«Борьба с прошлым»: к чему приведет «второй этап революции» Пашиняна

В 2019 г. премьер-министр Армении Никол Пашинян объявил о завершении «первого этапа экономической революции», подводя итоги преобразований, коснувшихся страны после своего прихода к власти. Вопреки ожиданиям оппозиции, победители «Бархатной революции» смогли нащупать свой подход к управлению государством. Теперь с подачи премьера в Армении начат «новый этап революции», а именно масштабная судебная реформа. О том, чем она закончится, и какие еще ключевые вызовы будут стоять перед правительством Пашиняна в 2020 г., читайте в статье преподавателя кафедры политологии Российско-Армянского (Славянского) Университета (Ереван) Норайра Дунамаляна.

Постреволюционная адаптация

2019 г. в Армении был чрезмерно насыщен политическими событиями. Учитывая тот факт, что внеочередные парламентские выборы были проведены 9 декабря 2018 г., прошлый год должен был стать стартом «революционных преобразований», но правительство Никола Пашиняна предстало перед огромным количеством проблем социального и политического порядка.

Для начала, анонсированный перед выборами 2018 г. проект по внесению поправок в Конституцию и Избирательный кодекс Армении был отложен до лучших времен, а предпочтение отдано разработке поправок в Налоговый кодекс. Резкая смена акцентов демонстрировала довольно большой массив социальных проблем, которые не позволил перейти к институциональным вопросам, хотя при необходимости фракция большинства Национального собрания шла на внесение поправок в закон о Конституционном суде.

Иными словами, армянская власть реагировала на проблемы по мере поступления, не сформировав долгосрочной программы действий.

С одной стороны, армянская политическая элита не пошла по пути резких изменений в социальной и экономической сферах, избрав «сенсационные» процессы в политике, а с другой стороны, это обстоятельство смягчило эффект от неопытности политической команды и закостенелости госаппарата.

Новая власть и ожидания оппозиции

Ресурс «бархатной революции» все еще используется правительством Пашиняна, маркируя часть политических и экономических изменений печатью очередных стадий революции. 2020 г. в этом ряду представляется в качестве нового этапа «экономической революции» и добивания целей, связанных с неоконченным «вторым этапом», который был направлен на восстановление доверия к судебной власти.

В этом контексте общественные ожидания в 2020 г. могут разойтись с властными планами, так как революционная риторика не будет находить отклика в массах. Но высокий рейтинг Пашиняна вселяет надежду в успех принятия непопулярных решений с целью изменения системы социально-экономического развития республики (рис. 1).

Рис 1. Уровень одобрения работы Аппарата премьер-министра РА, % (опросы IRI).

Примечательно, что правительство Армении совмещает два подхода: увеличивает расходы для защиты социально-уязвимых групп населения (предоставление жилья пострадавшим от Спитакского землетрясения и беженцам из Азербайджана, обеспечение квартирами сирот, повышения выплат материнского капитала и так далее), и в то же время перекладывает часть ответственности за социально-экономическое развитие на общество, проводя политику внедрения единой ставки подоходного налога (23% с тенденцией к убыванию в начале каждого года), стимулирующей желание граждан найти более высокооплачиваемую работу.

В 2019 г. в политической сфере все обстояло не так однозначно, так как стабилизации политического процесса сопутствовало увеличение нетерпимости в обществе.

Вопреки ожиданиям оппозиции «революционная» власть доказала свою дееспособность как в принятии внутриполитических решений, так и в вопросе внешней политики.

Кроме того, уголовные дела против представителей старой власти показали, что власть Пашиняна не будет мириться с политическими предшественниками, способствуя радикализации внепарламентской оппозиции (представители старой власти, сторонники Роберта Кочаряна, мелкие группы противников «революционного режима»). Пока что ее главным инструментом борьбы с властью стали СМИ, предрекавшие политической команде Пашиняна недолгую жизнь и внеочередные выборы в течение двух лет. Кроме того, использование оппозицией своих СМИ привело к применению административного ресурса властей против распространения «фейк-ньюс». В 2020 г. внепарламентская оппозиция, скорее всего, перейдет на стадию институционального оформления, так как все предыдущие форматы себя исчерпали.

А судьи кто?

Уже в декабре 2019 г. антикоррупционное дело против бывшего президента Сержа Саргсяна показало, что проблема «борьбы с политическим прошлым» продолжает оставаться актуальной для армянского общества. К тому же, это довольно эффективный инструмент в деле поддержания легитимности власти. 2020 г. обещает быть таким же активным в этом плане, и открытие антикоррупционных дел может превратиться в индикатор продолжающейся радикализации политической борьбы.

Та же формула политической целесообразности работает в случае с конфликтом вокруг Конституционного суда Армении. Суть кризиса заключается в нежелании видеть в качестве главы Конституционного суда Грайра Товмасяна, бывшего министра юстиции и депутата от Республиканской партии Армении. Конфликт между исполнительной, законодательной и судебной властями превратился в диагноз для политической системы Армении, когда Пашиняна обвиняют в попытке установления контроля над Конституционным судом, который в прошлом должен был действовать по указу Саргсяна.

В этом контексте обе стороны лукавят: революционеры – говоря о развитии демократии, а Товмасян – о принципиальности суда.

В основном речь идет о естественном процессе подчинения трех ветвей власти единому центру, что присуще как авторитаризму, так и демократии в условиях реальной политики. Издержки появляются в процессе по причине неопытности, слабой организации власти, значительной асимметрии между госорганами. Исходя из этого, давление на Конституционный суд и лично Товмасяна в 2020 г. возрастет в разы, так как власть уже попыталась с помощью изменений в законодательстве принудить членов Конституционного суда уйти в отставку, но стороны заняли бескомпромиссную позицию.

