НАТО-2030: Североатлантический альянс ждет трансформация

Для «укрепления политического измерения» НАТО, который столкнулся в последний год с целым рядом внутренних противоречий и жесткой критикой со стороны некоторых членов, в июне 2020 г. генсек организации Йенс Столтенберг запустил аналитический процесс «НАТО-2030». Перед экспертами поставлена задача выработать концепцию, которая позволит Альянсу адаптироваться к будущим изменениям в мире. О том, как представляет себе этот процесс руководство НАТО, и каким может быть будущее организации в среднесрочной перспективе, читайте в статье кандидата исторических наук Евгения Коренева.

Пора меняться

С момента принятия действующей Стратегической концепции НАТО на саммите в Лиссабоне прошло уже практически 10 лет. За это время в определенной степени трансформировалась архитектура международной и евроатлантической безопасности. Это связано с довольно большим количеством событий, повлиявших на баланс сил в Евроатлантике и на границах региона: «Арабская весна», украинский кризис, американо-китайская торговая война, крах Договора РСМД.

Для НАТО этот десятилетний отрезок получился непростым. С одной стороны, Альянс в очередной раз расширился, включив в свои ряды Черногорию и Северную Македонию. С другой, в НАТО с новой силой обозначилась проблема внутриорганизационного единства.

Это было вызвано практически ультимативным требованием администрации Дональда Трампа к союзникам довести свои оборонные расходы до целевого уровня в 2%, волюнтаризмом Турции, стремящейся к региональному лидерству на Ближнем Востоке, попытками Германии и Франции снизить зависимость от США в вопросах безопасности. Своего рода вердиктом для Альянса, констатировавшим трудности межсоюзнического взаимодействия, стала уже вошедшая в историю фраза президента Франции Эммануэля Макрона о «смерти мозга» НАТО.

Осознавая необходимость изменений, лидеры НАТО в декабре 2019 г. приняли решение «о налаживании перспективного аналитического процесса под эгидой Генерального секретаря… с целью дальнейшего укрепления политического измерения НАТО». По замыслу руководства членов Альянса, результаты интеллектуальных упражнений Йенс Столтенберг должен будет представить уже к следующему году.

Работа над концепцией

31 марта 2020 г. генеральный секретарь НАТО, следуя каноническим стандартам либеральной демократии, то есть, учитывая гендерный баланс, имеющийся опыт участников и географический фактор, сформировал группу экспертов, которая будет помогать ему в работе в рамках аналитического процесса. В ее состав вошли 10 государственных и общественных деятелей членов НАТО, а сопредседателями стали бывший министр обороны ФРГ Томас де Мезьер и экс-помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Уэсс Митчелл.

В задачу экспертов входит взаимодействие с руководством государств-членов, Североатлантическим советом и другими заинтересованными сторонами. Судя по всему, некоторые члены группы рассматривают свое участие в ее работе как своего рода миссию. К примеру, экс-глава МИД Польши, а ныне – депутат Европарламента Анна Фотыга на своей странице в социальной сети «Facebook» разместила следующее сообщение: «Я отношусь к выбору как к чести и серьезному испытанию... Я хочу, чтобы голос Польши и всей Центральной и Восточной Европы был четко услышан».

8 апреля 2020 г. в режиме видеоконференции состоялось первое совещание генерального секретаря НАТО с группой экспертов, в ходе которого они наметили план работы и обменялись мнениями по ключевым вопросам политической повестки дня, затрагивающим интересы НАТО в будущем. При этом было решено, что 22 апреля 2020 г. группа проведет видеоконференцию с Североатлантическим советом. По итогам проделанной на протяжении нескольких месяцев работы был подготовлен текст заявления, с которым Столтенберг выступил 8 июня 2020 г. в рамках онлайн-беседы с Атлантическим советом и Германским фондом Маршалла Соединенных Штатов.

Июньские тезисы

Свое выступление генеральный секретарь начал с пояснения: основная задача аналитического процесса заключается в том, чтобы сделать сильный Альянс еще более сильным. По его мнению, это означает, что в непредсказуемом мире НАТО должна быть одинаково эффективна и с военной, и с политической точки зрения.

Как отметил Столтенберг, пандемия коронавируса усилила существующие тенденции в области безопасности, затрагивающие интересы Альянса. Эти ключевые тренды он видит следующим образом:

1) непрекращающаяся военная активность РФ;

2) расцвет ИГИЛ* и других террористических группировок;

3) пропаганда и дезинформация, осуществляемая государствами и негосударственными акторами;

4) возвышение Китая, полностью меняющее баланс сил в мире, что приводит к запуску гонки за экономическое и технологическое превосходство, возникновению угроз для открытых обществ и индивидуальных свобод и усилению противостояния на ценностном уровне.

Концепция «НАТО-2030», по его словам, является попыткой адаптироваться к новой нормальности. Для того чтобы это получилось сделать лучше, Йенс Столтенберг предлагает двигаться по 3 направлениям:

1) НАТО должна оставаться сильной, с военной точки зрения.

