Новой перезагрузки между США и Россией не будет - эксперт

В США в разгаре предвыборная кампания, которая наглядно высвечивает палитру политических взглядов американского истеблишмента. Естественно, кандидаты в президенты США не обходят вниманием евразийскую тематику, и активно дискутируют о приемлемом политическом курсе в регионе. О том, что может измениться во внешней политике США после выборов «Евразия.Эксперт» побеседовал с Андреем Цыганковым, профессором международных отношений и политических наук Государственного университета Сан-Франциско, экспертом Валдайского клуба.

 - Как ЕАЭС и евразийская интеграция воспринимаются нынешним американским истеблишментом? 

 - Евразийский экономический союз – это тема, которая пока не представлена в избирательной кампании. Касательно России речь идет о двух основный вопросах, которые активно обсуждаются. Первый – роль России в развитии миропорядка вообще и роль Москвы в хакерских атаках на территории США как конкретный пример российского влияния и желания вмешиваться во внутреннюю политику США.

Второй – Украина, а именно скандалы с людьми, работающими в штабе кандидата в президенты Дональда Трампа, которых уличили в связях с украинскими политиками. ЕАЭС по сути дела в избирательном дискурсе отсутствует. Однако определённые выводы можно сделать, исходя из заявлений, которые были озвучены до президентской гонки. В частности, Хиллари Клинтон говорила о том, что ЕАЭС – новая версия Советского Союза. И как бы ни назывались все попытки интеграции на пространстве бывшего Советского Союза, суть остаётся прежней, как и смысл. Поэтому в американскую внешнюю политику будут закладываться инструменты, направленные на сдерживание так называемых «имперских устремлений» России и попыток возродить советскую или неосоветскую империю.

 - При существующей конфронтации обе партии вместе с тем признают, что с Россией можно и сотрудничать. Так как демократы и республиканцы видят стратегию в отношении России и ЕАЭС?

- У Клинтон и Трампа совершенно разные позиции насчёт того, как строить будущую политику в отношении России.

Клинтон исходит из того, что Россию в принципе необходимо сдерживать. Необходимо продолжать санкции, развивать и усиливать отношения с украинским руководством. Если понадобится – переходить на более значимые поставки военной техники и вооружений на Украину, не говоря уже об экономической помощи. 

Когда речь заходит о сдерживании России, имеется в виду, прежде всего, старая, сформулированная ещё в начале 90-х годов стратегия геополитического плюрализма на постсоветском пространстве. 

Её цель – ограничивать возможный рост России, ограничивать её влияние на Украину, Грузию и ключевые государства Центральной Азии. Несомненно, данная политика будет продолжаться.

Что касается республиканцев и их платформы, то это – компромисс между окружением Трампа и самой партией после того, как Трамп получил партийную номинацию.

Будет ли умеренный курс Трампа реализовываться на практике, если он будет избран президентом, на сегодняшний день сказать невозможно, ведь у выборов своя логика.

Дональд Трамп. Источник: zn.ua.

Вспомните, например, как изменился Буш-младший, перешедший с умеренных на неоконсервативные позиции после избрания. Важно иметь в виду и характер Трампа, отличающийся, похоже, крайней импульсивностью. Я бы поостерегся предсказывать что-либо в отношении поведения этого политика. Эта черта Трампа сильно тревожит многих и в принципе способна осложнить отношения с Россией, если он станет президентом.

Тем не менее, взгляды Трампа заслуживают внимания и могут послужить в качестве некоторых ориентиров. В отношении России эти взгляды принципиально отличаются как от Клинтон, так и американского истеблишмента в целом. 

Скажем, в президентских выборах 2008 г. оба кандидата – Барак Обама и сенатор Джон Маккейн – соглашались с необходимостью любыми политическими, экономическими и военными средствами утверждать американский мировой порядок. Сопротивление со стороны крупных держав в расчёт не принималось. Сегодня эти позиции отстаивает только кандидат истеблишмента – Клинтон – причем, в более жесткой форме, чем Обама. 

Трамп бросает этим позициям вызов, причем, настолько чувствительный, что ведущие представители республиканско-неоконсервативного истеблищмента уже объявили о своём намерении голосовать за Клинтон. Оказывают давление и на умеренных вроде экс-госсекретаря Генри Киссинджера, который уже сделал заявление, что не доверил бы Трампу «ядерную кнопку». Таким образом, Клинтон – кандидат неолиберально-неоконсервативного консенсуса.

