Запад саботирует переговорный процесс по Приднестровью – политолог

В молдавской оппозиции опасаются, что Запад втянет республику в вооруженный конфликт через провокацию в Приднестровье. Поводом стало заявление премьер-министра Молдовы Дорина Речана, который обвинил Россию в намерении разместить на приднестровской территории 10 тыс. своих солдат и сменить власть в Кишиневе. Посол РФ в Молдове Олег Озеров назвал это «предвыборными фантазиями». Однако Кишинев долгие годы оказывает на Приднестровье политическое и экономическое давление, саботируя процесс переговоров. А украинские официальные лица открыто высказывались в поддержку идеи «помочь» Молдове решить приднестровский вопрос силовым путем. Риски эскалации в регионе и будущее приднестровского урегулирования в интервью «Евразия.Эксперт» оценил кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных наук факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финансового университета при Правительстве РФ; замминистра иностранных дел Приднестровской Молдавской республики (2013-2016) Игорь Шорников.

– Игорь Петрович, насколько, на Ваш взгляд, вероятен сценарий вторжения Кишинева в Приднестровье при поддержке киевского режима?

– К сожалению, эта перспектива остается реальной на протяжении последних трех лет. Вплотную Приднестровье с этим столкнулось непосредственно в первую годовщину СВО. 24 февраля ВСУ реально планировали вторгнуться в республику, и украинская бронетехника находилась в прямой видимости приднестровских пограничников. Эти войска ждали отмашки из Киева, а Киев ждал разрешения со стороны Молдовы. Кишинев в тот момент не решился на такую операцию по разным мотивам.

В принципе, расконсервировать этот замороженный конфликт, наверное, никто не хочет и боится, но, тем не менее, Приднестровье все эти годы живет как на вулкане. Если мы говорим о ближайшей перспективе, я имею в виду до конца этого года, то, думаю, такая ситуация развиваться не будет, потому что в Молдове в конце сентября будут парламентские выборы. Молдавские политики просто не готовы заниматься чем-то еще, помимо своих внутренних дел и дележки власти.

Соответственно, когда пройдут парламентские выборы, все зависит уже от того, кто на них победит, потому что рейтинг правящей партии там, мягко говоря, очень невысокий. И сохранить контроль за парламентом, а Молдавия – это парламентская республика, у них реально нет никаких шансов. Однако мы видим, как проходят выборы в последнее время в европейских государствах.

Только что прошли выборы в Румынии, где должен был победить со стопроцентным успехом кандидат от антиглобалистов, и он уступил несколько процентов. Там были довольно серьезные фальсификации. Привлекался ресурс зарубежной диаспоры, которая находится в других европейских государствах. Но доказать, что эти вмешательства повлияли на итог, оппозиция не может. Соответственно, выборы были сфальсифицированы филигранно. И даже трамписты и сам Трамп, который обычно за словом в карман не лезет, вынуждены были проглотить эту ситуацию.

Люди, которые в Молдове сейчас находятся у власти, были поставлены глобалистами. Они праздновали эту победу как свою собственную, потому что поняли, что их выборы, которые произойдут в конце сентября, точно так же можно будет легко сфальсифицировать, и никто никак повлиять на это не сможет.

– К чему приведет сохранение у власти молдавской правящей партии PAS?

– Если это произойдет, к сожалению, придется готовиться к худшему, в первую очередь Гагаузии. Там сейчас преследуют Евгению Гуцул: под совершенно надуманными предлогами она находится под домашним арестом, и я думаю, что ей больше не дадут спокойно работать. Скорее всего, после того, как ее нелегитимным, незаконным образом отстранят от должности, этот режим возьмется за гагаузскую государственность. У гагаузов нет реальных рычагов как-то этому противостоять. Затем, когда Кишинев решит свои внутренние проблемы, он сможет осмотреться вокруг. А вокруг есть такая проблема, как Приднестровье. И, к сожалению, велика вероятность, что в 2026 г. они попытаются каким-то образом этот вопрос решить.

