События на Украине повлекли на Западе волну русофобии. Россию и русских пытаются «отменить», задавив санкциями, запрещая российские СМИ, русский язык и саму русскую культуру. С новым энтузиазмом противники Москвы оскверняют и связанные с советской и российской историей памятники. Совсем другая ситуация на Востоке. В истории отношений России с Китаем и Монголией тоже были непростые моменты, однако там отношение к российскому наследию не в пример уважительнее и бережнее. Чем обусловлена азиатская толерантность, и какие уроки могут преподать «просвещенному Западу» в этой части света, разобрал доктор политических наук, руководитель Центра изучения политических трансформаций Бурятского государственного университета им. Д. Банзарова Алексей Михалев.

Споры о прошлом, связанные с реалиями современной политики, в последние годы приобрели общемировой масштаб. Переписывать историю и сносить памятники стало едва ли не новой модой. Большой удар обрушился на зарубежные мемориалы, символизирующие русское и советское наследие – так называемые «русские памятники». В Европе – месте, где они распространены, особенно в её восточной части, это стало обычным делом. И речь о нападках не только на скульптуры В.И. Ленина или советских военачальников, но и о памятниках художникам, музыкантам, меценатам, советским солдатам и просто об обелисках, символизирующих дружбу, мир или другие абстрактные понятия. Возникает вопрос: возможно ли в современных условиях толерантное отношение к объектам отечественной культурной памяти? И здесь на первый план выходит Восточная Азия – регион, где можно это наблюдать. Так возникла идея исследования политики в отношении мемориалов, которое стало возможно благодаря Российскому научному фонду.

Сохранение и реконструкция

Для сравнения были выбраны две территории: Монголия и бывшая Маньчжурия, а сегодня провинция Хэйлунцзян КНР. Это непохожие друг на друга регионы Восточной Азии, но оба они в разной степени столкнулись с российским присутствием и культурным влиянием. Бывшая Маньчжурия ассоциируется с русскими колонистами времён империи и первой волной эмиграции, а Монголия, в свою очередь, с долговременным советским присутствием. Такая ситуация позволяет делать всестороннее сравнение. Существование памятников, музеев, русских кладбищ, объектов архитектурного наследия интереснее всего в современном контексте: их охрана и реконструкция в условиях непростых политических реалий.

Политическая мода на русофобию на Западе возникла не одномоментно весной 2022 г., она заметно  проявляла себя и на протяжении прошлых, в том числе последних восьми лет. Однако в ходе исследования мы не сталкивались с ней ни в Монголии, ни в КНР.

В приграничных районах Китая и Монголии в последнее время всё больше расширялась сеть музеев, посвященных историческому наследию нашей культуры. В Харбине существуют специализированные «Музей русского искусства» и «Музей русского Харбина», а в музее провинции Хэйлунцзян – отдельная русская экспозиция. Вообще, и частные, и государственные музеи стремятся сохранить и передать историю российского присутствия в регионе.

В Монголии особенно интересны улан-баторский «Музей Г. К. Жукова» и множество мемориалов, посвящённых боям на Халхин-Голе. Дом, где жил Жуков, не только имеет статус работающего музея, а реконструируется и трансформируется – в 2007-2008 гг. его фасад был украшен фронтальным портретом маршала и иконой Георгия Победоносца. Мемориальные комплексы, посвящённые боям на Халхин-Голе, и отдельные памятники их участникам, героям и жертвам не просто по-прежнему разбросаны по всей стране, сохраняются и поддерживаются, а пополняются новыми сооружениями. И всё это усилиями как России, так и руководства Монголии. В итоге эти места привлекают внимание не только в контексте успехов российской культурной дипломатии, но ещё и как иллюстрация особой политики в Восточной Азии в отношении мемориалов и памяти.