Основные идеи Трампа заимствуются из двух лагерей интеллектуально-политической элиты США – реализма и национализма.

Реалисты придерживаются политики баланса сил, разменов и согласований с крупными державами. Националисты и правые популисты – такие как, например, Пэт Бьюкенен и другие непредставленные во власти идеологи правой части политического спектра – усматривают угрозы религиозным устоям США, прежде всего, со стороны ислама и мусульман-мигрантов. 

Недавняя внешнеполитическая речь Трампа – «компот» позиций реализма и национализма, которому пока далеко до стройной системы взглядов. У реалистов Трамп заимствует позиции, близкие и президенту Путину – терроризм как главная мировая угроза, необходимость широкой антитеррористической коалиции вне зависимости от внутриполитической системы государств-участников и так далее. У националистов же Трамп взял антимусульманскую паранойю, выраженную в многих книгах, в том числе, принадлежащих перу Бьюкенена. Кстати, и реалисты, и националисты в целом прагматически или даже с восхищением – в случае ряда националистов – относятся к Путину. Последнее объясняет и неоднократные реверансы Трампа Путину.

 - Одни критики рассматривают Трампа как «агента Кремля», готового на уступки Путину. Другие уверены, что у него попросту нет внятной концепции внешней политики, он ею недостаточно интересуется. Что ближе к истине?

- Ни то, ни другое. У Трампа есть определенный комплекс внешнеполитических взглядов, который им постоянно озвучивается. Во-первых, он выступает за «удешевление» роли союзников американской внешней политики, потому что союзники довольно дорого обходятся Америке. Норму военных расходов НАТО в 2% ВВП обеспечивают всего несколько государств-членов Альянса, а остальной бюджет НАТО наполняют США. Во-вторых, Трамп настаивает, что НАТО должно сосредоточиться на борьбе с терроризмом. В-третьих, Россия должна рассматриваться как ключевой союзник в борьбе с терроризмом, а не противник. В-четвертых, придётся идти на размены и компромиссы, договариваясь с такими странами как Россия. Он несколько раз намекал на отмену санкций и даже на возможность признания Крыма в составе России. Хотя, повторю, Трамп – тёмная, не обладающая пока стройной системой взглядов «лошадка».

Что касается кремлёвского кандидата, «агента Путина» и прочее – это глупость, а также расчёт, попытка использовать неприязнь к Путину для набора политических очков. Здравые люди в американской интеллектуальной элите уже назвали это неомаккартизмом. Избирателей куда больше настораживает, насколько этот человек способен вести себя взвешенно и трезво в важнейших вопросах мировой политики.

 - Республиканцы считаются большими «ястребами» по отношению к Москве. Они отличаются более агрессивной риторикой. Однако предвыборная программа, принятая республиканцами в июле, получалась на редкость сдержанной. Можно ли ожидать, что Трамп способен трансформировать партию в этом ключе?

- Это хороший вопрос. На него пока трудно ответить.

Трамп может быть способен повлиять на характер обсуждения внешнеполитических проблем в Америке, саму идентичность этой страны на мировой арене. Его позиции – ещё не изоляционизм, но уже значительная, довольно серьёзная критика глобализма со стороны самих американцев – приобрели популярность.

При этом, данные позиции плохо представлены в истеблишменте и мало озвучиваются основными СМИ. Избирательная кампания – способ активного привнесения этих идей в массовые слои, многие из которых подготовлены к критике глобализма собственным негативным опытом. Рабочие теряют работу, средний класс –зарплату, военные не хотят рисковать жизнями за власть и богатство элиты. В случае успеха Республиканская партия окрепнет, изменившись в новом направлении. У умеренных, связанных с такими интеллектуальными структурами, как Центр национальных интересов, возникнут новые перспективы.

Но есть и другая возможность, связанная с дискредитацией и частичной самодискредитацией Трампа. Он уже не раз демонстрировал «таланты» к саморазрушению, негативно высказываясь о мусульманах, этнических меньшинствах. Как только его оскорбляют, он бежит в «Твиттер» и отвечает оскорблениями же и непродуманными заявлениями. Результат может быть прямо противоположным, когда важный спор о политике и внешнеполитической идентичности США будет загнан вглубь и отложен. В итоге мы получим новую, еще более озлобленную и опасную версию глобализма с гегемонистскими, имперскими устремлениями.