Карабахский фактор

Другим важным событием года обещают стать выборы в Арцахе (Нагорно-Карабахская республика). Президентские и парламентские выборы пройдут в конце марта и ознаменуют вступление в силу новой Конституции непризнанной республики, принятой в 2017 г. После этого НКР окончательно станет президентской республикой.

Основная борьба за пост президента будет идти между бывшим премьером Араиком Арутюняном, председателем НС НКР Ашотом Гуляном, министром иностранных дел НКР Масисом Маиляном и бывшим секретарем Совета национальной безопасности НКР Виталием Баласаняном. Главным претендентом на победу является Арутюнян, являющийся главой правящей партии «Свободная Родина» и проявивший свою лояльность Пашиняну в публичных заявлениях. Несмотря на это, для Пашиняна стратегически выгодно видеть в кресле президента Арцаха Маиляна, не ассоциирующегося со старой властью Армении и НКР, или Гуляна, занимающего нейтральную позицию по отношению к Еревану и пользующегося поддержкой населения.

Дело в том, что по новой Конституции НКР президент способен сконцентрировать в своих руках всю политическую власть, заняв пост президента и большинство в парламенте, и, при желании, добиться большей самостоятельности от Еревана. Арутюнян обладает всем необходимым для этого инструментарием. При таком раскладе возможны новые конфликтные ситуации между элитами Армении и Арцаха. Что касается Баласаняна, то тот занял наиболее радикальную позицию, обвиняя власти Армении в пораженческой позиции по вопросу урегулирования карабахского конфликта. Вряд ли такой подход обеспечит широкую поддержку этому кандидату, но скандальные заявления предали особый фон предстоящим выборам.

Ясно одно: выборы в Арцахе должны завершить «нервный» период в межэлитных отношениях. На совместном заседании советов национальной безопасности Армении и Арцаха Пашинян заявил, что кампания должна пройти свободно и в соответствии с демократическими принципами.

В вопросе урегулирования карабахского конфликта эволюция взглядов новой политической элиты продолжилась. Она началась с употребления в дипломатическом обиходе понятий «статус» и «безопасность», предоставив широчайшее поле для интерпретаций, в том числе о пресловутой «сдаче территорий», однако в январе 2019 г. Пашинян заявил о неприемлемости для нового правительства страны формулы «территории в обмен на мир». А уже 30 марта министр обороны Армении Давид Тоноян на встрече с армянской общиной в Нью-Йорке заявил об изменении формулировки «территория в обмен на мир» на «новая война – новые территории».

Можно сказать, что год завершился заявлением министра иностранных дел Армении Зограба Мнацаканяна, который уточнил позицию Армении в семи основных тезисах:

1. безальтернативность мирного урегулирования,

2. признание Азербайджаном права на самоопределением народа Арцаха без ограничений,

3. отказ от уступок в вопросе обеспечения безопасности народа Арцаха,

4. вовлеченность Арцаха в мирное урегулирование,

5. процесс урегулирования не может продолжаться в условиях напряженности в зоне конфликта,

6. осуждение политики нетерпимости в Азербайджане,

7. отказ Азербайджана от максималистских позиций.

Кажется, что в течение 2020 г. конкретизация позиций Армении по урегулированию карабахского конфликта продолжится, но «гуманитарные паузы» карабахского конфликта допускают мысль о рутинизации конфликта в его современных рамках. Позиции сторон конфликта все больше ужесточаются, но возобновление регионального конфликта в условиях нестабильности вокруг Южного Кавказа не выгодно как для государств региона, так и внешних игроков.

Региональные риски

Во внешней политике Армении, опять же, ощущается след внутриполитических изменений в соседних государствах. Названные Пашиняном «стратегическими» отношения с Грузией и Ираном сталкиваются с постоянными проблемами, связанными с протестным расшатыванием грузинской политики и региональными кризисами между Ираном и США. Надо сказать, что нахождение Армении в ЕАЭС даже в этом контексте в определенной степени корректирует возможности и приоритеты Еревана в отношениях с соседними государствами (например, ЗСТ с Ираном).

С другой стороны, внутриполитические изменения в Азербайджане, связанные с внеочередными выборами в парламент, и возможные перестановки в руководстве республики вызывают в Армении определенные опасения, связанные с риском эскалации карабахского конфликта с точки зрения укрепления позиций нынешней азербайджанской власти внутри страны.

Исходя из вышесказанного, внешняя политика Армении также будет проходить период «встряски», создавая немало проблем для правительства Пашиняна.

Пространство маневра армянских властей

Армянские политические реалии подчиняются огромному количеству внешних и внутренних факторов, и в большинстве случаев как успех, так и провал правительств зависит от адекватности реагирования на сигналы среды, окружающей политическую систему Армении. К этому можно прибавить изъяны организации государственной власти после конституционных изменений. Огромное давление на власть и асимметрия государственных полномочий, а также определенный внешнеполитический фон, могут привести к неожиданным последствиям. Такая точка бифуркации уже присутствует, и кажется, что в скором времени мы окажемся свидетелями стремительных политических изменений.

Негативным изменениям будет сопутствовать министерская чехарда и поиск виноватых внутри армянского общества. Вместе с тем, социальная поляризация может возрасти со всеми последствиями. Успех же (прежде всего, в экономической сфере) приведет к росту легитимности, но не будет способен обеспечить долгосрочное развитие государства и общества без должных оргвыводов руководства.

Норайр Дунамалян, кандидат политических наук, преподаватель кафедры политологии Российско-Армянского (Славянского) Университета (Ереван)