Вопрос границ: ЕАЭС поможет снять противоречия Кыргызстана и Узбекистана

Пограничные конфликты между Кыргызстаном и соседними Таджикистаном и Узбекистаном возникают с завидной регулярностью. Не далее как в мае 2020 г. произошло сразу несколько инцидентов с применением оружия и пострадавшими. 30 июня вопрос прокомментировал президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков, назвав ситуацию сложной и требующей «деликатного отношения без популизма». О причинах проблем и возможном пути их решения читайте в статье доцента кафедры мировой политики Томского государственного университета Артема Данкова.

Долина раздора

Май 2020 г. вновь выдался горячим в Ферганской долине на границе Кыргызстана с таджикским анклавом Ворух и узбекистанским анклавом Сох. Сначала несколько конфликтов между местными жителями Исфаринского района Таджикистана и Баткенского района Кыргызстана переросли в перестрелки между пограничниками, в результате которых около 10 человек получили ранения. Затем 31 мая произошел крупный конфликт между жителями узбекистанского села Чашма анклава Сох и кыргызстанского села Чечме Кадамжайского района, в результате которого пострадало уже более сотни человек с обеих сторон. На место столкновений прибыли хоким Ферганской области Шухрат Ганиев, премьер-министр Узбекистана Абдулла Арипов и глава Службы государственной безопасности Абдусулом Азизов, которые встретились с местными жителями и постарались не допустить эскалации конфликта.

Анклавы Сох и Ворух расположены в Ферганской долине, где существуют восемь анклавов: четыре узбекских и два таджикских анклава в Кыргызстане, таджикский и кыргызский анклавы – в Узбекистане. Проблемы здесь существуют не одно десятилетие: серьезные конфликты в этих районах происходили еще в 1980‑е гг.

Общая протяженность границы между Узбекистаном и Кыргызстаном составляет почти 1400 км, из которых около 70 км (примерно 5%), в первую очередь границы с анклавами Сох и Шахимардан, остаются неделимитированными. Еще хуже обстоят дела на таджикско-кыргызской границе, протяженность которой составляет 976 км, из которых более 400 км (почти 40%) остаются неделимитированными и недемаркированными.

Высокая плотность населения в приграничных районах и неопределенность пограничной линии порой приводят к тому, что граница проходит по улице одного села или через земельные наделы и дома местных жителей. Из-за этого постоянно возникают пограничные споры. Если изначально это были конфликты за водные и земельные ресурсы, то в последние десятилетия к ним прибавилась борьба за контроль над контрабандой и наркотрафиком.

ЕАЭС и контрабанда

Проблемы жителей приграничных районов трех стран осложняются быстрым ростом населения (например, население Сохского района за последние 30 лет выросло почти в два раза), нехваткой земли и воды, высокой безработицей, коррупцией, наличием многочисленных погранпостов, установленных узбекскими, таджикскими и кыргызскими пограничниками, постоянными проблемами с транспортным обеспечением приграничных населенных пунктов. С другой стороны, жители приграничных районов активно вовлечены в транзит большого объема контрабандных грузов. Через границы везут все: от овощей и фруктов до одежды и электроники. Наиболее масштабна контрабанда бензина, дизельного топлива и смазочных материалов.

Объемы контрабанды, только по официальным данным, оцениваются в сотни миллионов долларов, поэтому любое ужесточение контроля на границе приводит к обострению ситуации.

Создание ЕАЭС повлекло за собой попытки навести порядок на таможенной границе Кыргызстана. Контрольно-пропускные пункты на юге Кыргызстана оснащаются оборудованием для проведения ветеринарных и санитарных проверок, а также приборами для рентгена и сканирования. Также модернизируются системы обмена информацией с центром, налоговой и другими государствами – участниками Евразийского экономического союза. Однако полностью переломить ситуацию не удалось. Спорные участки границы («зеленая граница») – прекрасная возможность организовать контрабанду. Контрабандисты проходят через границу, в большинстве случаев, на неописанных участках, где пограничные и таможенные службы не могут возводить посты и инженерные сооружения.

Изменения на границе привели к очередному обострению ситуации на границах в Ферганской долине. Например, жители анклава Сох на встрече с премьер-министром Узбекистана Абдуллой Ариповым требовали открыть дорогу Сох-Риштан, торжественно открытую в августе 2019 г и закрытую через два дня из-за несоблюдения требований ЕАЭС, членом которого является Кыргызстан.

Как решить проблему?

Простого решения проблемы анклавов нет. Попытки организовать обмен территориями в начале 2000‑х гг., чтобы соединить анклавы с основной территорией своих стран, не увенчались успехом. Главная причина – через анклавы проходят транспортные пути, которые связывают отдельные районы Баткенской области, и альтернативы этим дорогам нет. Ужесточение пограничного и таможенного контроля тоже малоэффективно, так как только создает дополнительные возможности для коррупции.

Неожиданно, но реальную помощь в решении пограничных проблем может оказать ЕАЭС. Потенциальное вступление в Союз Узбекистана и Таджикистана могло бы снять большинство спорных вопросов.

Это привело бы к снятию таможенных постов, упрощению процедуры пересечения границы для людей и товаров, упрощению или полному снятию всех видов контроля, в первую очередь для жителей приграничных регионов.

По факту, в существующих условиях региональная интеграция стран Центральной Азии, о которой так много говорят в последнее время, возможна только в рамках ЕАЭС. Однако не стоит обольщаться: в столь сложном регионе, как Центральная Азия, существует много сил и групп влияния, которые будут противодействовать евразийской интеграции. Коррумпированные чиновники и силовики, которые получают доход за «крышевание» контрабанды, теневые бизнесмены, которые организуют нелегальный транзит товаров и наркотиков, местные жители, вовлеченные в контрабандные схемы, – все они будут противодействовать наведению порядка на границах Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана, в очередной раз подогревая давние споры и обиды.

Артем Данков, доцент кафедры мировой политики Томского государственного университета