 - Вы упомянули, что Клинтон настроена жёстче Обамы. В чём это будет выражаться на практике?

- Здесь нужно сделать оговорку, что любой американский президент начинает с того, что пытается наладить отношения с Россией. На своих условиях, естественно. Он пытается договариваться, искать, каким образом Россия может быть полезна США. Так было не только в эпоху Билла Клинтона, но и при Джордже Буше-младшем, и при Обаме. Заканчивалось это, правда, всегда на иной ноте.

Думаю, Хиллари Клинтон тоже будет пытаться найти способ договориться с Россией. Хотя ситуация теперь принципиально отличается, сегодня не может быть новой «перезагрузки». Американский истеблишмент глубоко разочаровался в России и в Путине.

Хиллари Клинтон. Источник: post-gazette.com.

Никакого доверия к Москве нет – это ещё мягко сказано. Более того, подавляющее большинство американских политиков исходит из того, что до тех пор пока Путин у власти, серьёзных подвижек в отношениях РФ-США не будет. И что серьёзного диалога тоже не будет; не надо даже пытаться.  

При этом в Белом доме понимают, что нужно в некоторых вопросах находить компромисс. Можно и нужно сотрудничать по Сирии и по Минскому процессу, но ни в коем случае нельзя пытаться установить какие-то партнёрские отношения, не говоря уж о попытках стратегического партнёрства, как это было в период «перезагрузки». Эту позицию на сегодняшний день отражают практически все политики и эксперты.

Например, на днях в The Washington Post вышла статья Анджелы Стент. Автор утверждает, что никакая «перезагрузка» невозможна до тех пор, пока Путин находится у власти. Смысл её аргументации заключается в том, что после распада СССР и окончания холодной войны Америка изначально стремилась к двум целям в отношении России. Первая: необходимо добиться, чтобы Россия стала участником нового американского мирового порядка, отличного от системы, установившейся после Ялтинской конференции 1945 г. Вторая: если «вписать» Россию в мировой порядок не удастся, надо добиться того, чтобы Россия не стала препятствием для того, чтобы новый порядок развивался без неё. И сейчас истеблишмент убедился, что Россия не будет участником американского миропорядка. Он борется только за то, чтобы Россия не стала, что называется, «спойлером».

В этом отношении нет иллюзий ни у Клинтон, ни у людей, которых она ведёт к власти. Эти люди хорошо известны в России – команда, связанная с экс-заместителем госсекретаря Строубом Тэлботтом, экс-послом в Москве Майклом Макфолом, экс-послом в Киеве Стивеном Пайфером и многими другими политиками, которые являются далеко не сторонниками того, чтобы проводить какую-либо «перезагрузку».

 - Противники Клинтон обвиняют её в том, что «перезагрузка» сама по себе была чередой односторонних уступок Москве, моментом слабости Белого дома. Как демократы сейчас воспринимают ту эпоху? Считают ли они её своей ошибкой?

 - Нет, демократы в своём большинстве с этим не согласны. Они исходят из того, что у «перезагрузки» были ограниченные цели, и эти цели были в основном достигнуты. Программа-минимум заключалась в том, чтобы вывести Россию из числа государств, движущихся в направлении того, чтобы стать изгоями, и сделать её полезной Западу после грузинского конфликта 2008 г. Далеко не всё удалось уладить, и как раз российская сторона имеет больше оснований быть недовольной «перезагрузкой», нежели американцы. Но был отлажен диалог по Ирану, подписан СНВ-III – важнейший договор по сокращению ядерных арсеналов. Было сотрудничество даже по Ливии, и оно стало неким водоразделом в отношении того, как Россия будет в будущем воспринимать внешнюю политику США, но всё же оно прошло по американским условиям. Клинтон и другие демократы положили эти уступки России себе в карман.

 - Клинтон прямо заявила, что почтовый сервер Демократического национального комитета взломали по заказу российских спецслужб. В американской печати высказываются опасения, что российские хакеры могут взломать систему голосования в день выборов. Эти заявления играют существенную роль? Это просто предвыборная риторика, или за ними стоит нечто большее?

 - Трудно сказать. Во всяком случае, разговор о том, чтобы ввести дополнительные санкции в отношении России есть и ведётся уже сейчас. Но я сомневаюсь, что администрация Клинтон пойдёт на это.