Противоречивая история

При этом исторический багаж российского наследия весьма неоднозначен. Речь идёт и о постсоветском пространстве, и о Восточной Европе, и об Азии. Везде есть травматичные воспоминания, однако политика отношения к культурно-историческому наследию в Восточной Азии всё же менее радикальная, чем в Европе. Тем временем, процесс десоветизации со сносом памятников не обошёл стороной и этот регион. Например, в Монголии в 1990 г. массово уничтожали памятники И.В. Сталину, а в 2012 – В.И. Ленину. Не менее сложной была ситуация и в Китае в годы культурной революции и противостояния с СССР.

Борьба с российской архитектурой в Харбине, развернувшаяся в тот период, сильно сказалась на наследии русской эмиграции, хотя уже в 1984 г. руководители Харбина поставили вопрос о реставрации и сохранении памятников, олицетворяющих историко-культурный облик города. Но в прежнее состояние они уже не вернулись, в то время как и сегодня тщательно сохраняются памятники воинской славы, связанные с победой во Второй мировой войне.

В Харбине стоит тридцатиметровый обелиск Победы с советским гербом. Этот мемориал пережил все перипетии идеологии и геополитики второй половины ХХ века. А в Шэньяне есть памятник советским танкистам с изображением государственного герба СССР. Подобных мемориалов в КНР сохранилось много, и это несмотря на вооруженный конфликт в 1969 г.

Отдельно стоит рассказать о памяти о Сталине. Как уже говорилось ранее, в Улан-Баторе памятник «отцу народов» работы скульптора Н. Томского снесли в 1990 г. на фоне демократической революции. При этом демонтаж монумента сопровождался шаманским обрядом. Но даже это скорее свидетельствует не о забвении, а о долгой памяти. В других регионах похожие события происходили намного раньше. Такое долгожительство было связано с памятью о борьбе за признание суверенитета станы. Более того, основы регионального порядка в этой части света были заложены Сталиным и Мао Цзэдуном. И всё же, несмотря на это, Монголия рассталась с напоминанием о советском вожде, в то время как в Харбине по-прежнему существует парк имени Сталина.

Сегодня этот парк стал популярной туристической достопримечательностью. Одновременно с этим в Харбине достаточно хорошо сохранилось здание русского Софийского собора, в котором сегодня находится музей, в то время как действующим является храм Пресвятой Богородицы.

Новые старые герои

Не менее интересны аспекты гуманитарной памяти, связанной с российской и советской помощью народам Азии в условиях сложнейших кризисов. Так, начиная с 2019 г. в Монголии обсуждается проект установки памятника советским врачам, боровшимся с бубонной чумой и создававшими европейский формат медицины в этой стране. В монгольской столице, Улан-Баторе, уже установлен памятник Павлу Николаевичу Шастину – русскому врачу, открывшему в 1923 г. первую медицинскую практику в Монголии, осуществляемую согласно европейским стандартам медицины. В 1960 г. в монгольском городе Цэцэрлэге (прежде называвшемся Цзаин-Шаби) был установлен памятник советскому врачу Самуилу Моисеевичу Немому, а его имя присвоено местной больнице. Схожую ситуацию можно наблюдать и в Китае. В 2013 г. в Харбине был установлен новый надгробный памятник русскому врачу Алексею Николаевичу Казем-Беку. Нужно отметить, что в условиях пандемии тема памяти о героизме врачей вновь стала востребованной.

Историческая память и памятники сегодня стали объектом политики, а их разрушение или осквернение – формой политической манифестации. Однако, как мы видим на примере Азии, можно принять советское прошлое таким образом, что оно становится неотъемлемой частью национальной истории. Попытки же стереть или переписать историю оказываются контрпродуктивными. Подчеркну, что и в Монголии, и в КНР в разное время происходили не менее сложные бои за историю, чем, например, на постсоветском пространстве. При этом русское и советское наследие здесь сегодня приобретает всё больше национального колорита, становясь частью уникального ландшафта Восточной Азии.

Алексей Михалев, доктор политических наук, руководитель Центра изучения политических трансформаций Бурятского государственного университета им. Д. Банзарова.