Саммит БРИКС зафиксирует новое состояние системы международных отношений

22 октября в Казани стартует саммит БРИКС в формате аутрич, в котором примут участие более 30 государств незападного мира, из них более 20 – на уровне первых лиц. Количество участников в очередной раз продемонстрировало провал «дипломатической изоляции» России, которой добивались на Западе, в том числе одни из главных апологетов русофобии – страны Прибалтики. Растущей привлекательности БРИКС для стран Глобального Юга способствует равноправие участников и его нацеленность на взаимовыгодное сотрудничество вместо диктата чужих интересов. Как ожидается, в Казани будет обсуждаться институт партнерства и возможность дальнейшего расширения организации. Какие изменения в глобальной политике принесет этот саммит, проанализировал кандидат политических наук, профессор Юридического института РУДН им. П. Лумумбы Дмитрий Евстафьев.

Форум БРИКС в Казани 22-25 октября становится одним из важнейших событий в мировой политике, хотя еще в начале 2024 г. отношение к данному событию было гораздо более скептическим. Считалось, что Россия, находясь в состоянии военной конфронтации с коалицией западных государств, ведущих против нее гибридную войну, будет просто неспособна обеспечить высокий геополитический уровень мероприятия. В пользу этого говорили и обстоятельства, при которых Россия получила право на проведение этого форума: его передала нашей стране Бразилия, формально объясняя это организационной загруженностью в связи с председательством в G20.

Но развитие ситуации на мировой арене пошло таким путем, что это превратило саммит в Казани в «точку фиксации» нового состояния системы международных отношений. И именно поэтому «объединенный Запад» предпринимает жесткие усилия, иногда кажущиеся диспропорциональными, чтобы, если не сорвать, то девальвировать значение встречи лидеров государств, признающих национальный суверенитет и самобытность, базовыми ценностями.

Стимулы развития БРИКС

Опыт развития БРИКС в последние годы в очередной раз подчеркивает контекстность любого политического или экономического института, претендующего на многосторонность – то есть, на способность играть роль площадки не только для согласования позиций различных государств, но и для формулирования общего видения политических и экономических процессов. Особенно это заметно на фоне кризиса американоцентричных институтов, ярчайшим проявлением которого стал коллапс идеи формирования «коалиции демократий», главного геополитического концепта администрации Джо Байдена, отражавшего кризис системы политической власти в США.

Как структура БРИКС прошла в своем развитии значимый путь, обрастая реально действующими институтами. Центральным их них является Банк БРИКС (официальное название – Новый Банк Развития БРИКС), который пока не смог в полной мере реализовать свой потенциал. Не надо забывать и созданные при БРИКС, но пока не развернувшиеся в полной мере структуры исследовательского и прогностического плана. Их растущая востребованность также определяется общим контекстом развития международной ситуации.

Сегодня саммит в Казани воспринимается в качестве наиболее значимого международного события осени 2024 г. и не менее, а, возможно, и более значимого, нежели выборы в США. И главное, что обусловило развитие форума до этой стадии – принципиальное изменение общемирового контекста развития и характера мировых экономических и политических отношений. В частности, понимания разумным большинством мира трех принципиальных долгосрочных обстоятельств:

● При любых вариантах развития международной ситуации Россия останется центральным игроком в системе международных отношений, изолировать которого не удалось даже ценой разрушения выстраивавшейся десятилетия институциональности американоцентричной глобализации. Об этом говорил и президент России Владимир Путин в беседе с ключевыми представителями СМИ стран БРИКС 18.10.2024 г;

● США как «ядро глобализации» находятся в глубочайшем кризисе и будут и дальше ослабевать. Вопрос только в темпах и масштабах кризиса;

● Ослабление американоцентричных институтов глобализации на фоне системного кризиса власти в США создает в архитектуре международных экономических и политических отношений опасный вакуум, который необходимо заполнять не просто быстро, но, в ряде случаев, выходя за рамки изначального понимания задач БРИКС.

Изменение логики Запада

В целом, Запад во главе с США длительное время пытался не признавать БРИКС как долгосрочную политическую реальность. Отметим, что подобное отношение до сих пор по инерции сохраняется в Европе, хотя отношение США к площадке БРИКС за последние годы серьезно эволюционировало.

Изначально логика Запада, прежде всего, США заключалась в том, чтобы БРИКС не замечать, считая это всего лишь геоэкономической флуктуацией. Затем, что особенно стало заметно в 2020-2023 гг. на фоне оживления Глобального Юга – БРИКС стали называть попыткой манипуляции со стороны Китая с целью получить лучшие переговорные позиции в диалоге с США о новом формате «Чимерики». Это как минимум отчасти соответствовало действительности и не сильно беспокоило США, считавших, что подобные чисто экономические манипуляции могут легко быть нейтрализованы в рамках переговорного процесса с Пекином и через выкручивание рук развивающимся странам в рамках sharp-power – «жесткой силы», заменявшей для США с конца 2010-х гг. «мягкую».

К середине 2024 г. США в целом смирились с тем, что БРИКС может стать организационной опорой для альтернативы американоцентричному мировому порядку. Об этом свидетельствует достаточно горькие признания многих американских экспертов на значимых экспертных площадках, в частности, поразительная для американской политической ментальности статья в главном экспертном органе глобалистов Foreign Affairs с характерным названием: «Битва за БРИКС: почему будущее блока определит мировой порядок» («The Battle for the БРИКС. Why the Future of the Bloc Will Shape Global Order» // Foreign Affairs, September 24, 2024). В ней фактически признается, что БРИКС превратился в устойчивую реальность, с которой приходится считаться.

