Зарема Шаукенова: В 2021 году полномочия парламента Казахстана значительно расширятся

10 января 2021 г. казахстанцы проголосуют за новый состав мажилиса парламента и региональных маслихатов. Кроме того, в новом году в республике продолжится реализация социально-экономических реформ, обозначенных в послании президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева. «Мы твердо намерены продолжить процесс политической модернизации страны», – отметил он в ходе церемонии вручения госнаград в День независимости Казахстана. О том, чего ждать от этой модернизации, и как обновление законодательной палаты повлияет на процессы реформ в республике, корреспонденту «Евразия.Эксперт» рассказала директор Казахстанского института стратегических исследований при президенте Казахстана Зарема Шаукенова.

– Зарема Каукеновна, следует ли ожидать на предстоящих в Казахстане выборах каких-то политических сюрпризов в виду того, что в них участвует достаточно много политических сил?

– Сюрприз – термин многозначный. В классическом смысле это нежданный подарок или неожиданное событие (обстоятельство). Переход к пропорциональной системе избрания депутатов маслихатов, введение обязательной квоты для женщин и молодежи в партийных списках, стремительный ребрендинг двух партий, гражданская активность… Как и проведение парламентских выборов в установленные сроки, чего не было уже достаточно давно, все это, с одной стороны, можно назвать новыми обстоятельствами, а с другой – необходимо понимать, что все это также является неотъемлемыми компонентами избирательного процесса.

Прежде всего, отмечу, что выборы – это своего рода технология обновления политической системы и средство легитимации власти. Другими словами, выборы обеспечивают прогрессивное развитие государства, делая его более восприимчивым и устойчивым к инновациям во всех сферах жизнедеятельности посредством включения в управление страной новых лиц. Нет необходимости подходить к выборной тематике как к какому-то вызову или риску, это совершенно естественный процесс, присущий большинству стран мира. Кроме того, нет кардинальных количественных изменений в наших электоральных кампаниях разных лет. Так, в парламентских выборах 2012 г. приняли участие 7 партий, в 2016 г. – 6, в нынешних выборах участвуют 5 партий. Таким образом, в Казахстане складывается достаточно устойчивая политическая конъюнктура, которая характеризуется многопартийностью и выборностью законодательной ветви власти.

Другой вопрос, что, действительно, электоральный период в Казахстане отличается своей политизацией и мобилизационным характером в сравнении с неэлекторальным. Мы видим это и по опыту президентских выборов, прошедших в 2019 г. В первую очередь это связано с агитационной работой партий, чьи избирательные кампании направленны на побуждение к голосованию. В частности, несмотря на сложную эпидемиологическую обстановку, в своих кампаниях помимо работы в социальных сетях, выступлений на телевидении и в других традиционных СМИ политические партии прибегают к технологиям проведения агитационной кампании «от двери к двери», [звучит] немало громких популистских заявлений. Все это не остается незамеченным.

Очевиден также тренд гражданского активизма. На это указывает и усиление работы наблюдателей. К примеру, Федерация профсоюзов Казахстана набрала в свои ряды около семи тысяч наблюдателей и создала Центр непартийного наблюдения за выборами. Помимо них, в наблюдении будут участвовать проявившие намерение неправительственные организации. Процесс аккредитации проходят и международные наблюдательные миссии. Таким образом, на ход выборного процесса будут влиять и мониторинговые группы, что будет способствовать повышению прозрачности выборов.

– Предполагаете ли вы серьезную смену политических фигур в правительстве после выборов в мажилис?

– Если вспомнить опыт прошлых парламентских выборов, то после избрания нового состава мажилиса парламента смена состава правительства не предполагалась. Поэтому необходимо отметить, что в 2021 г. впервые будет реализована одна из ключевых конституционных реформ 2017 г. Согласно принятой тогда поправке, правительство должно сложить свои полномочия перед вновь избранным мажилисом. Ранее данный механизм осуществлялся при избрании президента. Таким образом, смена состава правительства, конечно же, является ожидаемым событием в поствыборный период.

Однако сейчас рано говорить о возможных конфигурациях нового кабинета министров, так как на его формирование большое влияние окажет то, каким будет партийный расклад мажилиса.

Нельзя забывать, что кандидатура премьер-министра будет определена только после консультаций с фракциями политических партий законодательного органа, как и кандидатуры на должности министров. Тем самым, большое значение имеет то, за какие политические партии проголосуют избиратели и каким будет состав мажилиса. Здесь следует отметить, что назначение трех министров, а именно министров иностранных дел, обороны и внутренних дел, осуществляется напрямую президентом.

Определенную интригу сохраняет то обстоятельство, что в партийный список «Nur Otan» вошел действующий глава правительства Аскар Мамин. Если он войдет в список депутатов от партии, это будет означать его уход с поста премьер-министра. Вместе с тем, есть вероятность сохранения статус-кво, если действующий кабинет министров сможет представить и защитить реализуемую государственную политику и таким образом заручиться поддержкой вновь избранных парламентариев. В целом, осуществление данного механизма свидетельствует о существенном усилении полномочий парламента, и предполагает работу депутатов и министров в тесной связке, что должно отразиться на повышении качества законотворческой деятельности.

– Какие экономические задачи, на ваш взгляд, будут наиболее актуальными для правительства в 2021 г.?

