Давление на Приднестровье ухудшает финансово-экономическую ситуацию в Молдове – экономист

В ЕС напомнили Молдове, что временная помощь Приднестровью может быть предоставлена только при соблюдении определенных условий. Как уточняли ранее молдавские власти, речь идет в том числе о повышении тарифов на энергоресурсы. Как отмечают в оппозиции страны, «помощь» Брюсселя на деле представляет собой кредиты и фактически оборачивается для Молдовы долговой ловушкой. При этом на столе у Кишинева есть российское предложение о гуманитарных поставках газа, основанное на коммерческой сделке без дополнительных политических требований. В условиях нежелания Кишинева идти на прямое сотрудничество Москва разработала механизм поставок с участием венгерских трейдеров. Однако молдавские власти создают препятствия для любых вариантов решения проблемы. Что стоит за упрямством администрации президента Майи Санду, в интервью «Евразия.Эксперт» объяснил бывший начальник отдела Госплана МССР, кандидат экономических наук Михаил Пойсик.

– Господин Пойсик, блокировкой российских инициатив по гуманитарным поставкам газа в Приднестровье Кишинев создает проблемы для энергетики в масштабах всей страны, недополучая электричество с Молдавской ГРЭС. Почему вопреки экономической логике молдавские власти продолжают давить на Приднестровье?

– Эта проблема имеет глубокие корни. Как известно, данное противостояние кардинально активизировалось после распада СССР в декабре 1991 г. При этом наиболее «горячая» фаза Приднестровского конфликта – военные действия – длились со 2 марта по 1 августа 1992 г. Затем всё-таки последовало «замораживание» и начался переговорный процесс. Но из-за явного нежелания поиска взаимно приемлемых компромиссов в части централизации властных полномочий сторон, противостояние Молдовы и Приднестровья по-прежнему сохраняется.

Во многом это следствие нарастающей румынизации Молдовы и всё более последовательной утраты ею своей суверенности. А также ограничительных мер властей по применению русского языка в повседневной жизни граждан и махровой неприязни к России со стороны властных структур и провластных СМИ, блокировки деятельности оппозиционных информационных ресурсов, «изоляции» граждан Молдовы, находящихся в России. Это включает проблемы с допуском к голосованию на последних президентских выборах, табу на проведение денежных операций для физических лиц.

Явно не способствуют сближению сторон и блокировка Кишинёвом российских инициатив по гуманитарным поставкам газа в Приднестровье.

– Как все это отражается на отношении жителей Приднестровья к перспективе реинтеграции?

– В начале девяностых годов мне довелось работать в Приднестровье в качестве заместителя генерального директора по экономике самого крупного в Молдове производственного объединения «Тиратэкс» (10 тыс. работающих), а также директором многоотраслевого частного предприятия. Уже в тот период настроения абсолютного большинства местного населения, ставшего автономной республикой в составе УССР ещё 12 октября 1924 г., выражались в категорическом несогласии с политикой, проводимой центральной властью Молдовы. Там не забыли, как после принятия в 1989 г. закона о языке, в соответствии с которым молдавский стал государственным, а русский получил статус языка межнационального общения, наиболее одиозные парламентарии начали требовать завершить переход к исключительно молдавскому государственному языку в течение трёх лет, а в Приднестровье – пяти. И это при том, что в самом Тирасполе русскоязычных было более 90% населения.

Да и по официальным данным Центральной избирательной комиссии, 97,1% приднестровцев, участвовавших в референдуме 17 сентября 2006 г., высказались за независимость республики и последующее свободное присоединение к России. При этом 94,6% проголосовали против вхождения Приднестровья в состав Молдовы. Разумеется, Молдова не признала данные итоги голосования, но от этого мы не стали ближе.

– Кишинев усиливает и политическое давление на Приднестровье, пытаясь увязать решение энергетических вопросов с выводом миротворцев. Выполнение этого условия предоставит Кишиневу возможность силового захвата региона. К каким последствиям может привести такая тактика?

– К сожалению, к дальнейшему росту не только взаимной неприязни, но и ухудшению финансово-экономической ситуации, как непосредственно в самой Молдове, так и в Приднестровье. Здесь всё, как в известной притче. «Святой Николай явился к мужику и сообщил, что за усердие в вере даст крестьянину все, чего тот пожелает. Поместье, стадо, деньги – проси все, чего захочет душа. Но есть одно условие, добавил чудотворец: твоему соседу я дам вдвое больше! «Святой Николай, – бухнулся на колени крестьянин, – окажи милость, выколи мне глаз!». Нечто подобное происходит и в данном случае.

На последующий силовой захват региона, скорее всего, нынешняя власть не решится, понимая, что Россия не оставит без своей поддержки более 200 тыс. своих сограждан. Это не в её правилах.

– Какие меры актуально предпринять молдавским властям для урегулирования энергетических и политических вопросов с Приднестровьем?

– Пока сохраняется «плохой мир», который, как известно, «лучше хорошей войны», нарушать сложившееся статус-кво крайне деструктивно. Ни к чему хорошему это не приведёт, как и запущенный процесс расстановки на ключевых постах «засланных казачков».

В частности, гражданка Румынии Анка Драгу, в прошлом румынский министр финансов, прошедшая соответствующую стажировку в МВФ, в декабре 2023 г. скоропалительно получила молдавское гражданство, а на следующий день была назначена президентом Национального банка Молдовы. И уже в январе 2024 г. безапелляционно заявила, что: «Резкий отказ Республики Молдова от энергоносителей России оправдал себя». Естественно, что подобная кадровая политика не способствует сближению двух берегов Днестра.

При этом все 11 коммерческих банков Молдовы уже принадлежат иностранцам, и в 2023 г. в чахнущей стране ими получена чистая прибыль в почти 4 млрд леев. Это не может не вызывать вопросов. Ведь в последние годы только около половины хозяйствующих субъектов смогли задекларировать прибыль, а остальные – в минусе! К тому же значительная часть тех, что всё же получили прибыль, с учётом так называемых «коэффициентов дисконтирования» оказались не способны за счёт собственных ресурсов сохранить прежние объёмы деятельности, не говоря уже о расширении производства. Для этого как минимум необходимо было оплатить налог на прибыль, а оставшаяся её часть должна была перекрыть фактическую утрату части оборотных средств в результате инфляции за истёкший период.

Разумеется, хозяйствующие субъекты частично решают данную проблему за счёт «теневых» доходов и коррупционных схем с контролирующими их деятельность чиновниками. А те, кто всё же генерирует подобные убытки, уходит в небытие.

В целом приведенное выше далеко не в полной мере исчерпывает перечень системных проблем. Здесь однозначно необходимо договариваться и находить взаимоприемлемые решения. Но пока условия для такого консенсуса даже не просматриваются. Прежде всего, в статусе русского языка и внешнеторговых приоритетов. А сломать Приднестровье через колено, к чему периодически стремится Молдова, вряд ли удастся.