По замыслу генсека это означает инвестирование в вооруженные силы и в современные военные технологии. Безопасность, по его мнению, будет основой для процветания государств-членов НАТО;

2) Альянс должен быть политически единым

Столтенберг предлагает всем членам НАТО совместно обсуждать вопросы, затрагивающие интересы союзников, включая ситуацию на Ближнем Востоке, глобальный контроль над вооружениями, последствия изменения климата. При этом нужно использовать военные и невоенные, экономические и дипломатические инструменты. Альянс должен оставаться форумом для откровенного обсуждения, даже если не всегда сможет действовать.

Говоря о единстве НАТО, стоит упомянуть об интересной детали: в видеоролике, подготовленном специально в рамках процесса «НАТО-2030», используется знаменитый девиз мушкетеров: «Один за всех, и все за одного»);

3) НАТО требуется более глобальный подход

Если призывы к глобализации функций Альянса в 2000‑е гг. были связаны с необходимостью обосновать выход НАТО за границы зоны географической ответственности в процессе проведения операций и в связи с угрозой международного терроризма, то сегодня это объясняется возрастающим влиянием КНР на мировой арене. Следовательно, по мнению генерального секретаря Альянса, для защиты демократических ценностей и институтов к 2030 г. требуется наладить еще более тесную связь с Австралией, Новой Зеландией, Республикой Корея и Японией по вопросам космоса, киберпространства, новых технологий и контроля над вооружениями.

Речь идет не о глобальном присутствии, а именно о глобальном подходе, настаивает генсек Альянса. При этом, отвечая на вопросы после своего выступления, он подчеркнул, что НАТО не рассматривает Китай в качестве противника.

По сути, можно констатировать, что Столтенберг официально запустил аналитический процесс «НАТО-2030».

Слова или реальное будущее?

Безусловно, стоит понимать, что генеральный секретарь НАТО в силу своих должностных обязанностей фактически не может выражать свою личную точку зрения, не согласованную с руководством членов Организации, во всяком случае – таких как США, Великобритания, Франция и ФРГ. Все возможные варианты эволюции натовских доктрин всегда тщательным образом прорабатывались, как на экспертном, так и на политическом уровне. Сегодня в рамках НАТО существует достаточно большое количество аналитических структур, которые решают разные исследовательские задачи в конкретной области и могут быть привлечены Столтенбергом к обсуждению будущего Альянса.

Кроме того, в подготовке предложений могут принять участие эксперты важнейших «мозговых центров», традиционно сотрудничающих с НАТО (Ассоциация Атлантического договора, Атлантический совет и Германский фонд Маршалла Соединенных Штатов). В связи с этим выглядит неслучайным, что именно в рамках мероприятия, организованного двумя последними организациями, как раз и состоялось выступление Столтенберга: возможно, что их потенциал будет использован в его работе. Конечно, генеральный секретарь регулярно общается с лидерами государств-членов, поэтому в течение следующего года он будет обсуждать в ходе своих бесед с ними отдельные спорные моменты, для того чтобы «настроить» программу аналитического процесса.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что июньское выступление Столтенберга – это действительно пока лишь первый раунд экспертной дискуссии. Тезисы, озвученные генеральным секретарем НАТО – не более чем некая схема возможной трансформации Альянса к 2030 г. С учетом того, что окончательную версию работы генсеку нужно будет представить к очередному саммиту Организации, можно предположить, что ряд событий может внести серьезные коррективы в итоговый вариант документа.

Факторы влияния

В первую очередь речь идет о результатах президентских выборов в США. Кто бы что ни говорил, НАТО продолжает оставаться американоцентричной организацией, следовательно, позиция Вашингтона по-прежнему является ключевой при принятии важнейших решений. Если раньше зачастую в американском истеблишменте был определенный консенсус по стратегическим вопросам внешней политики и глобальной безопасности, то на фоне нынешних принципиальных разногласий между демократами и республиканцами он, кажется, уже не достижим в полной мере. Следовательно, позиция руководства США по трансформации НАТО в ближайшие годы во многом будет зависеть от того, какая администрация будет в Белом доме: Дональда Трампа или Джо Байдена.

Кроме того, определенные коррективы в процесс подготовки итогового документа и в его содержание могут внести события на Ближнем Востоке и в других горячих точках планеты, политика КНР и, наконец, пандемия коронавируса и вызванный ею мировой экономический кризис, что заставит вносить оперативные изменения в текст аналитического доклада.

В целом же озвученные генеральным секретарем НАТО идеи в их нынешнем виде полностью соотносятся с духом Лондонской декларации, принятой на саммите Альянса в декабре 2019 г. В ближайшее время они будут развиваться экспертной группой.

