Украинский эксперт: «Россия и ЕС хотят разрешения конфликта на Донбассе»

Директор Украинского института анализа и менеджмента политики Руслан Бортник в интервью «Евразия.Эксперт» о том, сорвутся ли Минские соглашения, устоит ли правительство в Киеве, возможно ли примирение между Украиной и Россией и как Беларусь стала центром притяжения для украинских элит.

Минские соглашения - «миссия» выполнима?

- Как обстоит ситуация на Донбассе и насколько высока вероятность реализации Минска-2 в этом году?

Сегодня ситуация на Донбассе находится в фазе «теплого» конфликта - он уже не настолько острый, как год назад, но еще не заморожен. Эта ситуация является зеркалом тех политических переговоров, которые идут вокруг реализации вторых Минских соглашений.

Несмотря на все политическое давление, которое оказывается на стороны конфликта, прежде всего Евросоюзом, Украина пока далека от реализации Минских соглашений.

Кризис доверия между сторонами конфликта и участниками переговорного процесса не позволяет реализовывать тот алгоритм, который заложен во вторых Минских соглашениях. Потому что та сторона, которая начнет реализовывать Минские соглашения, не может быть уверена, что оппонент тоже выполнит взятые на себя обязательства. По этой причине ведутся переговоры в формате «США-Россия» относительно возможной пакетной реализации Минских соглашений, хотя и такая возможность выглядит сомнительной.

Изначально на невозможность реализации Минских соглашений влияет два фактора. Во-первых, конфликт на Донбассе - лишь часть глобального геополитического противостояния между Россией и США. Причем это противостояние идет не за Украину, а за влияние на Евросоюз, за возможность сформировать эффективное экономическое и политическое объединение с ЕС.

И второй фактор – это разность конечных целей стран-участниц конфликта в этом противостоянии. США рассматривают этот конфликт как элемент дестабилизации России, связывания ее по рукам и ногам. Вбивается клин между Россией и Европой, не позволяющий им создавать какие-либо экономические и политические объединения.

Европейский союз больше всего хочет мира, любого мира – политического или замороженного конфликта. Ведь конфликт на его восточных рубежах чреват не только осложнениями в плане поставок энергоносителей, но и огромными миграционными, военными и другими рисками для всего западноевропейского пространства. Россия рассматривает Донбасс как элемент общей дестабилизации Украины, как элемент формирования иной Украины – федеративной, нейтральной, которая не представляет собой опасность для России.

Именно поэтому этот конфликт может быть разрешен или путем достижения геополитического соглашения между Россией и США, чего бы очень хотели в России, или путем достижения внутриполитических договоренностей в самой Украине между представителями разного уровня элит, что тоже пока выглядит достаточно сомнительным.

Если говорить о военной стороне конфликта на Донбассе, думаю, что он абсолютно будет привязан к политическому диалогу. Если политический диалог зайдет в тупик, безусловно, начнут работать пушки. Но даже при достижении политических договоренностей мы еще длительное время будем наблюдать попытки срыва мирных переговоров, акты индивидуального террора, индивидуального насилия, противостояние отдельных группировок. Слишком много нанесено вреда, обид и пролито крови, чтобы конфликт был остановлен в сжатые сроки.

- В последнее время много обсуждается идея ввода на Донбасс полицейской миссии ОБСЕ. Целесообразно ли это? Реально ли достичь консенсус по этому поводу между всеми участниками конфликта? И возможно ли в обозримом будущем провести выборы на Донбассе по законам Украины?

Что касается миссии ОБСЕ, то я исхожу из того обстоятельства, что лучше ОБСЕ, чем никто. Мы видим, что сегодня стороны смогли договориться только о невооруженной, наблюдательной миссии ОБСЕ. Безусловно, эта миссия ОБСЕ не имеет реальной силы. Она не может развести стороны конфликта и верифицировать выполнение каких-либо договоренностей. Но в то же время, функционирование этой миссии позволяет постепенно проводить деэскалацию конфликта, избегать полномасштабных наступательных действий сторон..

При этом, вооружение миссии ОБСЕ или расширение количества офицеров и наблюдателей кардинальным образом на этот конфликт не повлияет, потому что здесь тоже есть разные подходы. Украина и США выступают за введение миротворцев, которые просто отделят Донецк и Луганск от состава Украины и таким образом уберегут страну от влияния донбасского фактора на украинскую политику.

