Майкл Петтис: В Центральной Азии начинается новая «Большая игра»

Рост китайской торговли и инвестиций в Центральную Азию, а также запуск амбициозной китайской инициативы «Один пояс – один путь» породили множество домыслов о том, каковы реальные намерения Китая в регионе и возможно ли столкновение с другими крупными игроками – Индией и Россией. Ситуацию в интервью «Евразия.Эксперт» разъяснил Майкл Петтис, известный американский экономист, профессор финансов в Пекинском университете, старший научный сотрудник Азиатской программы Центра Карнеги в Пекине. На протяжении 1980-90-х гг. Петтис работал в инвестбанках, в том числе JP Morgan и Bear Stearns, а затем возглавлял группу по растущим рынкам в банке Credit Suisse First Boston.

- Рост роли Китая в Центральной Азии является одной из наиболее масштабных тенденций в региональной геоэкономике в новом тысячелетии. Китай объявил о своем намерении стать крупным игроком в регионе в сентябре 2013 г., когда председатель КНР Си Цзиньпин во время речи в Астане представил «Один пояс – один путь» – самую крупную внешнеполитическую инициативу его правительства. Есть ли у Китая четкий план относительно Центральной Азии?

- Здесь можно говорить о двух мотивировках. Во-первых, конечно, геополитическая. У Китая были серьезные интересы в Центральной Азии на протяжении нескольких веков. Никого не должно удивлять, что Китай, преодолев период изоляции и нищеты, вновь ощущает интересы в Центральной Азии.

Это приведет к возобновлению того, то в конце XIX в. британцы называли «Большой игрой» с тем отличием, что вместо борьбы Британии и России за контроль над регионом на фоне усиливающегося давления Германии, сегодня есть три основных державы, для которых Центральная Азия жизненно важна с геополитической точки зрения – Китай, Россия и Индия.

Если Япония сможет решить свою огромную проблему долгового бремени и вновь обрести экономический динамизм, она также будет рассматривать регион как важную геополитическую и торговую площадку.

Во-вторых, у Китая есть экономическая мотивировка в рамках инициативы «Один пояс – один путь» (ОПОП). Экономические цели Китая отличаются от того, что многие думают о них. ОПОП часто рассматривается как попытка улучшить транспортную связанность между Китаем, Европой и странами вдоль этого коридора, чтобы расширить торговлю между ними. Независимо от того, окажется ли это правдой, следует учитывать, что ОПОП играет роль в корректировке экономики Китая.

Модель экономического развития Китая последних трех десятилетий хорошо известна. Это модель, основанная на государственных инвестициях, которая впервые была реализована в СССР между 1930 и 1960 гг. Эту модель пытались затем воспроизвести несколько десятков стран, в том числе Япония в 1970-1980-х гг. Она всегда рождала «чудесный» рост и завышенные ожидания.

Многие ожидали, что экономика СССР в начале 1960-х гг. или экономика Японии в конце 1980-х гг. перегонит США за 2-3 десятилетия. Однако дело оканчивалось глубоко несбалансированным распределением доходов, подавленным спросом и растущим долгом. Итогом становилась длительная и тяжелая корректировка экономики, протекающая хуже даже пессимистичных прогнозов.

Низкий внутренний спрос заставляет Китай поддерживать высокий уровень государственных инвестиций и положительное сальдо внешней торговли. Однако на протяжении последних десяти лет Китай стал слишком много инвестировать в строительство недвижимости, инфраструктуру и производственные мощности. В результате Китай страдает от крайне тяжелого долгового бремени и пытается обуздать внутренние инвестиции как можно быстрее. Это увеличивает важность другого фактора – огромного положительного сальдо внешней торговли, которое становится все более важным источником спроса для китайской экономики. Чем больше будет выручка от внешней торговли, тем проще будет обуздать растущий долг.

Американский экономист, профессор финансов в Пекинском университете, старший научный сотрудник Азиатской программы Центра Карнеги в Пекине Майкл Петтис.

«Один пояс – один путь» – часть этой стратегии. Пекин пытается перенаправить часть инвестиций из национальной экономики, где они все более вероятно окажутся непродуктивными, в страны, которые нуждаются в иностранных инвестициях, включая и Центральную Азию. Инвестируя в страны, которым срочно нужен иностранный капитал, Китай может обеспечить положительное сальдо внешней торговли с этими государствами. Это позволяет избежать слишком быстрого замедления китайской экономики и выиграть время для решения проблемы долга.

- Какие плюсы и минусы несет для Центральной Азии китайская инициатива?

- Центральная Азия нуждается в огромных инвестициях и страдает от недостаточного внутреннего спроса. Это значит, что иностранный капитал может сыграть важную роль в разгоне экономического развития. Но здесь надо действовать аккуратно. Некоторым развивающимся странам, например, США, Канаде и Австралии в XIX в. или Южной Корее в XX в. удалось воспользоваться иностранным капиталом, чтобы запустить устойчивый рост и построить продуктивную экономику. Но большинство развивающихся стран в XX в. или, например, Латинская Америка в конце XIX в. так и не смогли вырасти выше некоего минимального уровня. Иностранные инвестиции сформировали отношения зависимости и привели к возникновению низко продуктивных секторов экономики.

