немногих общих знаменателей для стран Евросоюза, США и России, имеющих значительные расхождения по большому числу вопросов, является их уверенность в Турции. Эта уникальная характеристика предоставляет Анкаре большие возможности в решении региональных проблем мирными средствами и способствует региональной кооперации.