Россия и, в какой-то мере Европейский союз, хотят разрешения этого конфликта политическими инструментами и интеграции нынешнего Донбасса в состав Украины, что изменит облик украинской политики.

Поэтому, только с помощью ОБСЕ уладить конфликт невозможно. Что касается местных выборов на Донбассе, то они должны были быть проведены еще в 2015 г. в соответствии с Минскими соглашениями. Полагаю, что местные выборы в этом году в Донецке и Луганске пройдут. Более важный вопрос – какие это будут выборы? Это будут украинские выборы, по украинскому законодательству, признанные международными организациями выборы? Или это будут выборы, которые самостоятельно проведут непризнанные республики?

Наблюдая за кризисом власти и экономическим кризисом, который сегодня происходит в Украине, наблюдая за достаточно непростой ситуацией в Л/ДНР и России, думаю, что есть высокая вероятность того, что на этих территориях пройдут легальные выборы под эгидой ОБСЕ. Я оцениваю эту вероятность в 50%.

Переходное правительство и социальные протесты

- Как Вы оцениваете работу нового украинского правительства и какие можете дать прогнозы по поводу его дальнейшей деятельности?

Новое правительство Украины стояло перед очень сложным выбором. После своего назначения новый премьер-министр Владимир Гройсман оказался на перекрестке: или слушаться МВФ и проводить ту же политику, что проводило старое правительство Арсения Яценюка, или проводить более социально популярную политику, как Юлия Тимошенко в 2007 г., вступая в конфликты с международными донорами и с командой президента.

Мне кажется, что сейчас на этом перекрестке правительство Гройсмана свернуло в сторону Яценюка и фактически на наших глазах становится его третьим правительством. Оно занимается повышением тарифов, игнорированием необходимости повышения социальных стандартов, реализацией монетаристской политики МВФ.

Правительство Гройсмана, очевидно, не станет прорывным, не станет правительством реформ. Оно – средний вариант между правительством Яценюка и олигархическим консенсусом, который сегодня доминирует в политике Украины.  Это переходное правительство. 

Переходное между чем и чем – вот это большой вопрос. Каким будет следующее правительство – это как раз самое интересное в украинской политике.

- Как вы оцените деятельность парламента – как большинства, так и оппозиции? Какова вероятность нового политического кризиса и досрочных выборов в Верховную Раду?

Сегодня в украинском парламенте отсутствует и большинство, и оппозиция. Украинский парламент – это набор неидеологических политических партий лидерского типа, которые принимают ситуативные решения исходя из собственных интересов.

На сегодняшний день формальную коалицию составляют Блок Петра Порошенко и Народный фронт, но даже между ними существуют серьезные конфликты. Например, несколькими неделями ранее имеющиеся разногласия не позволяли им принять новый состав Центризбиркома и закон о спецконфискациях.

Украинский парламент – это большой рынок, где у коалиции зачастую нет голосов для голосования, а у оппозиции нет стратегии и желания быть оппозицией. Следовательно, каждый раз, под каждое решение, формируется набор голосов. Конечно, такой парламент очень удобен президенту, очень удобен правительству, которое контролирует значительную часть экономического ресурса, что позволяет ему достигать договоренностей внутри парламента.

Но, вместе с тем, такой парламент крайне неэффективен в глазах украинцев. Мы видим, что общий уровень поддержки парламента в Украине ниже 10% и в случае масштабного социального кризиса, который может настать осенью-зимой этого года, когда тарифы вырастут в девятый раз за два последних года, такой парламент выступит слабым звеном в системе власти.

Именно требование о досрочных парламентских выборах может стать ключевым для социально-экономических протестов осени-зимы этого года. Нынешний парламент при текущем уровне поддержки и внутренней конфликтности обречен на досрочные выборы, но они пройдут не ранее весны-лета 2017 г.

- Какова обстановка в лагере противников Порошенко – как парламентских, так и внепарламентских сил? Каковы их ближайшие планы на будущее? Рассматривается ли вариант отставки Владимира Гройсмана?