Напомню, когда действующая партия победила в прошлый раз, как только они в августе 2021 г. сформировали правительство, они начали атаку на Приднестровье. Это называлось тогда «автомобильная война»: автомобилям с приднестровскими номерами вдруг внезапно было запрещено международное движение. И многие автомобилисты просто застряли за рубежом, не могли пересечь границу, и никто ничего не смог сделать.

Посыл Кишинева в отношении Приднестровья абсолютно понятен и прозрачен: просто уничтожать государственность. Сейчас в руках этого режима довольно много рычагов давления на Приднестровье – экономически, энергетически. Единственное, чего не хватает у них, это военного потенциала, потому что приднестровцы не боятся Молдову, даже, я думаю, не особо опасаются и Румынии. В первую очередь, потому что Румыния сама опасается лезть в Приднестровье, ведь там находятся российские военные. Входить в прямое соприкосновение с российскими военными румыны себе позволить не могут.

Но есть опасность со стороны Украины, то, о чем вы говорили с самого начала. Если военный потенциал Украины к тому времени будет позволять отвлечь какие-то силы на приднестровское направление, это может стать действительно очень большой угрозой для Тирасполя.

– МИД Приднестровья заявлял о готовности к диалогу, и что мяч находится на стороне Кишинева и его международных партнеров. Как Вы думаете, с чем может быть связано стремление Кишинева под разными предлогами от этого откреститься?

– С 2019 г. формат «5+2» не работает. Тогда было еще далеко до СВО, и переговорный процесс в 2019 г. был сорван именно молдавской стороной. Не будем сейчас разбираться, почему это произошло, но «5+2» – это уникальная площадка, где на одном поле присутствуют такие большие геополитические игроки, как Россия, США и Евросоюз. Нельзя сказать, что это сугубо западная площадка, инструмент западной или российской политики. Но когда в регионе возникает стратегический перевес России, или такая перспектива обозначается, то западники прямо цепляются за этот формат, потому что иначе какие у них не остается никаких инструментов дипломатического присутствия. Этот – единственный.

Сейчас в Молдове доминирует Европейский союз, и переговорная площадка с участием России им не нужна. Соответственно, через своих марионеток – я имею в виду Кишинев – они всячески саботируют переговорный процесс в этом формате. Стороны встречаются только на уровне политических представителей сторон, и на этом уровне два человека ничего на самом деле решить не могут, у них нет таких полномочий. Но о чем договариваться Кишиневу с Тирасполем, если он буквально держит в руках удавку на шее Приднестровья и в любой момент готов ее затянуть? С точки зрения Кишинева это просто нецелесообразно.

Сейчас, к сожалению, поступает довольно неприятный сигнал: происходит смена политического представителя со стороны Молдовы, уходит Олег Серебрян. Это один из наиболее авторитетных молдавских дипломатов, он долгое время работал в МИД Молдовы, был послом во Франции и в Германии. То есть, это фигура узнаваемая, фигура, которая заботится о собственной репутации. Да, его можно критиковать: он ничего не сделал за это время, но в ситуации, в которой находится приднестровское урегулирование, ноль – это на самом деле жирный плюс. Потому что ситуация, прежде всего, не скатилась до какого-то нехорошего состояния.

Кто приходит на его место, пока точно неизвестно, но есть предположение, что это будет Роман Рошка, депутат правящей партии «Действие и солидарность». Как он себя проявил и где – неизвестно. Соответственно, какого-то политического реноме он себе создать не мог.

Создается опасение, что Серебрян ушел не зря: он просто не хочет участвовать в тех событиях, которые могут произойти в ближайшем будущем. А репутацией одного из депутатов, не самого первого, скажем так, порядка, можно пожертвовать. И самое главное, что сам Роман Рошка, наверное, и не подозревает, на что его сподвигают.

