Новые санкции США против Ирана: последствия для Беларуси и России

МИД Беларуси и Администрация президента Александра Лукашенко в марте месяце несколько раз анонсировали подготовку визита лидера Беларуси в Иран, который должен был состояться этой весной. Однако прошедшие апрель, май и июнь не проявили активности на этом направлении: в апреле Лукашенко посетил Турцию и Китай, а посещение Тегерана оказалось вне планов белорусского лидера. Несмотря на ратификацию Ираном соглашения о свободной торговле с ЕАЭС и связанных с этим перспектив во взаимной торговле, новый виток напряженности, в центре которого Иран оказался в начале лета, ставит под вопрос выгоды сотрудничества двух стран. О перспективах белорусско-иранских отношений и о том, какое влияние выбор Беларуси может оказать на восприятие ситуации Россией, читайте в статье заместителя директора Института государственной службы Академии управления при президенте Республики Беларусь, кандидата политических наук Александра Филлипова.

Иран и политика Трампа

В июне 2019 г. произошло очередное обострение отношений между США и Ираном. Президент США Дональд Трамп отдал приказ атаковать иранские стратегические объекты, однако, в последний момент этот приказ был отменен. На фоне все более и более туманного будущего ядерной сделки практически одновременно произошли торпедный подрыв танкеров в Оманском заливе и уничтожение силами иранской ПВО американского беспилотника. И хотя степень ответственности иранской стороны является неопределенной, эти инциденты создали необходимый информационный фон: мировые СМИ заговорили о возможности новой войны в Персидском заливе.

Тем не менее, вероятность американского военного вторжения в Иран даже экспертами из США оценивается крайне низко. Эта страна слишком большая, ее политическая система достаточно устойчива и не носит персоналистского характера, чтобы рассчитывать на быстрый успех.

Не располагает к этому и международная обстановка. Россия, КНР и большинство стран ЕС – очевидно против такой акции. Более того, на саммите G20 в Осаке Франция, Германия и Великобритания заявили, что не видят никаких нарушений со стороны Ирана в отношении ядерной сделки и акцентировали внимание Белого дома на важности ее сохранения.

То, что США не готовы к войне с Ираном, не вызывает практически никаких сомнений у специалистов по региону. Но самое главное – насколько можно судить по открытым публикациям, это не вызывает сомнений даже у американских аналитиков. Опасность дестабилизации шиитского пояса при начале реальных боевых действий против Ирана и угроза поставкам нефти через Ормузский пролив создают для Вашингтона неприемлемые риски. Война будет слишком дорогой и обернется совершенно непредсказуемыми последствиями не только для региона, но и для всего мира.

Сама политика Трампа в отношении Ирана и ядерной сделки уже привела к неоднозначным результатам. Сама судьба сделки оказалась под вопросом, иранские официальные лица выступили с рядом громких заявлений о готовности возобновить ядерную программу. Значительно ухудшилось и экономическое положение в Иране, включая обвал национальной валюты.

Вашингтон ввел против Ирана ряд новых санкций, включая персональные против иранского руководства, а также объявил Корпус стражей исламской революции (КСИР) террористической организацией. Однако все это не привело к ожидаемым последствиям: Иран не сократил свое военно-политическое присутствие в регионе, особенно в Сирии, Ливане, Ираке и Йемене, не отказался от ракетной программы. Кроме того, в стране не произошло значимых или, по крайней мере, очевидных политических изменений. Параллельно официальные лица исламской республики делают заявления о продолжении работы над обогащением урана.

Белорусские интересы

С другой стороны, эскалация напряженности в политике США по отношению к Ирану ставит многие государства перед непростым выбором – сохранять и углублять свои отношения с Ираном или взять курс на сворачивание сотрудничества с ним. Можно констатировать, что попытки Беларуси реализовать крупномасштабные проекты с Ираном не привели к ожидаемым результатам. Ни совместная разработка нефтяного месторождения Джофеир, ни совместное производство автомобилей «Саманд», ни попытка импортировать иранскую нефть в Беларусь не завершились успехом, а некоторые проекты привели к многомиллионным убыткам.