Если говорить о парламентских противниках Порошенко, то к ним относятся, прежде всего, Юлия Тимошенко, Андрей Садовой и Радикальная партия Ляшко. Они крайне негативно относятся к фигуре самого президента. Однако их протестный потенциал связан с многочисленными экономическими договоренностями и ориентацией на Запад. 

На сегодня цель западных партнеров – это как раз недопущение масштабных социальных протестов в Украине и очередного политического кризиса. Поэтому руки Тимошенко, Садового и Ляшко связаны с этой западной позицией.

Второй лагерь – это Оппозиционный блок и региональные элиты, которые ненавидят, но боятся президента, с учетом того, что президент контролирует силовую вертикаль, судебную вертикаль, финансовые потоки. Этот лагерь может себя проявить в полной мере только в условиях тотального ослабления президента. Это может случиться зимой уже этого года, когда рейтинги президента просядут ниже 5-7% и, соответственно, контроль президента над политической системой критически снизится.

Непарламентская оппозиция состоит из правых радикалов, начиная с ВО «Свобода», «Укропа» и заканчивая «Правым сектором» и другими радикальными организациями. В значительной мере она разгромлена после событий 31 августа 2015 г., когда произошли массовые беспорядки у здания Верховной Рады.

Существует и несистемная, стихийная оппозиция – это 70-80% украинцев, которые недовольны ситуацией в стране, критично оценивают деятельность президента и страдают от глубочайшего социально-экономического кризиса. Этой оппозиции не хватает лидеров, не хватает финансирования, не хватает средств массовой информации. Но достаточно часто проходят отдельные протестные акции – бастуют учителя, ученые, шахтеры, представители различных организаций или территориальных общин. Пока что эти протесты малочисленны, но они могут слиться воедино зимой этого года, когда будет пик протестной активности. Этот протест самый опасный, но без поддержки хотя бы одной финансово-промышленной группы вряд ли может составить угрозу для президента.

- По имеющейся в СМИ информации, Конституционный суд Украины рассматривает вопрос об отмене закона о люстрации. Как это может отразиться на правовой политике государства и на силах, которые лоббировали этот закон?

С правовой точки зрения никак не отразится, потому что, по большому счету, закон о люстрации не действует. По разным оценкам, под его действие должны были подпадать примерно 200 тысяч украинцев. Сегодня люстрировано менее тысячи граждан, причем большинство из них добровольно согласились покинуть службу в тех или иных органах. То есть, это скорее личная позиция людей, а не столько деятельность органов власти.

В то же время, есть выводы Венецианской комиссии, которые требуют внесения изменений в этот закон, (который, по моему мнению, абсолютно антиконституционный и должен быть отменен или, как минимум, модернизирован во многих частях). У Президента присутствует и необходимость сотрудничать с Оппозиционным блоком, где достаточно много  «старых» политических лиц, которые могут быть люстрированы. Эта необходимость определяется продолжающимся распадом коалиции, необходимостью реализовывать Минские соглашения и вносить изменения в Конституцию. Поэтому власти подталкивают судей Конституционного суда к принятию решений о частичной неконституционности закона о люстрации.

Евросоюз меняется, в США все по-старому

- Как Вы считаете, последователен ли Запад в своей политике в отношении Украины, ситуации на Донбассе и в отношении России? Просматриваются ли тенденции в изменении политики Запада в отношении Украины и России?

Если говорить об американо-российских отношениях, за два последних года никаких изменений не произошло. Стороны пытаются договориться, найти какие-то компромиссы, но в то же время остаются на своих позициях. США пытаются достигнуть политического и экономического коллапса в России. Россия пытается повлиять на смену политического режима в США, на выборы президента. «Война» на истощение идет и в Украине, и в Сирии, Латинской Америке, в Европе и в других частях мира.

Наиболее существенно изменилась политика Евросоюза в отношении Украины. Сегодня наблюдается неприкрытое разочарование Украиной из-за того, что за два года так и не были проведены какие-либо социально ощутимые, эффективные, проевропейские реформы.

Это переосмысление позволяет Европе играть роль моста между Россией и США, позволяет искать политические компромиссы. Такое развитие событий, с учетом активной фазы выборов в США, конечно, грозит ослаблением лоббирования интересов нынешней украинской власти на международной арене и разрешением конфликта на Донбассе за счет Украины.

- Каковы шансы Украины получить безвизовый режим с ЕС в этом году и предпринимаются ли реальные шаги в сторону сближения Евросоюза и Украины?

