«Центр-2019»: что стоит за маневрами России и Китая в Центральной Азии

16-21 сентября в России состоятся учения «Центр», целью которых станет отработка борьбы с террористическими группами в центральноазиатском регионе. В них примут участие более 128 тысяч военных из Индии, Казахстана, Киргизии, Китая, Пакистана, Таджикистана и Узбекистана. Эти маневры станут еще одним эпизодом в постепенном наращивании масштабов военного сотрудничества России и Китая, целый ряд которых случился летом 2019 г. О том, как развивается взаимодействие Москвы и Пекина в области национальной и международной безопасности, читайте в статье приглашенного научного сотрудника Института исследования проблем мира и безопасности при Гамбургском университете (IFSH) Дмитрия Стефановича.

Неожиданный анонс

Предвестником текущего этапа развития российско-китайского военного сотрудничества стало выступление председателя Совета ПИР-Центра генерал-лейтенанта Евгения Бужинского на Пятой международной конференции «Россия и Китай: сотрудничество в новую эпоху», организованной Российским советом по международным делам. На конец мая информация о планах по совместному воздушному патрулированию над Тихим океаном и потенциальному сотрудничеству в области Систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН) звучала, мягко говоря, неожиданно, хотя участие китайских войск в стратегическом учении «Центр‑2019» и очередные компьютерные учения по противоракетной обороне вполне прогнозировались. С течением времени новый масштаб сотрудничества стал приобретать вполне конкретные очертания.

Стратегическое заявление

Лето началось с подписания второго совместного заявления России и КНР «об укреплении глобальной стратегической стабильности в современную эпоху». В нем четко прозвучал ключевой тезис, определяющий развитие российско-китайских отношений: «международная безопасность сталкивается с серьезными вызовами», а потому принято решение о дальнейшем углублении доверия и укреплении взаимодействия.

В целом документ получился, возможно, излишне широким в смысле трактовки понятия «стратегическая стабильность»: в него включены как традиционный «ядерно-оружейный» трек, так и прочие виды оружия массового уничтожения, террористическая угроза и научно-технологическое развитие.

Вместе с тем, уточнение понимания стратегической стабильности хотя бы на уровне конкретных документов и двухсторонних отношений остается более чем актуальной задачей. Стоит отметить и достаточно экзотические формулировки, использованные российской и американской сторонами для описания «повестки» переговоров по смежным темам – «стратегическая безопасность», «стратегическая повестка дня» и даже «стратдела».

Тихоокеанский патруль

Наиболее ярким событием стала историческая договоренность о первом совместном патрулировании самолетами дальней авиации ВКС России и стратегическими бомбардировщиками ВКС китайской армии на Дальнем Востоке при поддержке самолетов дальнего радиолокационного обнаружения и управления (ДРЛОиУ), а также истребительной авиации. Пара российских Ту-95МС и пара китайских H-6K в едином строю прошли над нейтральными водами Японского и Восточно-Китайского морей.

Схема выполнения совместного патрулирования 23.07.2019. Источник – «Красная звезда».

В ходе патрулирования произошел инцидент с участием южнокорейской авиации, но это лишь мелкая деталь по сравнению с реальным примером взаимодействия одной из частей ядерных триад наших стран. Появилась реальная возможность качественного усиления «А-СЯС» (авиационных средств ядерного сдерживания), в том числе путем создания единого пула вспомогательных ресурсов – тех же бортов ДРЛОиУ или даже самолетов-заправщиков, что еще более актуально. Причем такой пул будет способствовать и росту эффективности противолодочной авиации.

Естественно, подходы к применению ядерных сил остаются абсолютно независимыми, но для задач ядерного сдерживания условного противника в мирное время такое сотрудничество представляется целесообразным, особенно с учетом ограниченных ресурсов.

Конечно, одним из результатов может стать некоторая корректировка регионального военного баланса; оказывается влияние и на уже упомянутую стратегическую стабильность – хотя, скорее, в сторону укрепления. В конце концов, не Россия и не Китай начали «резкие движения» в регионе. Да и в целом, как отмечают западные коллеги, «[комплекс ПРО] THAAD в Южной Корее продолжает приносить плоды».

Промежуточные итоги и новые ключевые точки

Своего рода итогом «летнего периода взаимодействия» стали переговоры министра обороны РФ генерала армии Сергея Шойгу с заместителем председателя центрального военного совета КНР генерал-полковником Чжан Юся. Военные руководители отметили поступательное развитие партнерства, упомянув один из главных драйверов этой тенденции – политику США.

Следующим эпизодом укрепления российско-китайского военного сотрудничества станет учение «Центр‑2019». Китайские военнослужащие уже прибыли в Оренбургскую область, с остановкой в Челябинске совершили перелет вертолеты. Отдельно отметим, что в учениях также принимают участие представители Индии, Казахстана, Кыргызстана, Пакистана, Таджикистана, Узбекистана – фактически, с условными террористами и их не менее условными спонсорами будет бороться объединенная группировка сил Шанхайской организации сотрудничества. И этот формат также занимает важное место в общей архитектуре российско-китайского взаимодействия.

Ну а документальным подтверждением нового этапа российско-китайских военно-политических отношений станет подписание нового Соглашения о военном сотрудничестве между Министерствами обороны двух стран, работа над которым ведется в соответствии с распоряжением Правительства России – также подписанным этим летом. Бо́льшая часть этого соглашения наверняка будет секретной.

Возможно, именно в этом документе и будут прописаны параметры сотрудничества в области СПРН – будет ли это обмен информацией, консультирование китайских разработчиков или экспорт российских радиолокационных станций.

Создание единого контура на данном этапе представляется крайне маловероятным.

В прошлом году мы отмечали «красные флаги» возможного союза России и Китая. Вместе с тем сохраняющееся и усиливающееся давление США на обе страны в конечном итоге не оставит Москве и Пекину иного выхода. Правда, на мировой арене присутствует и Европа: в частности, президент Франции Эмманюэль Макрон прямо отмечает, что «выталкивание» России из Европы может привести в том числе и «к альянсу с другими крупными державами, такими как Китай». И все же, как представляется, задача России в современной системе международных военно-политических отношений – воздерживаться от «жестких» союзов с какой-либо мировой державой, сохраняя свободу рук, и при этом пользоваться всеми возможными преимуществами сотрудничества по отдельным направлениям.

Дмитрий Стефанович, приглашенный научный сотрудник Института исследования проблем мира и безопасности при Гамбургском университете (IFSH)