Монголия хочет стать партнером ЕАЭС

На минувшей неделе министр иностранных дел РФ Сергей Лавров встретился с монгольским коллегой Ц. Мунх-Оргилом. В ходе встречи обсуждались перспективы соглашения о свободной торговле между Монголией и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН Александр Воронцов в интервью корреспонденту «Евразия.Эксперт» рассказал, планирует ли Монголия присоединяться к ЕАЭС.

- Александр Валентинович, на днях министр иностранных дел РФ С. Лавров заявил о начале диалога между Монголией и ЕАЭС. Что, на ваш взгляд, даст обеим сторонам этот диалог? Речь идет о возможном создании зоны свободной торговли?

- У нас наработаны многолетние связи с Монголией. Поэтому мы знаем и наши ограничители, и наши реальные возможности. Эта тема не только приоритетна, но и находится в пределах реализуемого. Однако завышенных ожиданий не стоит с этим связывать, надо исходить из реальных экономических потенциалов и интересов.

Монголия, как известно, проводит многовекторную внешнюю политику. Некоторое время назад у них был период завышенных ожиданий, связанных с новыми партнерами, которые у них появились – это и США, прежде всего, и Япония, и Южная Корея, и ряд других стран. В эти годы появилась и получила развитие концепция «третьего соседа» [помимо России и Китая, с которыми Монголия непосредственно граничит – прим. «ЕЭ»],

Но жизнь показала, что эти ожидания, надежды на бескорыстную щедрость новых друзей во многом оказались нереалистичными. В последнее время имеет место определенное отрезвление и переоценка ситуации. И от евразийства, от региона, где судьба определила месторасположение Монголии, никуда не деться. И два соседа, единственные, с которыми есть общая граница – Россия и Китай – это тоже реальность. Но, конечно, подобная коррекция генеральной линии ни в коем случае не означает отказ от своей многовекторности.

Есть понимание, что нужен более прагматичный подход, а отсюда проистекает более серьезный, не только декларативный, а конкретный интерес к трехстороннему партнерству. Например, как «вписаться» в глобальные проекты, которые реализуются и Россией, и Китаем (последним - более энергично в силу его более широких экономических возможностей).

У китайцев концепция Шелкового пути (Один пояс, один путь) тоже постоянно развивается и расширяется. На каком-то этапе было 6-7 сухопутных направлений, 3 морских. Одно из этих сухопутных направлений трехстороннее – Россия-Монголия-Китай. Руководители наших трех стран уже не один раз встречались на полях крупных мероприятий, и этот трехсторонний проект на высшем уровне «благословили», держат под своим личным контролем. Ведется проработка практических возможностей реализации, в том числе, регулярно проводятся научные конференции в трехстороннем формате.

И, соответственно, мы продвигаем свой проект Евразийского союза, где Монголия тоже себя видит естественным участником. Она и в ШОС является наблюдателем.

- Сергей Лавров сказал, что мы предложили им повысить статус.

Мы предложили, да, уже не в первый раз. Они не торопятся становиться полноправными членами.

- Почему?

- Многовекторность – думают об этом. Но, тем не менее, интерес у них большой, и они активно участвуют, хотя и в статусе наблюдателя. И монгольский министр иностранных дел на днях был в Москве, состоялась содержательная беседа. Так что есть полное взаимопонимание, что это надо делать.

Другое дело, что в условиях экономического кризиса, в котором и мы, и Монголия сейчас находимся, нет возможности сделать что-то быстро, ярко, положить на стол готовое решение, реализованный крупномасштабный проект. Надо реалистично оценивать наши возможности. Но движение в этом направлении пошло и будет продолжаться, у меня лично это сомнений не вызывает.

- На какой региональный блок больше ориентируется Монголия – азиатский с Китаем в центре или евразийский с Россией в центре?

- Мы не противопоставляем эти два блока. Наоборот, наша сверхзадача – найти пути сопряжения этих мега проектов. С одной стороны, Китай мощнее экономически – «сила гравитации» Китая больше. С другой стороны, нельзя недооценивать то, что монголы очень озабочены сохранением своей идентичности, и к Китаю они относятся с точки зрения потенциальной угрозы поглощения и ассимиляции, – очень серьезно и настороженно. Они стараются и в лице России, и в лице «третьего соседа» найти противовес.

- Чтобы обезопасить себя?

- Да, обезопасить себя, насколько это возможно. Тут у них в отношении Пекина есть pro et contra. С одной стороны, конечно, Китай мощнее, и он предлагает больше. С другой стороны, они и на законодательном уровне ввели ограничения в конкретных областях взаимодействия с Китаем. В нас они видят балансирующую силу, что для нас открывает дополнительные возможности.

При этом и Россия, и Монголия, и Китай исходят из задачи гармонизации интересов, а не противопоставления, игры с нулевой суммой. Надо нащупывать общие проекты. Например, «Степной путь» [проект, соединяющий Монголию с Россией и Китаем – прим. «ЕЭ»].

- Серьезной ли проблемой для двусторонних отношений является ситуация со строительством ГЭС на реке Селенге, впадающей в озеро Байкал? Были сообщения, что это может привести к высыханию Байкала…

- Я думаю, найдем тут развязки. Придется, конечно, найти взаимоприемлемые альтернативные варианты, возможно, требующие с нашей стороны дополнительных затрат.

- Является ли это предметом своеобразного шантажа со стороны Монголии ради российской электроэнергии?

- Это реалии экономической жизни. У нас с Беларусью союз, но не все безоблачно. Конечно, каждый пытается обеспечить свои экономические интересы, в том числе, в условиях какой-то игры, поиска для себя дополнительных выгод. Бизнес, любое соглашение – это торг, где надо и жесткость проявлять, и быть готовым идти на компромиссы.

Беседовала Юлия Рулева