Шансы получить безвизовый режим в этом году незначительны, причем вопрос не состоит в том, что Украина выполняет какие-то договоренности с Европой или достигает каких-то европейских стандартов в модернизации. Ключевыми для Европы будут неформальные факторы – такие, как миграционная мощность страны. А сегодня от 25 до 50% украинцев хотят эмигрировать из страны. Вторым фактором является вопрос безопасности: в Украине продолжаются боевые действия, растет уровень преступности, перенасыщен рынок нелегального оружия и т.д.

В дальнейшем Европа рассматривает предоставление безвизового режима Украине как инструмент борьбы с Россией, в качестве механизма социального переформатирования Украины по молдавскому сценарию, когда после предоставления безвизового режима возвращение этой страны в российскую сферу влияния вряд ли возможно.

Вопрос безвизового режима это – самая большая афера XXI века в Украине. В угоду безвизовому режиму, которым политики обманывали украинцев лет 20, принесена отечественная экономика, принесен отечественный политический суверенитет. Украина, к сожалению, в том числе и под лозунгами безвизового режима, стала полем геополитического противостояния для Запада и Востока, от чего сегодня страдают все украинцы.

Беларусь - центр притяжения украинских элит?

- Какими Вы видите будущее отношений Украины с Россией – не только в контексте донбасского кризиса, но и крымского? Могут ли отношения стран вернуться на тот уровень, на котором они были до майдана?

В ближайшей перспективе, без какого-либо глобального кризиса я не вижу перспектив. Поражение одной из сторон в геополитическом конфликте может потенциально восстановить эти отношения – политические и экономические, которые были раньше.

В отсутствие какого-то глобального потрясения Украина в отношениях с Россией продолжит идти по прибалтийскому и грузинскому сценарию. Со временем экономические отношения будут восстанавливаться, но в меньшем объеме, а политическое сближение будет блокировано. Это прогноз на ближайшие 5-10 лет.

- Как могут развиваться отношения Украины и ЕАЭС? Что вообще можно сказать о развитии восточного вектора Украины?

Пока что Евразийский экономический союз не смог сформулировать достаточно привлекательную экономическую модель, поэтому Украина будет развивать сотрудничество с отдельными странами Евразийского экономического союза – прежде всего с Беларусью и Казахстаном. Ожидать какого-то политического или формального экономического сотрудничества со всей структурой сегодня не приходится, потому что эта структура демонизирована в глазах украинцев.

Если ЕАЭС сможет стать привлекательным центром притяжения по примеру Европейского союза, это может быть аргументом для части украинских политиков – но не в ближайшее время.

- Каковы перспективы взаимодействия Украины и Беларуси?

Главным выгодополучателем украинского кризиса, как ни парадоксально, оказалась Беларусь. 

Она воспользовалась украинским кризисом и сегодня стала транзитным государством между Европой и Россией, нарастила объемы торговли и в Россию, и в Украину, в значительной мере получила технологическую подпитку за счет украинских кадров. Беларусь также вышла из политической изоляции перед западным миром, став площадкой для минского политического диалога. Здесь Александр Лукашенко показал себя очень мудрым политиком.

Думаю, что отношения с Беларусью, безусловно, будут развиваться – и в экономическом, и в политическом плане. Беларусь может стать более эффективным переговорщиком в рамках разрешения украинского политического кризиса. Она в этом очень заинтересована, поскольку имеет доступ на украинские рынки.

Беларусь давно уже созрела, что бы стать страной Нормандской четверки в случае расширения этого формата за счет привлечения других стран – Казахстана, Польши, США, возможно, Турции. Беларуси нужно быть в Нормандской четверке, чтобы гарантировать выполнение достигаемых договоренностей.

Сегодня Беларусь стала центром притяжения для части украинских политических элит, хотя она еще этого не осознает. Но сам позитивный образ Беларуси весьма распространен в Украине; нельзя исключать возможность формирования внутри Украины успешных пробелорусских политических проектов. Хотелось бы, конечно, чтобы это была дорога с двухсторонним движением, и чтобы Украина так же пользовалась этим взаимным открытием и укрепляла свои позиции в Беларуси.  

Беседовал Валентин Гайдай (Украина, Киев)