– Ключевыми задачами на 2021 г., безусловно, являются восстановление экономического роста после спада в текущем году и продолжение усилий по минимизации сохраняющегося негативного влияния пандемии как на экономику, так и на жизнедеятельность людей.

Борьба с последствиями пандемии не окончена, ее влияние будет продолжаться и в будущем году – как на уровне мировой экономики, от чего будут продолжаться шоки для Казахстана по линии цен на нефть, сокращения инвестиционных потоков и торговли, так и на уровне национальной экономики.

В Казахстане, как и во многих других странах, в первые месяцы будут сохраняться отдельные ограничения в сфере услуг. Это будет давить на экономическую активность, хоть и с меньшей интенсивностью, чем в 2020 г. Очевидно, что преодоление этих вызовов и станет основной задачей правительства в 2021 г.

– Во многих странах мира заявляют о готовности перейти на дистанционный режим работы и после пандемии. Следует ли Казахстану поступить аналогичным образом?

– Действительно, распространение пандемии меняет подходы в части организации труда. Мировые гиганты, такие как Google, Facebook, Twitter и другие уже заявили о продлении дистанционного формата работы для своих сотрудников до середины 2021 г. В этом контексте актуализируется необходимость анализа готовности казахстанских компаний к полному или частичному переходу в режим онлайн-работы. Следует отметить, что, согласно рекомендациям межведомственной комиссии, казахстанские компании и организации уже практикуют формат 50/50 либо 80/20 онлайн/оффлайн работы в своей деятельности. Вместе с тем, удаленный формат работы, воспринимавшийся вначале как вынужденная мера, сейчас имеет большие перспективы.

Возможность полного перехода в удаленный формат в Казахстане во многом будет зависеть от нескольких факторов. Во-первых, основным критерием для перевода сотрудников в режим деятельности вне офиса будет оставаться эпидемиологическая обстановка. Рост случаев заболеваемости будет мотивировать работодателей к минимизированию контактов между сотрудниками, и наоборот, улучшение эпидемиологической ситуации будет способствовать к работе в традиционном формате.

Во-вторых, готовность перехода компаний и организаций в режим онлайн работы будет зависеть от технологического уровня. Другими словами, развитая IT-инфраструктура, налаженная логистика и внутренние бизнес-процессы будут мотивировать организации к удаленному режиму работы.

В-третьих, удаленный формат работы требует наличия качественных человеческих ресурсов. Компетентность руководителей и исполнителей, а также наличие корпоративных ценностей в организации во многом будут определять эффективность любой структуры в режиме онлайн работы.

– В 2020 г. в Казахстане анонсировали серьезные социально-экономические реформы. Что уже сделано, а на что у власти не хватило времени и предстоит сделать в 2021 г.?

– Казахстан имеет значительный опыт преодоления глобальных экономических кризисов, а также возможности для обеспечения стабильного роста экономики, постоянно подчеркивал в своих выступлениях в этом году первый президент Казахстана – Елбасы Нурсултан Назарбаев, уверенно говоря: «мы успешно пройдем и через все это». В уходящем году социально-экономические реформы государства были ориентированы, прежде всего, на поддержку населения в период пандемии и оказания помощи бизнес-сектору для преодоления последствий коронакризиса.

Так, в 2020 г. по поручению президента Касым-Жомарта Токаева из Государственного фонда социального страхования в связи с потерей доходов в период чрезвычайного положения были осуществлены выплаты в размере 42500 тенге порядка 4,5 млн граждан. Начиная с 1 апреля и до конца текущего года наиболее пострадавшие отрасли в период карантина и ЧП (всего 29 видов деятельности) были освобождены от отчислений в фонд оплаты труда и взносов в ЕНПФ. Кроме того, с 1 января 2020 г. по 1 января 2023 г. малые предприниматели, применяющие специальные налоговые режимы (СНР), освобождаются от уплаты корпоративного подоходного налога, социального налога и единого земельного налога.

Вместе с тем, в текущем году стало очевидно, что реформы должны носить комплексный характер, то есть опираться не на отраслевые потребности, а исходить из логики построения цельной социально-экономической модели, где все элементы системы подчинены единой стратегии развития.

Именно поэтому по инициативе главы государства было создано Агентство по стратегическому планированию и реформам. Данный институт должен обеспечить цельный и комплексный подход к реформам.

В 2021 г. социально-экономические реформы, безусловно, получат свое дальнейшее продолжение. Так, в пострадавших секторах экономики для МСБ будет произведено государственное субсидирование процентных ставок до 6% годовых по всем действующим кредитам. Субсидии покрывают 12-месячный период, начиная с 16 марта 2020, когда был введен режим чрезвычайного положения и до середины марта 2021 г. Будет продолжена специальная программа по поддержке субъектов бизнеса, осуществляемая Нацбанком. Так, объем программы пополнения оборотных средств для бизнеса увеличат на 200 млрд. тенге, доведя общий объем программы до 800 млрд. тенге в 2021 г.

Одной из важнейших реформ в предстоящем году станет возможность использования части пенсионных накоплений гражданами. Данная мера является поворотной точкой в развитии казахстанской пенсионной системы. У граждан появится возможность улучшить свои жилищные вопросы, оплатить лечение, либо передать свои накопления в управление частным финансовым компаниям. Кроме того, данная инициатива будет мотивировать казахстанцев к осуществлению пенсионных отчислений и выхода из теневого сектора экономики.