Как не потеряться на Шелковом пути. 3 этапа развития партнерства ЕАЭС и Китая

На разных географических широтах сегодня активно формируются новые политические и экономические союзы для преодоления углубляющихся кризисных явлений мировой экономики. В этой ситуации перед странами Евразийского континента встает задача сопряжения выдвинутых маштабных инициатив - Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП). «Состыковка» двух проектов – это не только общий экономический проект, но и своеобразный предохранитель от возможных конфликтов.

Предлагаю Вашему вниманию анализ этапов развития отношений между ЕАЭС и ЭПШП – это лишь ориентиры, направления, презентация возможной эволюции взаимоотношений. Каждый из этапов вытекает из предыдущего, не отменяя его. Требуется проработка каждого этапа как на уровне отдельных стран, так и на уровне ЕАЭС в целом.

Первый этап сопряжения

На первом этапе странам ЕАЭС было предложено то же самое, что предлагает Китай и другим странам мира: инфраструктурные и транспортные трансконтинентальные проекты. В нашем случае – с целью перемещения грузов в Западную Европу, а сырьевых ресурсов – в Китай.  На данном этапе возможно развитие логистической инфраструктуры и организация промежуточных складов товаров. Президент Казахстана Н.Назарбаев  предложил сформировать и Евразийский транзитно-транспортный хаб с участием не только стран ЕАЭС, но и государств-членов и наблюдателей ШОС. Содержание инициативы только предстоит рассмотреть.

Эти проекты сопровождаются финансовой поддержкой китайского Фонда Шелкового пути. В этом смысле завершившийся визит в Китай президента РФ Владимира Путина может считаться  успешным: подписаны документы по линии Российских железных дорог, «Роснефти» и «Газпрома». Понятно, что этот этап потребовал и создания Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Естественное продолжение расширения экономических связей привело к решению о создании в России расчетно-клирингового центра для юаневых операций.

Те же процессы, с той или иной долей успешности, разворачиваются сегодня и в странах Центральной Азии, включая государства-члены ЕАЭС. Это касается многих уже известных транспортных и трубопроводных проектов. Из числа последних – запущенная  22 июня 2016 г. в Ташкенте  электрифицированная железная дорога «Ангрен-Пап», построенная в рамках китайско-узбекского сотрудничества. Эта дорога свяжет области Ферганской долины с центром, и таким образом завершит единую национальную железнодорожную сеть.

В Казахстане же заявлена государственная программа инфраструктурного развития «Нұрлы Жол» (Светлый путь) на 2015 – 2019 г.г. как гармонично дополняющая ЭПШП.

Также можно отметить, что 28 июня 2016 г. премьер Госсовета КНР Ли Кэцян на встрече с премьер-министром Кыргызстана Сооронбаем Жээнбековым заявил о важности реализации ряда крупных проектов, в частности, строительства железнодорожной магистрали Китай – Кыргызстан – Узбекистан. Кыргызское руководство давно продвигает этот проект, однако он пока не прошел широкое общественное обсуждение, да и специалисты расценивают его как весьма рискованный.

В Кыргызстане, Таджикистане проходили древние маршруты Великого Шелкового пути, но тогда коридоры с высоким товарооборотом не могли пролегать по нашим многочисленным высокогорным опасным перевалам. Достижения НТР позволяют успешно преодолевать трудности, связанные с  геолого-географическими факторами. Однако до сих пор требуется проверка целесообразности транзитных мега-проектов, несмотря на потенциальные выгоды, которые можно извлечь из географического расположения страны.

Второй этап сопряжения

Важно, чтобы страны ЕАЭС и Китай внимательно отслеживали не только объемы, но и структуру товарооборота. Есть риск, что в  товарообороте через маршруты нового Шелкового пути будет преобладать экспорт минерального сырья, природных ресурсов, а в обмен на это страны ЕАЭС будут все больше импортировать товары с высокой добавленной стоимостью. Это приведет к росту технологического отставания и проигрышу в глобальной конкуренции.

