После официальных заявлений из Берлина и Брюсселя о том, что США теряют роль мирового лидера, встает вопрос о том, кто мог бы встать на их место, если такая возможность представится. Некоторые эксперты считают Китай вероятным кандидатом на этот «пост». Другие считают, что Китай и США могли бы образовать «Большую двойку», дуумвират по управлению миром. Очевидно, позиционирование Китая на мировой арене окажет важнейшее влияние на будущее стран Евразийского экономического союза. Однако нужно ли мировое лидерство Китаю? Есть ли у страны амбиции становиться «мировым полицейским»? Как китайская элита видит международные отношения и что происходит за кулисами внутри страны? Об этом в интервью «Евразия.Эксперт» рассказала Мерриден Вэрралл, директор программы «Восточная Азия» Института Международной Политики Лоуи. Ранее она работала помощником странового директора и старшим политическим советником Программы развития ООН в Китае. 

- Госпожа Вэрралл, международная политика Китая все чаще становится объектом внимания мировых СМИ, политических и экспертных кругов. Одним из наиболее распространенных тезисов стало утверждение о том, что Китай – сверхдержава нового столетия. Действительно ли это так? Что вы можете сказать об этом?

- Нет сомнения в том, что роль Китая в мире растет во многих областях. Экономическая мощь Китая постоянно увеличивается. Однако нельзя однозначно утверждать, что это делает Китай «сверхдержавой». 

Китай не хочет и не может заменить США или даже стать частью «Большой двойки». Китайские лидеры предпочитают «многополярный порядок».

Кроме того, текущие рост и благополучие Китая – еще не гарантия того, что так будет продолжаться и дальше. В течение последних нескольких десятилетий китайское правительство искусно внедряло новые реформы, чтобы приспособиться к изменяющимся обстоятельствам во внутренней и внешней политике, и им придется продолжать быть в высшей степени гибкими и чуткими, чтобы справляться со все новыми требованиями.

Из основных проблем внутренней политики можно выделить загрязнение окружающей среды, удовлетворение нужд стареющего населения, дальнейшее экономическое развитие и, конечно, борьбу с коррупцией. Ни у одной из этих задач не существует легкого решения.

- Китай, несомненно, является важным игроком на мировой арене и имеет определенные интересы в Азии, особенно в отношении соседних стран. Что вы можете сказать о текущих геополитических амбиции Китая в регионе Центральной Азии?

- Китайская элита видит международные отношения не как горизонтальную систему функционально равных национальных государств. Скорее, они видят Китай в центре серии концентрических кругов, начинающихся с его ближайших соседей и двигающихся дальше к странам вне его непосредственного окружения, которые, соответственно, не представляют для него прямого интереса.

У Китая есть своя «политика соседства», и Центральная Азия – ее часть. Регион Центральной Азии представляет для Китая большой интерес с экономической и стратегической точки зрения. Он критически важен для непрерывного развития Китая и, следовательно, для легитимности власти Коммунистической партии, что является непременным условием для стабильности региона. Китай хочет расширять за счет Центральной Азии свои рынки.

К разным странам региона у Китая разное отношение. Казахстан, например – «великая держава субрегиона» наряду с такими странами, как Австралия, Индонезия и Вьетнам. Узбекистан рассматривается как «второстепенная великая держава субрегиона», так же как Новая Зеландия или Таиланд. Туркменистан, «средняя» держава, состоит в близких отношениях с Китаем. Все остальные страны Средней Азии рассматриваются как субрегиональные малые и средние державы.

Однако Китай не считает страны Центральной Азии членами своей «семьи», в отличие от того, как он относится к своим южноазиатским соседям.

- Сегодня Китай стремительно наращивает свой экономический потенциал. Китайская экономика занимает второе место в мире по объему годового ВВП и первое место по ВВП по паритету покупательной способности. Одним словом, развитию экономики уделяется огромное внимание. Не секрет, что Китай постепенно наращивает и военный потенциал. Но Пекин активно не участвует в военных конфликтах. На ваш взгляд, может ли Китай превратиться в мощную военную державу в мире в ближайшей перспективе? Может ли Китай, как и США, взять на себя роль главного полицейского в мире?