Но в этом же материале содержится и другое важнейшее положение: признав неизбежность сосуществования мира американоцентричной глобализации и БРИКС, США ни при каких условиях не могут признать Россию одним из лидеров этого формата. Это означало бы обнуление всей политики США не только последних трех лет – с момента отвержения «пакета Лаврова» по стратегической стабильности в декабре 2021 г., но и последнего десятилетия, посвященного попыткам геополитической и геоэкономической маргинализации России. Поэтому по мере понимания, что саммит БРИКС в Казани будет успешным и весьма стратегически содержательным, США и их сателлиты прикладывали колоссальные усилия для его срыва, включая попытки создать для его участников военно-силовые риски, не говоря уже о политическом давлении.

Чем угрожает США современный формат БРИКС

Относительно динамичное развитие БРИКС в последние три-четыре года, а особенно в последние два «цикла» связано со многими факторами. Одним из наиболее важных факторов относительно быстрого расширения объективно стал институциональный кризис и относительное ослабление потенциала влияния «объединенного Запада». Как уже говорилось выше, значительное время БРИКС развивался в относительно комфортных условиях, когда Запад не считал эти процессы значимыми, даже несмотря на относительно высокий интерес. Причина крылась в том, что несмотря на антиамериканскую риторику страны БРИКС находились внутри американоцентричной экономики, и потенциал создания ими деамериканизированного геоэкономически значимого ее сегмента был минимальным. Даже последняя волна интереса к форуму, завершившаяся значимым его расширением, происходила в условиях минимального противодействия со стороны США и «объединенного Запада».

Очевидно, теперь сопротивление нарастает, и это связано не только с тем, что Саммит БРИКС в Казани из «проходного» мероприятия стал важнейшей демонстрацией геополитического потенциала России, хотя присутствовал и этот фактор. БРИКС осознан как значимая геоэкономическая угроза американоцентричному миру и непосредственно США, что связано с сочетанием трех факторов:

● Реальной дедолларизацией значимых сегментов мировой, как минимум, трансрегиональной торговли на фоне разрушения многих связей геоэкономической зависимости.

● Осознанием в мире в целом суверенитета как значимой ценности, что является резким разрывом с идеологической основой глобализации.

● Ослаблением политико-организационного потенциала США как «ядра» глобализации, что предопределяет сокращение «ареала» гегемонии Запада и расширение зоны хаотизации, особенно, если она будет достигаться через политико-информационные манипуляции и через экономическое давление.

Главные вызовы развития БРИКС

Констатируем, что период относительно политически нерискового развития БРИКС завершился, причем еще до саммита в Казани, готовившегося в атмосфере беспрецедентного давления на страны-участники со стороны США. Исходя из такого понимания ситуации, на будущее можно сформулировать следующие принципиальные вызовы развитию БРИКС:

1. Вызов политического содержания. Это самый важный вызов развитию форума, задумывавшегося как неполитическая организация в противовес политизировавшемуся «миру глобализации» по-американски. Но политизация БРИКС стала неизбежной в момент, когда было прямо заявлено, что основой взаимодействия стран БРИКС является уважение суверенитета, то есть – крайне политически «нагруженного» феномена, который глобализация, фактически, отрицала.

2. Вызов практической многосторонней дедолларизации, выходящей за рамки системы двусторонних взаиморасчетов. Дедолларизация двусторонней торговли просто создает дедолларизированные анклавы внутри долларовой системы. Эти риски американоцентричный финансовый мир вполне научился абсорбировать. Но возникновение систем многосторонних расчетов и ценообразования на базе недолларовых инструментов (в том числе, страховых и инвестиционных) станет новым и крайне опасным для США шагом в развитии процессов дедолларизации. Это встретит сопротивление не только со стороны США как страны-эмитента доллара, но и со стороны общеглобалистских кругов, для которых «долларовая экономика» – естественная среда обитания.

3. Вызов сосуществования цивилизационных идентичностей. Этот вызов дальнейшему развитию БРИКС пока в полной мере не осознан. Однако в условиях дискредитации универсалистской модели социального развития и возникновения региональных и страновых вариантов «посткапитализма ценностей», значение гармонизации в сфере не только социокультурных коммуникаций, но и ценностного целеполагания будет только расти.

4. Вызов целеполагания. У стран, вовлеченных в той или иной форме в формат БРИКС, сохраняются не просто политические противоречия (наиболее яркий, но не единственный пример – отношения КНР и Индии), но различия в видениях будущего. Сейчас эти противоречия сглаживаются общим стремлением не допустить нарастания хаоса в международных отношениях. Но в дальнейшем расхождения в видении будущего могут стать основой кризиса формата, торможения его развития. Это диктует необходимость активизации развития прогностического потенциала БРИКС, причем не только в сфере экономики.

5. Вызов институционализации. С практической точки зрения, этот вызов самый «несложный», хотя выглядит крайне значимым. Если говорить с точки здравого смысла, даже сегодняшний БРИКС прошел многие важные этапы институционализации и, по сути, сформировал новое ее понимание. БРИКС доказал возможность существования в сегодняшней архитектуре международных отношений привлекательной площадки, необремененной большим бюрократическим аппаратом. И это очень важный пример для нынешней технологической эпохи.

Дмитрий Евстафьев, кандидат политических наук, профессор Юридического института РУДН им. П. Лумумбы