Здесь невозможно обобщать – каждая экономика имеет свои сильные и слабые стороны. Но странам Центральной Азии надо понять, почему некоторые развивающиеся страны выиграли от иностранных инвестиций, тогда как другие проиграли. При взаимодействии с Пекином важно делать ставку на долгосрочный выигрыш. Иностранные инвестиции должны быть драйверами отраслей, имеющих явный потенциал долгосрочного самодостаточного наращивания производительности. Региональные политики не должны позволять иностранным инвестициям накачивать те сектора экономики, которые могут в будущем тормозить развитие.

- В экспертной среде можно услышать разного рода домыслы о скрытых целях инициативы «Один пояс – один путь». Есть ли под этим основания или это обыкновенная конспирология?

-  Любая инициатива таких масштабов имеет множество целей и должна принести выгоду Китаю, иначе для Пекина нет смысла этим заниматься, но я не думаю, что здесь есть какие-либо «секретные» аспекты. Китайские инвестиции в Центральной Азии могут помочь или нанести вред как Китаю, так и странам Центральной Азии. Экономический блок правительств с обеих сторон должен выработать механизмы, которые сделают китайские инвестиции взаимовыгодными. Это не просто и не очевидно, но это можно сделать.

- Каким вы видите будущее отношений Китая со странами Центральной Азии?

- Сложно сказать, как эти отношения будут складываться, так как исторические примеры показывают, что корректировка экономики, которую Китай должен будет пройти в ближайшие 1-2 десятилетия, произведет огромные изменения в Китае, которые практически невозможно предсказать сегодня.

Каждая страна, которая реализовывала модель роста [за счет госрасходов] и обеспечила несколько десятилетий неожиданно высокого роста, всегда затем сталкивалась со скачком долгов и неожиданно тяжелой корректировкой, которая полностью трансформировала экономики, – иногда в лучшую, а иногда и в худшую сторону. Эта трансформация иногда нарушала прежние инициативы. Единственное, что мы можем сказать с уверенностью: Китай через 10 лет будет очень сильно отличаться от Китая сегодняшнего, так же как будут отличаться и его цели.

- Следует ли ожидать роста китайских инвестиций в Центральную Азию в ближайшее время?

- В этом и заключается смысл ОПОП. Если Китай не будет экспортировать капитал в Центральную Азию, то страны региона будут не в состоянии поддерживать дефицит внешней торговли, который является оборотной стороной профицита торгового баланса Китая. В Китае растет озабоченность рисками кредитов развивающимся странам, однако, я полагаю, инвестиции Китая в Центральную Азию будут расти. Пекин все таки позиционирует ОПОП как центральную инициативу своей внешней политики, многое на кону, включая доверие китайской администрации, которое будет связано с успешностью ОПОП. Для президента Си Цзиньпина и его окружения крайне важно, чтобы ОПОП воспринимался как успешный проект.

- Каким вы видите будущее сотрудничество Китая и Евразийского экономического союза?

- Есть несколько больших вопросов, ответа на которые пока нет. Прежде всего, как китайская экономика будет эволюционировать в течение следующих 1-2 десятилетий? Долг достиг уровня 260% ВВП, одного из наиболее высоких уровней среди развивающихся стран. И долг должен расти на 40-50% от ВВП ежегодно, чтобы достигать целевых показателей роста. Ясно, что этот процесс неустойчив. Но сколько времени потребуется Китаю, чтобы взять под контроль свой долг, и что произойдет с темпами роста страны и с самим Китаем в процессе корректировки? Из истории мы знаем, что изменения будут значительными.

Также есть фактор Индии. Центральная Азия – это регион, который не менее важен для Индии, чем для Китая, а отношения между двумя державами находятся в бедственном состоянии.

Население Китая достигло своего пика, и количество работающих граждан начинает быстро, очень быстро снижаться в связи со старением населения. Тогда как население Индии остается молодым и продолжает быстро расти. Индия вскоре перегонит Китай и станет первой в мире по населению. Индийская экономика быстро растет, но у государства есть серьезные проблемы с управляемостью и возможные межэтнические проблемы, которые могут подорвать перспективы роста.

Будущее России – это также большой знак вопроса, тем более, отношения с Китаем исторически были не самыми теплыми. Россия – важный игрок в регионе, однако ее население стареет, а экономика зависит от сырьевого экспорта, цены на который, как я ожидаю, в ближайшие несколько лет могут упасть.

Наконец, будущее Японии также будет иметь значение для региона. С 1870 до 1980 гг. Япония была одной из наиболее сильных и динамичных экономик в мире, но в последние 30 лет она находится в стагнации, придавленная бременем долга. В какой-то момент она будет вынуждена разрешить свою долговую проблему, после чего, как мне кажется, она может вернуть себе часть прежнего динамизма. В этом случае соперничество между Японией и Китаем может заставить Пекин сосредоточиться на своих восточных рубежах.

Таким образом, все основные игроки находятся в состоянии неопределенности, что затрудняет любые уверенные прогнозы. Обычно, когда в регионе есть ряд противоречий и конфликтов между крупными игроками, меньшие государства могут выиграть от балансирования их друг против друга. Возможно, такой вариант может рассматривать Казахстан по мере развития событий в ближайшие 1-2 десятилетия.