Как показывают практика и политическая целесообразность, первые шаги новой администрации будут связаны с потребностью найти с Россией общий язык по ряду вопросов. Это обстоятельство будет уводить от новых санкций.

Но существенны и предвыборные обстоятельства, связанные с обязательным наличием образа врага, на фоне которого легче обозначать американские ценности. Избирателям легче понимать смысл лозунгов, если ясно, против кого они направлены. В этом отношении Россия – очень удобная мишень. Выбирают её, а не Китай. Хоть Россия – более демократическая страна, чем КНР, но выбирают именно её, потому что у России очень слабые лоббистские структуры в США. Её можно безболезненно атаковать внутри США, не получая отпор. В отличие от Китая, с Россией нет достаточной экономической взаимозависимости. Хакерские атаки, если они, конечно, шли с российской стороны – удобный повод напомнить об этом. Вырастет ли «хакерская история» в нечто большее, сказать сейчас нельзя.

 - Недавно подавшего в отставку начальника штаба Трампа Пола Манафорта обвиняют в лоббировании интересов бывшего украинского лидера Виктора Януковича. В то же время, команду Клинтон обвиняют в связях с украинским олигархом Виктором Пинчуком. О чём это говорит?

  - Как раз о связях истеблишмента с предыдущими украинскими властями и с олигархами, которые тоже были близки к власти. Если говорить о Пинчуке и его связях с Фондом Клинтонов, то пресса просто обращает внимание на близкие отношения возможной будущей администрации с украинской политикой. Впрочем, финансовая сторона тут малосущественна. Гораздо более существенной является политический момент – роль, которую американская политика и элита играют в украинских преобразованиях. 

Сомнений здесь быть не должно: сегодня Украина – фактически государство-клиент США. 

Она находится на попечительстве американского истеблишмента, конкретно – на политическом попечительства вице-президента Джо Байдена, который, по собственному признанию, общается с президентом Петром Порошенко чаще, чем со своей женой. В этом смысле, несомненно, у США огромные возможности влиять на Украину, не только лоббистские. Так что Клинтон достаточно быстро получает оттуда необходимую информацию о связях Трампа. Киев в связи с этим делает всё возможное, чтобы порадовать своего хозяина в Вашингтоне. Тут даже вопросов быть не может – действует прямая связь.  

Джо Байден в окружении украинских политиков: Владимира Гройсмана, Петра Порошенко и Арсения Яценюка. Источник: nv.ua.

В отношении Трампа обвинения тоже небеспочвенны. И они будут играть существенную роль, если какие-либо финансовые вложения, связанные с его командой, подтвердятся. Доказательство финансовой зависимости от Януковича сотрудников, работающих на Трампа, будет крупным успехом кампании Клинтон. Ведь Янукович ассоциируется с прошлым. Ассоциируется с Путиным. Путин, как было мною сказано, воспринимается истеблишментом и большинством американцев как политик, опасный для Америки. Как политик, с которым, по возможности, нужно иметь как можно меньше дел.

 - Отдельные группы конгрессменов и сенаторов от обеих партий призывают ввести новые санкции против России, либо расширить имеющиеся. Они также выступают за поставки летального оружия на Украину. Насколько данная позиция популярна в американской элите?

 - Эта тема очень активно присутствует в медийном пространстве и политических дискуссиях. Большинство людей, связанных с Клинтон и неоконсервативными кругами в республиканском истеблишменте, давно отстаивают эту позицию. Это не менялось. Если вы посмотрите публикации, заявления политиков, позиция, в общем, осталась прежней: должны быть новые поставки оружия на Украину, должны быть новые санкции.

В рядах истеблишмента присутствует прочное убеждение, что санкции работают, Россия слабеет, и уступки, на которые Путин идёт по Украине, связаны как раз с этим.

Значит, надо просто укреплять санкции и ждать, пока Россия либо развалится, либо ослабнет до такой степени, что будет выполнять условия США.

В этом смысле особых изменений нет. Но интересно то, что сами кандидаты и, прежде всего, Клинтон, об этом практически не говорят в избирательной кампании. До кампании у неё была довольно жёсткая позиция по Сирии и Украине. Она выступала за бесполётную зону в Сирии, за поставки летального оружия на Украину, за всё то, что она называет «увеличением цены» для России. Может быть, это связано с тем, что она будет пытаться наладить отношения с Москвой, когда придёт к власти, но, скорее всего, до этой темы пока просто не дошла речь, и мы услышим об этом, когда будут первые дебаты между ней и Трампом по внешней политике.