Поэтому, по мере поиска «несырьевых моделей» развития экономики стран ЕАЭС и углубления сопряжения по линии ЭПШП-ЕАЭС, следует перейти к следующему этапу. А именно – проектам по созданию различных сборочных производств (в Россию из ЕС приходили инвестиции на развертывание подобных мощностей, что позволяло снижать, например, таможенные расходы).

Именно такие проекты, с моей точки зрения, могут быть востребованы сегодня в целях упреждения нарушений технических регламентов ЕАЭС при ввозе китайских товаров и промышленной продукции в наши страны. В Кыргызстане, который после присоединения к ЕАЭС должен отказаться от реэкспортной модели развития экономики, с трудом возвращается ценность соблюдения технических регламентов. Если Кыргызстан сумеет по окончании переходного периода выстроить систему соблюдения фитосанитарных норм и ветеринарного контроля ЕАЭС, тогда можно будет ответственно подойти к предлагаемым Китаем экспортным поставкам сельхозпродукции, а также продукции обрабатывающей промышленности.

На этом этапе сопряжения могут быть задействованы ресурсы Евразийского банка развития (ЕАБР). Интересными представляются предложения о создании консультативного органа ЕАЭС-Китай по инвестициям, об использовании потенциала Международного финансового центра «Астана» (Казахстан) как возможного регионального финансово-инвестиционного хаба.

Следует заметить, что сейчас возникли предложения о так называемом «перемещении избыточных мощностей» из Китая. В Кыргызстане они встретили неоднозначную реакцию из-за опасений возможного перемещения экологически грязных производств.

Ведь, к примеру, сегодня модернизация ТЭЦ  двух столиц Кыргызстана и Таджикистана при участии китайских компаний, по мнению экспертов, происходит с нарушением экологических стандартов. А недалеко от Бишкека Китай инвестировал в строительство НПЗ «Джунда», который до сих пор приносит много проблем местным жителям из-за нарушения санитарно-экологических норм. Поэтому в наших странах сложилось резко отрицательное отношение к участию китайских компаний в экологически чувствительных проектах.

В Казахстане объемы присутствия китайского капитала, возможно, уже сказываются на внутреннем политическом климате страны. Так, с опасениями по данному поводу связываются протесты населения в мае 2016 г. по вопросу земельной реформы.

В целом, процессы второго этапа сопряжения ЕАЭС и ЭПШП пока не получили четкого оформления и находятся в процессе развития.

Третий этап сопряжения

Однако, наиболее содержательный уровень сопряжения ЕАЭС и ЭПШП – это третий этап, когда возникают новые отраслевые инновационно-технологические кластеры. Речь идет о налаживании совместных производств, принадлежащих новому 5-6 технологическому укладу, с использованием последних достижений НТР, интеллектуальных и других ресурсов, находящихся вдоль пояса дорог ЭПШП, производственных деталей, которые доставляются по Шелковому пути, в том числе из стран АСЕАН.

Следует внимательно присмотреться к содержанию заявляемых проектов «Цифровой Шелковой дороги», «Шелковый путь в киберпространстве».

Подписанное на днях Россией соглашение с Китаем о сотрудничестве в совместной разработке широкофюзеляжного магистрального самолёта и гражданского перспективного тяжёлого вертолёта и подобные другие проекты могут привести к запуску проектов третьего этапа сопряжения, возможно из сферы военно-промышленного комплекса, генной инженерии и т.д. Белорусско-китайский индустриальный парк в Смолевичах «Великий Камень» может стать примером развертывания третьего этапа сопряжения.

Совокупность всех вышеперечисленных проектов и сформирует «дорожную карту» по взаимодействию ЕАЭС и ЭПШП. Понятно, что нужно проводить анализ мест размещения подобных проектов с учетом возможностей государственно-частного партнерства и производственных мощностей. Потребуется обсуждение вопросов о зонах свободной торговли, принятие благоприятного законодательства без снижения уровня технических стандартов, экологических норм и т.д.

Концепция экономического пояса Шелкового пути привлекательна не только географической масштабностью, но и колоссальным потенциалом экономического партнерства, поэтому ЕАЭС следует выработать концептуальный документ по сопряжению с ним и обеспечить его широкое экспертное обсуждение.