Предоставление автокефалии может привести к межправославной войне на Украине – эксперт

Осень 2018 года ознаменовалась бурным обсуждением возможного предоставления автокефалии православной церкви на Украине. Тема, которая первоначально рассматривалась экспертами как предвыборный ход Петра Порошенко, получила широкий резонанс на международном уровне и привела к обострению отношений между Русской православной церковью и Константинополем. В первой части интервью «Евразия.Эксперт» известный российский религиовед, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин проанализировал, смогут ли договориться РПЦ и Константинополь по «украинскому вопросу», и оценил возможные последствия предоставления автокефалии Киеву.

- Роман Николаевич, почему тема предоставления церковной автокефалии Украине стала настолько актуальной именно сейчас? Ведь президент Украины Петр Порошенко еще в апреле обратился к Константинополю с соответствующим запросом.

- Тема предоставления автокефалии украинской церкви или тема абсолютной независимости ее от Москвы стала значимой в украинской политике именно в рамках развития российско-украинского кризиса. То, как сейчас эта тема развивается и как она подается, означает, что высшее руководство Украины берет на вооружение именно церковную тематику, и это следствие событий 2014 г.

А почему именно сейчас она актуализировалась? В первую очередь, потому что это оказалось достаточно яркой предвыборной темой для Порошенко в рамках президентской кампании, которая идет на Украине. И кроме того, за время, прошедшее с 2014 г., киевский патриархат и лично Патриарх Филарет (глава киевского Патриархата) успел набрать определенный информационный и политический вес. Прежде всего, в украинских масс-медиа и на телевидении Патриарх Филарет стал олицетворением критики России с церковной точки зрения.

- Как соотносятся политический и религиозный фактор в стратегии Киева?

- В данной ситуации оказалось, что церковные и политические интересы раскольников (с точки зрения РПЦ), то есть киевского Патриархата, Порошенко и ряда депутатов Верховной Рады, совпадают.

Политики решили грубо и радикально вмешаться в дела религиозных организаций, прежде всего в дела Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ), о чем УПЦ и глава этой церкви сами заявляют.

Митрополит Онуфрий, глава УПЦ, обвинил Петра Порошенко в том, что государство грубо нарушает нейтралитет и вмешивается в дела церкви своими обращениям к Патриарху Варфоломею (к которому обращался как сам Порошенко, так и депутаты Верховной Рады отдельно) с просьбой о создании некоей «другой церкви». Действительно, в светском государстве это нонсенс, если светский руководитель помимо воли и без согласования с представителями религиозных организаций обращается к лидеру церкви, находящемуся в другом государстве, с просьбой создать какую-то еще церковь, то есть свою «карманную» государственную церковь Украины.

- Иными словами, запрос о предоставлении автокефалии не был должным образом формализован?

- Запрос поступил от представителей власти Украины – от президента и парламента страны, кроме того были неоднократные обращения со стороны раскольников (Киевского Патриарха), но дело в том, что Константинопольский Патриархат и Варфоломей, так же, как и Московская Патриархия, не признают канонический статус Киевского Патриархата и в этом есть также определенный парадокс.

Парадокс заключается в том, что к Патриарху Варфоломею не обратилась, с канонической точки зрения, ни одна из признанных православных церквей, а обратились только органы власти и раскольники. Поэтому у Русской православной церкви правовая позиция в этом вопросе достаточно прочная. Есть много оснований для критики позиций Патриарха Варфоломея, и есть много оснований для того, чтобы обвинить его в «папизме», как это называется на церковном языке, то есть в стремлении взять на себя больше власти, чем у него есть.

- Вы сказали, что есть, с одной стороны, конкретное российско-украинское измерение конфликта. С другой стороны, много говорится (в частности, Священным Синодом РПЦ) о том, что сейчас существует реальная угроза раскола для всего православного мира. Конфликт вокруг Украины действительно может привести к масштабному расколу?

- После того, как в Киев прибыли экзархи (так называемые послы Константинопольского Патриархата), у нас произошел административный раскол. Духовенство (епископы и священники) не могут служить вместе с представителями Константинопольского Патриархата, но при этом нет разрыва общения, то есть причащаться и молиться вместе можно. Обычным верующим участвовать в литургии, например, можно, а духовенству – нельзя.

Если в конце октября Патриарх Варфоломей благословит некоторое собрание в Киеве и назовет его единой церковью (предоставит так называемый Томос), то в этом случае, как и предупреждает Московская Патриархия, произойдет окончательный разрыв, в том числе и административный. Это означает отказ поминать Константинопольский Патриархат (символический церковный жест) и разрыв евхаристического общения (то есть в храмах Константинопольского Патриархата нельзя будет причащаться верующим Московского Патриархата).

- К чему это приведет?

- На мой взгляд, у этого раскола два измерения.

Первое из них – размежевание поместных церквей по степени критического отношения к Константинопольскому Патриархату. То, что стало происходить после 31 августа, после встречи Московского Патриарха и Варфоломея, говорит о том, что ситуация не простая, далеко не все помесные национальные церкви готовы поддержать позицию РПЦ. Безусловный и однозначный наш союзник – это Сербская православная церковь и Александрийский Патриархат, который уже взял на себя прерогативы и обязательства посредника между Москвой и Константинополем.