Основы будущей политики НАТО

Вполне возможно, что завершение аналитического процесса не будет означать, что подготовлен проект новой Стратегической концепции НАТО. Как заявил генеральный секретарь Альянса, для Организации не так важен факт принятия доктринального документа, как сама возможность адаптироваться к изменяющемуся миру в будущем. Тем не менее, очевидно, что финальная версия «доклада Столтенберга», скорее всего, станет идеологической основой политики НАТО на ключевых направлениях в ближайшее десятилетие. Какой же может быть эта политика?

1. Россия будет по-прежнему обозначаться руководством Альянса как одна из важнейших угроз для безопасности союзников.

Это в первую очередь будет необходимо для того, чтобы заинтересовать в совместной деятельности страны Восточной Европы, которым будет обещана защита от «российской угрозы». Вместе с тем, будет усилена кампания по борьбе с Россией как источником пропаганды. Для этой цели будут активно привлекаться такие структуры как Центр стратегических коммуникаций НАТО.

В число важнейших задач будет входить сдерживание процесса перевооружения российской армии путем применения экономических санкций.

Особенно важно Альянсу будет затормозить темпы разработки гиперзвукового оружия РФ. Помимо всего прочего будет и дальше секьюритизироваться сфера энергетики, Россию будут лишать возможности использовать свои энергетические проекты в качестве рычага давления на страны НАТО.

2. Китай, пусть не де-юре, но де-факто с каждым годом все больше и больше будет восприниматься как главная угроза для Альянса.

Несмотря на то, что за исключением Вашингтона, гегемония которого может быть подорвана благодаря успехам Пекина, усиление КНР пока не угрожает напрямую стратегическим интересам других членов НАТО, борьба с китайским влиянием в области экономики и технологий будет обозначаться как общая цель Организации.

Альянсу будет крайне трудно осуществить классическое военное сдерживание в духе холодной войны, предполагающее размещение баз по периметру границ потенциального противника, поскольку КНР расположена от Евроатлантики дальше, чем Россия, и натовским должностным лицам будет вдвойне сложно обосновать повышенную военную активность в китайском приграничье, так как даже прикрытие корейской угрозой будет выглядеть неправдоподобно.

В связи с этим придется довольствоваться той военной инфраструктурой, которая уже была создана США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и действительно расширять взаимодействие, прежде всего в сфере высоких технологий, с региональными союзниками: Австралией, Новой Зеландией, Республикой Корея и Японией.

Не стоит забывать и про Индию. Вполне вероятно, что в течение следующего десятилетия она станет одним из ключевых элементов в системе сдерживания КНР, выстраиваемой НАТО. При таком раскладе концепция Индо-Тихоокеанского региона получит шанс на реализацию.

Альянс будет стремиться укрепить свою глобальную сеть партнеров, в первую очередь за счет включения в нее стран Южной и Юго-Восточной Азии, для того чтобы создать полноценный антикитайский фронт и ограничить лидерские амбиции Поднебесной. Что касается скрытой гонки вооружений, которая уже, по сути, началась между Вашингтоном и Пекином, можно констатировать, что ее масштабы будут постепенно возрастать, а проходить она будет в первую очередь в высокотехнологичном секторе.

3. В грядущее десятилетие не стоит ожидать масштабного расширения НАТО.

Во-первых, географический предел евроатлантической интеграции уже практически достигнут. Во-вторых, если Альянс хочет сохранить свою идентичность и не допустить новых конфликтов среди своих членов, в ближайшее время ему не следовало бы расширяться. Наибольшие проблемы для ценностной и политической гомогенности НАТО могут возникнуть в случае интеграции Сербии и Украины, хотя это пока и так выглядит маловероятным.

4. Более глобальный подход, по всей видимости, будет означать не только интенсификацию взаимодействия с государствами, расположенными в различных регионах, и создание новых военных объектов по всему миру, но и расширение спектра задач, которые будет решать НАТО.

Это может быть борьба с изменением климата, развитие зеленой энергетики, использование искусственного интеллекта, освоение Арктики и так далее. Все это понадобится для того, чтобы продемонстрировать всем критикам: Альянс – это не анахронизм, а универсальная организация будущего, способная заниматься не только военно-политическими вопросами. Однако стремление к универсальности и глобальности может привести к тому, от чего сейчас и хотят уйти в Брюсселе, то есть к новым конфликтам внутри НАТО и к национальному эгоизму, когда государства, которым не близка глобальная во всех смыслах повестка дня, будут стремиться отсидеться за спинами «стран-глобалистов» и при этом получить все возможные блага. В результате Альянс может трансформироваться в децентрализованную организацию клубного типа, в которой будут существовать группы по интересам.

Вообще, во всей этой истории есть какая-то магия чисел, а точнее одного – «30». Спустя 30 лет после исчезновения своего главного противника, для борьбы с которым она собственно и существовала, организация, состоящая из 30 государств-членов, должна определиться с тем, как она будет выглядеть в 2030 г. Что из всего этого получится, мы, возможно, узнаем уже в году следующем.

Евгений Коренев, кандидат исторических наук, старший преподаватель Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского

* террористическая организация, запрещенная в РФ