– Приднестровью пришлось столкнуться с энергетическим кризисом, который фактически искусственно создал Кишинев, экономическими санкциями со стороны молдавских властей. Но, несмотря на все сложности, регион сохраняет социальную стабильность и поддерживает экономику на плаву. Как ему это удается?

– Без России ничего бы не удалось, но есть заслуга и самих приднестровцев. Дело в том, что, когда распадался СССР, экономический, промышленный потенциал большинства постсоветских республик просто куда-то испарился. В Приднестровье, где было сосредоточено порядка 35% всей молдавской промышленности того времени, государство решило пойти по другому пути – не разбазаривать все это, не приватизировать, а попытаться сохранить производство. И все эти предприятия практически в полном составе дожили до наших дней.

К сожалению, конечно, рынки были частично утрачены. Предприятия работали на 10-25% от своих мощностей, но, тем не менее, они сохранились, сохранились трудовые коллективы. Мало того, был не только сохранен советский потенциал, но развивались совершенно новые отрасли промышленности. И Приднестровье в экономическом отношении, по большому счету, заняло нишу между европейским и евразийским рынками. На этом довольно зыбком балансе экономика государства была достаточно успешной. Но сосед, который пытается вам все время как-то помешать, который завидует каким-то успехам – это, конечно, всегда очень плохо, тем более, что у Молдовы действительно есть механизмы для давления.

Я уже упоминал об автомобильном международном движении и невозможности использовать госномера Приднестровья. Есть и фактор таможенных сборов, поскольку вся приднестровская продукция вынуждена идти через молдавские таможни, чтобы поставляться, в том числе, на европейские рынки. Также фактор банковской системы ведь приднестровские экспортные предприятия вынуждены работать с молдавскими банками, вести бухгалтерию на румынском языке.

Тем не менее, Россия оказывает действительно очень мощную, масштабную поддержку Приднестровью на протяжении всех этих десятилетий.

– В чем выражается эта поддержка?

– Долгое время в виде бесплатных поставок газа – он накапливался в долг, а поскольку Приднестровье – непризнанная республика, то этот долг рос за Молдовой, но с Молдовы никто в России никогда этот долг не требовал. Из этого газа вырабатывалась электроэнергия, она продавалась, в том числе, в Молдову. До 80% молдавского электричества вырабатывалось в Приднестровье, и, соответственно, доходы от этого экспорта поступали в приднестровский бюджет. Основная часть – практически 90% – приднестровского бюджета идет на социальную поддержку, то есть, зарплаты, пенсии, медицина, детские сады и так далее.

С 2025 г. на российские деньги покупается российский же газ на европейских рынках и поставляется через Молдову в Приднестровье. Молдова получает деньги за транзит. Электроэнергии, которая вырабатывается на Молдавской ГРЭС, теперь хватает только на нужды самого Приднестровья. Молдова хочет отказаться от российского электричества и уже довольно давно пытается покрыть свои потребности за счет импорта из других стран. Когда-то это была Украина, теперь это Румыния.

Электроэнергия там минимум в два раза дороже, и вообще румынская энергосистема очень нестабильна, как в Испании. Там на ветрогенерации много держится, соответственно, иногда это дешевая электроэнергия, а иногда очень дорогая. В итоге Молдавия оказывается втянута в эту, мягко говоря, несовершенную энергосистему. Они сознательно пошли на это, чтобы как-то сделать больно Приднестровью. Решили лишить Приднестровье валютной выручки, и им это удалось. 2025 г. – это действительно кризисный год. Республика живет за счет запасов, которые были сделаны в прошлые годы, но долго так, конечно, продолжаться не может. Россия не может позволить, чтобы ее граждане страдали, и по мере возможности помогает.

Беседовала Екатерина Азанова

Интервью записано на полях международного круглого стола «Ценностные основания социогуманитарного образования в странах евразийского пространства», состоявшегося на площадке Государственного академического университета гуманитарных наук при поддержке информационно-аналитического портала «Евразия.Эксперт»