ЕАЭС и Союзное государство нуждаются в новых механизмах принятия решений – экономист

В 2020 г. председательство в Евразийском союзе перейдет к Беларуси – и одним из вопросов, решением которых Минск планирует заняться, является расширение полномочий ЕЭК. Об этом заговорил на майском саммите президент страны Александр Лукашенко, а сейчас в экспертном сообществе идет дискуссия: каким именно образом это следует делать. Главные тренды евразийской интеграции на сегодняшний день, включая тренд на сближение ЕАЭС и Китая, в интервью корреспонденту «Евразия.Эксперт» проанализировал доктор экономических наук, президент Российской ассоциации прибалтийских исследований, профессор Николай Межевич.

– Николай Маратович, в ходе состоявшегося в июне Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ) было подписано новое соглашение между Китаем и Евразийским экономическим союзом. Какие потенциальные шаги и сферы сотрудничества обговорили страны‑участницы?

– Хочется сразу обозначить важную вещь: Таможенный союз – это самая низкая форма экономической интеграции или интеграции вообще. В данном случае мы говорим лишь об одном из шагов к достижению этой самой низкой формы экономической интеграции. Тем не менее, я полон оптимизма, ведь Европейский союз складывался десятилетиями при безусловной поддержке заокеанских партнеров и под воздействием не столько взаимной любви, сколько взаимного страха. А что есть у ЕАЭС? Достаточно быстрый, на самом деле, темп интеграционного строительства самодостаточной структуры.

Китай – сам по себе отдельная цивилизация, как в экономическом отношении, так и в других сферах. И когда речь идет о первых, пусть даже и осторожных шагах в области таможенного союза (а речь идет конкретно об обмене информацией о товарах и транспортных средствах) – это очень большой шаг.

Транзит из Китая через страны Евразийского экономического союза, и далее в Европейский союз, постоянно растет: по данным [главного экономиста проектного блока ЕФСР] Евгения Винокурова, в 2017 г. он вырос на 70%, а в 2018 г. – на 32%; и он растет долго и устойчиво, нет никаких оснований предполагать, что он уменьшится. Если говорить о нюансах, то, к примеру, транзиту всегда мешает процедура оформления. Граница – бич любого транзита, бич любого транспорта. Есть и техническая часть – ширина тележки. У нас с Китаем различается ширина пути, но эту часть уже научились решать (хотя это стоит финансовых затрат). А с правовой частью все гораздо сложнее.

Сейчас сделан этот шаг – подписано соглашение об обмене информацией, и есть надежда, что это уменьшит издержки всех участников экономического процесса. А уменьшение издержек означает в свою очередь рост объемов взаимовыгодной торговли.

По большому счету, это интересно всем, от Пекина до Лиссабона. Собственно, это интересно всем, кроме США, по вполне понятной причине. Это повышает не только конкурентоспособность Китая и Евразийского союза, но это также повышает и конкурентоспособность Европейского союза, поскольку позволяет перемещать товары, вагоны, контейнеры фактически между двумя великими океанами, не заходя в третий (Индийский), где часть путей контролируется Соединенными Штатами, и это является самым важным в данной ситуации.

– Я знаю, что были подписаны соглашения между Евразийским банком развития и Белорусским банком развития.

– Даже больше – были подписаны соглашения между Евразийским банком развития и Белорусским банком реконструкции и развития, и еще соглашение между Белорусским банком и Россельхозбанком. Если Россельхозбанк – банк универсальный, то Белорусский и Евразийский банки – инвестиционные, они не занимаются обслуживанием граждан, не дают кредиты на ипотеку, а занимаются только крупными, в том числе инфраструктурными, проектами и финансируют интеграционные программы.

В этом смысле произошедшее очень важно, поскольку углубляет институциональное сотрудничество не только между Москвой и Минском, но между всем Евразийским союзом и Минском, что очень хорошо.

Что касается Россельхозбанка, то речь идет о вполне конкретных проектах, связанных с финансированием сельского хозяйства и сельхозмашиностроения – строительстве в Саратовской области сборочного предприятия по производству тракторов и автомобилей белорусского производства. Также речь шла о строительстве в Курской области, на базе совместных инвестиций логистического хаба по перемещению удобрений. С одной стороны, речь идет об экспортном товаре; с другой стороны, и собственного сельского хозяйства страны без удобрений быть не может.

– Сейчас идет дискуссия по поводу дополнительных полномочий, которые может получить Евразийская экономическая комиссия. Что вы думаете об этой перспективе?

– Этот вопрос очень важен, в том числе для белорусской стороны. Сейчас сложилась практика своеобразных исключений и изъятий из всех основополагающих торгово-экономических соглашений. Понятно, что чем больше происходит таких изъятий, тем больше интеграционное правовое пространство напоминает голландский сыр, который, как известно, славится своими дырками. Поэтому понятно, что ликвидация этих изъятий – важнейшая задача для всех.

– А в целом, какие тренды интеграционных объединений, в частности, ЕАЭС и Союзного государства, сейчас обсуждаются?

– На мой взгляд, основная проблема, которая обсуждается – это улучшение функционирования механизма принятия конкретных решений, прежде всего в ЕЭК (то есть согласование по санитарным, ветеринарным правилам, по качеству пищевой продукции и т.д.). Эта проблема обсуждается уже многие годы, но, несмотря на это, всем нам памятна дискуссия двух президентов по поводу то, что такое сухое молоко (я даже, честно говоря, позавидовал, потому что сам таких деталей не знал, а вот наши президенты знают). С одной стороны, это конечно, здорово, что президенты. знают, но с другой стороны, то, что дискуссия по сырью и отдельным продуктам питания выходит на уровень президентов, говорит о том, что все предыдущие уровни не дорабатывают.

Беседовала Ксения Волнистая