Но было заявление Александрийского Патриархата и Польской православной церкви о том, что они поддерживают автокефалию церкви, но только путем преодоления разногласий и расколов. Эта позиция в данной ситуации двоякая, потому что поддержка автокефалии сейчас воспринимается всеми однозначно как поддержка Варфоломея, как политический курс, который может быть как более гибким, так и может радикализировать ситуацию. Как сказал сам Варфоломей и его соратники, процесс предоставления автокефалии уже идет.

Есть еще, например, позиция Грузинской Патриархии, когда, с одной стороны, нет никаких официальных заявлений со стороны Грузинской православной церкви, а с другой стороны, ее представители заявляют, что они не хотят вмешиваться в конфликт между Москвой и Константинополем. На мой взгляд, так происходит из-за того, что однозначно поддержать Москву они не могут из-за ситуации вокруг Абхазии и Южной Осетии и по той же самой причине они не могут поддержать однозначно и позиции Константинополя, который предоставляет независимость национальной церкви. Абхазы и осетины де-факто также хотят иметь свою национальную церковь. Ну и, соответственно, это размежевание будет продолжаться и дальше.

Второй уровень раскола – это, я бы сказал, размежевание в рамках православного прихода Константинопольского Патриархата и зарубежного прихода Русской православной церкви, которые существуют в разных странах мира. Этот фактор недооценивается, но на самом деле также достаточно важно осознавать, что в разных странах мира (Западная Европа, Юго-Восточная Азия, в США и Канаде) существуют приходы как РПЦ, так и достаточно много приходов Константинопольского Патриархата.

Фактически это означает, что в случае раскола в каждом крупном городе мира будут враждующие между собой православные приходы Константинополя и Москвы.

Помимо этого, украинцы, которые состоят в приходах Московского и Константинопольского Патриархатов, будут стремиться войти в свою единую поместную церковь, если она будет создана. Таким образом, возрастет враждебность внутри православного мира и угроза для целостности Русской православной церкви за границей.

- Насколько реалистична перспектива предоставления автокефалии Украине? И вероятно ли начало «парада автокефалий», в рамках которого примеру Киева захотят последовать другие страны?

- В октябре прежде всего следует ожидать определенного заявления по поводу предоставления автокефалии национальным церквям. Есть основания полагать, что на постсоветском пространстве о своем намерении иметь национальную церковь заявят Абхазия и Южная Осетия. Уже сейчас, в настоящее время, церкви, которые находятся на территории Абхазии и Южной Осетии, не допускают к себе представителей грузинского духовенства и фактически являются независимыми церквями. Однако, поскольку эти территории находятся в сфере влияния России, то эти национальные церкви все же должны будут соотносить свои позиции с мнением Русской православной церкви, которая будет настроена против решения Константинополя и объявит его незаконным.

Здесь возникает церковно-дипломатический парадокс. Фактически на территории российского влияния есть уже независимые национальные церкви, но при этом именно Русская православная церковь охраняет не только свою каноническую территорию, но и, например, Грузинской православной церкви.

Несмотря на ситуацию в Южной Осетии, со стороны Московской Патриархии не было благословения на создание там своих автокефальных церквей.

Что касается остального православного мира, то там большинство стран Восточной Европы уже имеют свои национальные церкви и большой нужды создавать свои национальные церкви в таком масштабе нет, кроме ситуации с Македонской церковью, которая стремится отделиться от Сербской православной церкви. Но этот вопрос более сложный, как мне кажется, с дипломатической точки зрения там ситуация не столь острая, как на территории Украины, где материнская церковь (РПЦ), как периодически отмечает Патриарх Варфоломей, не способна разрешить ситуацию с несколькими юрисдикциями, и где де-факто руководителю РПЦ запрещен въезд на территорию Украины, так же, как и главе Церковного министерства иностранных дел митрополиту Иллариону. Варфоломей именно этим обосновывает свое решение взять на себя ответственность за разрешение конфликтной ситуации.

- Пройдена ли «точка невозврата» в переговорах Константинополя и Москвы, или шанс договориться по Украине еще сохраняется?

- По моему мнению, до момента признания единой политики церкви Константинополем шанс на диалог, безусловно, сохраняется. Несмотря на угрозы и риторику Священного Синода по поводу действий Константинополя, решительные высказывания Варфоломея и даже несмотря на довольно неэтичные действия со стороны канцелярии резиденции Константинопольского Патриархата, которая опубликовала стенограмму встречи Варфоломея и Кирилла 31 августа, в церковно-каноническом плане диалог сохраняется. Полного разрыва не произошло, а запрет поминать Константинопольского Патриарха является своего рода политическим предупреждением Константинополю для того, чтобы он не форсировал развитие событий.

Диалог сохраняется не только потому, что есть для этого формальное окно, но и потому что сам процесс создания единой политики церкви может растянуться надолго. Не является определяющим фактором то, что в конце октября пройдет Собор, и то, какого рода церковь будет при этом создана и получит ли она благословение от Варфоломея.

Главный фактор растягивания этого процесса – это прежде всего эскалация политический ситуации вокруг этого раскола, то как патриарх Филарет в нетерпении указывает властям, как создавать эту единую церковь и какое имущество туда передавать. Это провоцирует и намекает на те беспорядки, которые могут привести к межправославной войне на территории Украины, если все-таки Варфоломей даст благословение на создание поместной церкви.

Продолжение следует.

Беседовал Павел Воробьёв