- Действительно, Китай очень много вкладывает в свою военную силу. Однако до уровня затрат США в этом вопросе ему еще далеко. 

Необходимо также заметить, что немалая часть военного финансирования идет на нужды внутренней безопасности Китая – в последние годы больше, чем на нужды внешней. У Китая нет ресурсов для того, чтобы стать «мировым полицейским», но, что более важно – он и не хочет брать на себя эту роль.

Многие представители китайской элиты разделяют мнение, что «чересчур далеко простирать руку», то есть пытаться слишком сильно расширить власть вовне вместо того, чтобы сосредоточиться на собственной внутриполитической ситуации – это то, что ведет сильные государства к падению. И это последнее, чего они хотят для Китая.

- Как вы относитесь к китайской инициативе «Один пояс, один путь»? Зачем это нужно Пекину? Какие интересы преследует Пекин на самом деле?

- Инициативу «Один пояс, один путь» (ОПОП) активно обсуждают по всему миру. Многие задаются вопросом о ее сути: это в первую очередь геополитический, геоэкономический или экономический проект?

Важно помнить, что лейтмотивом каждого действия китайского правительства является сохранение целостности текущей системы и поддержание легитимности власти Коммунистической партии Китая.  Два столпа этой легитимности – увеличивающееся экономическое благосостояние народа и чувство гордости за роль, которую Китай играет в мире.

Инициатива ОПОП, если она будет успешна, хорошо послужит обеим этим целям. Стоит также заметить, что ОПОП – в значительной степени стратегия, которая сводит вместе множество существовавших до этого инициатив и проектов, а также большое количество действующих лиц с различными программами и различным опытом. Она прочно ассоциируется с председателем КНР Си Цзиньпином, однако это не значит, что он целиком и полностью управляет тем, в каком направлении будет происходить развитие инициативы и что произойдет под ее эгидой. Пока что на внутриполитическом уровне Си Цзиньпин может контролировать далеко не всю деятельность.

- На ваш взгляд, как далеко Китай может зайти в Центральной Азии?

- Как упоминалось ранее, инициатива ОПОП – это скопление большого количества индивидуальных проектов, в которых участвует множество действующих лиц. У некоторых из них в международной деятельности больше опыта, чем у других. Любой из этих проектов может иметь успех или стать провалом в зависимости от того, насколько хорошо он разработан и претворен в жизнь ответственной за это компанией или организацией. Когда мы говорим об ОПОП, речь идет не только о Китае, который преследует свои интересы; важны также нужды и требования стран-партнеров. Если проекты не оправдают ожиданий, скорее всего, энтузиазм стран-партнеров в отношении дальнейших начинаний ОПОП поутихнет. Однако в случае успеха, если страны-партнеры будут удовлетворены, инициатива сможет расширяться неограниченно.

- Что вы можете сказать о внутриполитической обстановке в Китае? Идет ли сегодня борьба между кланами? Как китайский народ относится к своему лидеру Си Цзиньпину?

- Сейчас, как и всегда, очень трудно сказать наверняка, что происходит во внутренней политике Китая. Разумеется, существуют закулисные противостояния между различными группировками со своими политическими планами. Есть среди них консерваторы правого толка; есть и те, кто настроен на реформы. Кто-то поддерживает видение будущего и направление развития Китая, заданные Си Цзиньпином, кто-то нет. Будущий 19-й съезд КПК, который пройдет в октябре этого года, по-видимому, даст сторонним наблюдателям намек на то, что происходит внутри страны, поскольку мы увидим, кому достанется место у власти, а кто станет аутсайдером.

Что мы знаем точно, так это то, что Председатель Си Цзиньпин продолжает пользоваться популярностью у народа Китая – этому, в частности, очень способствовала его антикоррупционная кампания.

Почти наверняка его переизберут на второй срок, и некоторые полагают, что спустя пять лет он будет выдвигаться и на третий.

Беседовал Сеймур Мамедов