Но самое главное – сотрудничество Беларуси с Ираном в области нефтедобычи (включая и обвинения в поставках оборудования и технологий двойного назначения) и банковских операций (например, через банк «Торговый капитал», являвшийся дочерней структурой иранского BankTejarat) привели к введению ряда американских санкций конкретно за эти факты взаимодействия.

Так, из 17 ограничений, введенных США против Беларуси в период с 2004 по 2017 гг., только 5 обосновывались нарушением прав человека и подавлением демократии в стране. 10 ограничений были введены, так как, по мнению Вашингтона, Беларусь нарушила нормы международной безопасности и нераспространения вооружений (в том числе, и за сотрудничество с Ираном), 2 – за вмененные белорусским гражданам финансовые преступления и участие в схемах по отмыванию денег.

В отличие от достаточно призрачной угрозы американских ударов по Ирану и начала полномасштабных военных действий в Персидском заливе, американские санкции против исламской республики и, как минимум, тех юридических лиц, которые продолжают сотрудничество с Ираном в чувствительных для США сферах, абсолютно реальны. Конечно, для ряда государств пока сделаны исключения, но нет ничего удивительного, что страны ЕАЭС в этот список не входят.

Российско-иранские перспективы

Таким образом, июньскую эскалацию следует рассматривать не как прелюдию к каким-либо военным действиям, но как отчетливую демонстрацию полной готовности администрации Трампа добиваться своих целей в отношении Ирана. Для Вашингтона эта демонстрация была особенно важна в преддверии саммита G20 в Осаке, где иранское досье стояло в повестке дня. Нельзя не учитывать и мощное антииранское лобби со стороны Израиля и Саудовской Аравии.

Для России, и без того находящейся в непростых отношениях и с США, и с ЕС, американские санкции против Ирана вряд ли станут препятствием как в развитии двусторонних отношений с исламской республикой, так и в реализации российско-иранского сотрудничества на Ближнем Востоке.

Более того, Москва тоже заинтересована в сдерживании амбиций Тегерана, который является только временным, ситуативным союзником, когда в долгосрочной, стратегической перспективе оба государства являются соперниками.

Для Беларуси же ситуация несколько иная. Ослабленный экономически Иран вряд ли пойдет на реализацию каких-либо знаковых проектов с Беларусью, которая, в свою очередь, заинтересована скорее в привлечении иностранных инвестиций, нежели в поиске новых инвестиционных проектов. Впрочем, и с точки зрения инвестирования средств Иран представляет собой в настоящее время достаточно сомнительное направление.

Несмотря на декларативные амбициозные цели по достижению объема совместного товарооборота на уровне $1 млрд, белорусско-иранская торговля имеет неустойчивый характер, хотя и с положительным сальдо в пользу Беларуси (за исключением 2017 г.). По итогам января-апреля 2019 г. белорусский экспорт в Иран сократился почти в два раза по сравнению с аналогичным периодом 2018 г. Сложное экономическое положение не оставляет больших возможностей для развития торгово-экономического сотрудничества.

Стоит ли игра свеч?

Продолжение сотрудничества с Ираном, особенно в подсанкционных областях, может обернуться введением новых американских санкций уже против Беларуси. А ведь даже на фоне размораживания белорусско-американских отношений в последние годы ряд санкций Вашингтона против Беларуси был продлен. Учитывая общий тренд белорусской внешней политики, появление новых препятствий в американо-белорусских отношениях вряд ли целесообразно.

В этих условиях представляется, что белорусская дипломатия взяла взвешенный курс по постепенному сокращению сотрудничества с Ираном. Официальный Минск, конечно, заинтересован поучаствовать в восстановлении Сирии, но эти вопросы скорее стоит решать с Кремлем, тем более, что интересы Ирана и России в Сирии уже неоднократно вступали в противоречие. Вопрос заключается в том, как отдаление Беларуси от Ирана воспримут в Москве. Если это будет расценено как движение навстречу США, то укрепятся позиции той части российского истеблишмента, которая обвиняет Беларусь в излишнем сближении с Западом.

Александр Филлипов, кандидат политических наук, заместитель директора Института государственной службы Академии управления при президенте Республики Беларусь