Иран взялся за каспийский нефтегазовый узел. Что дальше?

Иран планирует начать разработку нефтегазовых месторождений южной части Каспийского моря, что может оказать заметное влияние на рынок углеводородов и геополитическую ситуацию в Прикаспийском регионе.

Иранский Каспий

---

26 июля стало известно, что Тегеран ведет с российскими, норвежскими и китайскими компаниями переговоры на предмет разработки принадлежащих ему нефтегазовых месторождений южной части Каспийского моря. Об этом заявил Р. Ходафарин - директор по международным делам иранской компании Khazar Exploration and Production Co (KEPCO), занимающейся разработкой нефтегазовых ресурсов в прикаспийских провинциях и на шельфе. В июле уже прошло несколько встреч, на которых обсуждалась возможность разработки нефтяных месторождений иранской части Каспия. Возможно, что разрабатывать их в итоге будет российский «Лукойл».

Месторождение «Сардар Джангал», которое планируется отдать в разработку зарубежным компаниям, было открыто совсем недавно. Геологоразведочные работы в иранском секторе Каспия стартовали в 2011 г. И в том же году они увенчались открытием на глубине 700 метров в иранских территориальных водах нефтегазоконденсатного месторождения, ожидаемые запасы нефти которого оцениваются в 8 млрд. баррелей, а природного газа - 50 трлн. кубометров. Для сравнения – запасы группы крупнейших азербайджанских месторождений Азери-Чираг-Гюнешли составляют около 7 млрд. баррелей нефти и 0,6 трлн. кубометров газа. Для России участие «Лукойла» в разработке иранского шельфа Каспия имеет большое значение.

Состояние российско-иранских экономических связей пока оставляет желать лучшего, и отдав ведущую роль в проекте норвежским или китайским компаниям, Москва упустит возможность нарастить торгово-экономическое сотрудничество с Тегераном.

Негативные примеры такого рода уже есть. В 1990-е гг. разработкой азербайджанских морских месторождений занялся консорциум западных компаний во главе с BP. И влияние РФ в Азербайджане сегодня невелико, а Баку дистанцируется от участия в интеграционных проектах с участием России.

Статус под вопросом

---

Проблема разработки каспийского шельфа заключается в том, что правовой статус Каспия до сих пор не урегулирован. Поскольку Каспийское море фактически является озером, международное морское право на него не распространяется. В советский период правовой статус Каспия был установлен договором между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 г., а также между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г. Эти соглашения установили свободу мореплавания, 10-мильные национальные рыболовные зоны и закрытость моря для судов третьих стран. Однако с распадом СССР геополитическая ситуация в Прикаспийском регионе кардинально изменилась.

При этом выработать новый правовой статус Каспия до сих пор не удается, поскольку у прибрежных государств разные подходы к его разграничению. Азербайджан выступал за деление всего моря на национальные сектора. Туркмения предлагала разделить дно моря по «срединной линии», установить 47-мильные экономические зоны и оставить водную поверхность в общем пользовании. Казахстан настаивает на разделении дна и сохранении принципа «общей воды». Россия выступает против раздела Каспия на национальные сектора и согласна на создание прибрежных зон при сохранении остальной акватории в общем пользовании. Иран же, которому принадлежит всего 14% общей протяженности побережья, настаивает на выделении каждому из прикаспийских государств по 20% дна.

В северной части Каспия проблема разграничения шельфа фактически решена. В июле 1998 г. Россия заключила соглашение о разграничении морского дня с Казахстаном, а в сентябре 2002 г. – с Азербайджаном. В мае 2003 г. тремя странами был подписан договор о точке стыка линий разграничения морского дня, что фактически означало окончательное разделение Северного Каспия в плане недропользования. При разделе приграничных месторождений удалось обойтись без конфликтов. Азербайджан и Россия договорились о совместной разработке спорных месторождений, а с Казахстаном трансграничные месторождения были поделены пополам. Южная же часть Каспия до сих пор остается предметом споров.

Спорный шельф

---

Поскольку Южный Каспий до сих пор не поделен, приграничные месторождения также являются спорными. Так, Туркмения и Азербайджан давно конфликтуют из-за месторождений «Хазар» или «Омар» (азербайджанский вариант названия – «Азери»), «Осман» («Чираг») и «Сердар» («Кяпаз»). Баку при этом опирается на карты советского периода, а Ашхабад – географию месторождений, расположенных, по его мнению, ближе к туркменскому берегу. В июне 2012 г. туркменский корабль, направлявшийся к спорному участку, был остановлен азербайджанскими пограничниками, что привело к дипломатическому конфликту.

Спорным является и месторождение «Сардар Джангал». Азербайджан считает, что в соответствии с принципом «срединной линии» оно попадает в его сектор, и в любом случае является спорным. «Данное месторождение находится между Туркменией и Азербайджаном и не имеет никакого отношения к Ирану», - заявил в начале 2014 г. глава азербайджанского МИДа Эльмар Мамедъяров.

Но Тегеран – это не Ашхабад, с которым Баку может говорить на равных, и позицию Азербайджана иранская сторона попросту игнорирует.

9 января 2013 г министр нефтяной промышленности Ирана Р. Касеми, как сообщают СМИ, отверг притязания Азербайджана на «Сардар Джангал», подчеркнув, что оно «в пределах территории и принадлежит Ирану».

Начало добычи нефти и газа в иранском секторе Каспия может привести к целому ряду последствий. При больших объемах добычи у Ирана отпадет необходимость в закупке туркменского газа, что приведет к потере Ашхабадом иранского рынка. Пускать среднеазиатский газ в Европу Тегерану при этом нет никакого смысла, и его общая с Москвой позиция в отношении невозможности строительства Транскаспийского газопровода станет еще жестче. Казахстан и Туркменистан в итоге лишатся шансов направить свой газ в ЕС в обход России, а Азербайджан – возможности расширить газопровод TANAP, своего газа для которого у него не хватает. Поскольку же перспектив разграничения дна Южного Каспия пока не просматривается, шансы определения правового статуса моря остаются призрачными.

---

Александр Шустов, кандидат исторических наук