 - Заявления Трампа по НАТО приводят в шок союзников США по НАТО в Восточной Европе и на Балтике. Поэтому экспертные центры, близкие к атлантистам, активно агитируют за Клинтон. Что ожидать членам Альянса на европейском континенте в случае победы Клинтон или Трампа?

  - Тут как раз всё однозначно. Есть чёткий водораздел: если побеждает Клинтон, принципиально отношения с США-НАТО не изменятся. Будет продолжаться развитие и расширение Альянса, углубление двухсторонних отношений между НАТО и бывшими советскими государствами. Существующий курс продолжится.

Если к власти придёт Трамп, более вероятно, что НАТО будет восприниматься Белым домом как организация, которая должна бороться с терроризмом. И как организация, которая должна воспринимать Россию в роли союзника по борьбе с террором.

Во всяком случае, таковы заявленные Трампом позиции. США будет исходить из того, что они не против НАТО, но союзники должны научиться «платить по счетам». Так что паника со стороны восточноевропейских атлантистов понятна. И понятно, почему экс-премьер Арсений Яценюк и многие другие украинские политики в ужасе от того, что Трамп может стать президентом. Но в действительности он не является противником НАТО. Он лишь за изменение миссии и решение задач сообразно имеюшимся ресурсам.

 - Оба кандидата также активно поднимают тему Китая по линии Транстихоокеанского партнерства (TPP) и Ирана по ядерной программе. Всё-таки что воспринимается главным вызовом США – Россия, Китай, Иран, все вместе?

 - Россия выдвинулась в число главных противников. Последние пару лет многие высказались, что это «угроза номер один». Иран всегда рассматривался как противник. Фактически перспектива получения Ираном ядерного оружия – кошмар любого американского политика. Поэтому, 

когда Россия укрепляет отношения с Ираном – это очень тревожно для американского политического класса. 

Что касается Китая, это зависит от нескольких факторов. Отношение США к Китаю полно нюансов. Американцы говорят: «Да, Россия представляет собой растущую угрозу, хотя по некоторым вопросам мы можем сотрудничать. Иран был и остаётся угрозой, хотя мы можем что-то сделать, чтобы перевести его на другой уровень отношений. А Китай – это более сложный уровень отношений». Есть влиятельная позиция, согласно которой Китай – поднимающаяся угроза и враг, более того, США надо готовиться к тому, чтобы воевать с Китаем, уже достаточно скоро, скажем, лет через 15. И в этом плане страшная перспектива вырисовывается, что Россия и Китай создадут военно-политический союз, если США не смогут Россию перетянуть на свою сторону. Но многие продолжают исходить из того, что Китай – в целом экономически и политически ответственная держава, которую можно удержать в сфере правил, созданных американцами.

 - Какое место в американской стратегии отводится Беларуси? В республиканской платформе, к примеру, содержится просьба к России «не выгораживать» «сталинистскую» Беларусь. 

 -  США будут исходить из того, что Беларусь, какой бы там ни был режим, сталинистский или не сталинистский, не представляет никакой угрозы для такой страны как Америка, но она может быть удобным средством воздействия на Россию.

США важно найти средства противодействия и сдерживания России в Евразии и на постсоветском пространстве.

И если в связи с этим Белый дом сможет найти общий язык с Александром Лукашенко, это поможет Америке. Америка считает, что даже не обещая Минску ничего серьёзного и, тем более, не реализовывая обещания, она сможет заставить Россию нервничать. 

 - А в Центральной Азии?

 - По Центральной Азии присутствует та же самая логика и те же соображения. Регион близок к Китаю и Ирану. Поэтому США ведут там политику по сдерживанию других, более крупных держав. Кроме того, в отношении Центральной Азии имеется целый ряд геоэкономических вопросов, которые находятся в сфере интересов США. Они фактически утратили контроль над Центральной Азией на сегодняшний день, и это очень болезненно воспринимается истеблишментом. Теперь США пытаются заново выстраивать отношения с Узбекистаном и развивать отношения с Казахстаном, помимо политики учитывая и свои экономические интересы.  

Беседовал Александр Шамшиев