Ресул Ялчин

Турция многие годы имеет формальный статус кандидата на вступление в ЕС, однако процесс не движется с места. 24 ноября в Германии сформировалась новая правящая коалиция, которая выступает против активизации переговоров с Анкарой о вступлении. Кроме того, 11 ноября были на год продлены европейские санкции против Турции за буровые работы в Восточном Средиземноморье. Тем временем, Анкара развивает отношения с Москвой: ведутся переговоры о новых закупках российских вооружений и даже совместной их разработке. Почему Турция и ЕС не готовы к сближению, и как повлияет на ее отношения с Россией сотрудничество с Украиной, в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал доктор политических наук, преподаватель Университета общественных наук Анкары Ресул Ялчин.

– 17 ноября премьер-министр Испании Педро Санчес на совместной пресс-конференции с президент Турции Реджепом Эрдоганом заявил: «Мы хотим, чтобы Турция была частью ЕС». Турция по-прежнему стремится вступить в Евросоюз, или Анкара смирилась с тем, что Европа ее не примет в свое семейство?

– Испания входит в число очень немногих стран ЕС, которые позитивно относятся к евроинтеграции Турции. Однако вступление Турции в ЕС, если оно когда-нибудь произойдет, – это очень долгий и, вероятно, бесконечный процесс. Анкара хочет поддерживать и улучшать отношения с Брюсселем, но турецкие официальные лица, я думаю, хорошо понимают, что путь в Евросоюз – это тупик. Большинство членов ЕС негативно относятся к вступлению Турции, кроме того, общественное восприятие ЕС в настоящее время довольно негативное. При этом именно Евросоюз и его институты будут принимать решение о возможном вступлении Турции, а не Анкара.

Среди прочего, ЕС хочет, чтобы Турция отказалась от своих прав на Кипр и признала администрацию киприотов-греков единственной властью на острове, прекратив поддержку Турецкой Республики Северного Кипра, чего она никогда не сделает. Турция ждет полноправного членства в ЕС с 1964 г., и путь к вступлению все еще довольно туманный.

В 1959 г. Турция была одной из первых стран, которые стремились к тесному сотрудничеству с молодым Европейским экономическим сообществом (ЕЭС). Это сотрудничество было реализовано в рамках Соглашения об ассоциации, которое было подписано 12 сентября 1963 г. и вступило в силу 1 декабря 1964 г. Турция подала свою заявку на полноправное членство 14 апреля 1987 г. Решение Сообщества по заявлению Турции было принято 18 декабря 1989 г. В нем говорилось, что Сообщество не может принять новых членов до завершения своей внутренней интеграции. Пять лет спустя, в 1995 г., в ЕС вошли еще три новых члена: Австрия, Финляндия и Швеция.

Далее Сообщество заявило: хотя Турция имеет право присоединиться, она должна лучше развиться в экономическом, социальном и политическом плане, и поэтому Брюссель поставил на паузу турецкую заявку. На самом деле причина была не в этом. В 1989 г. холодная война подходила к концу, и ЕС наблюдал за странами Центральной и Восточной Европы. Еврокомиссия хотела вовлечь эти страны в европейскую интеграцию, и большинство из них в настоящее время являются государствами-членами ЕС.

10-11 декабря 1999 г. состоялось заседание Европейского совета в Хельсинки, на котором Турция без каких-либо предварительных условий была официально признана государством-кандидатом на вступление в ЕС наравне с другими государствами-кандидатами. Как указано в Отчете о ходе работы Комиссии за октябрь 2004 г., несмотря на некоторые недостатки, Турция удовлетворительно выполнила копенгагенские политические критерии. 17 декабря 2004 г. Брюссельский саммит стал свидетелем еще одного поворотного момента в отношениях Турции и ЕС. На саммите в Брюсселе Совет заявил, что Турция в достаточной степени выполнила политические критерии, и принял решение начать переговоры о вступлении с Турцией 3 октября 2005 г. Турция продолжила процесс реформ, который расширяет сферу основных прав и свобод, укрепляет существующие положения о демократии, верховенстве закона, свободе мысли и выражения мнений и правах человека.

– Привело ли это к какому-то прогрессу в процессе вступления?

– Начиная с октября 2005 г. ЕС разработал еще больше критериев и постоянно просит Турцию делать все больше и больше для выполнения своих обязательств по членству, в то время как ЕС дает пустые обещания. Очевидно, что ЕС вывел свои отношения с Турцией на новый уровень, но не с целью выполнения своего обещания о членстве Турции. То, как ЕС ведет дела с Турцией, свидетельствует о том, что «ЕС, опирающийся на нормы и принципы», частично превратился в «ЕС, опирающийся на интересы».

Диалог о либерализации визового режима (VLD), начатый между Турцией и ЕС, был направлен на отмену требования о выдаче шенгенских виз гражданам Турции во время их кратковременного пребывания в Шенгенской зоне, но это до сих пор не было сделано. Учитывая права по свободному передвижению своих граждан, приобретенные Турцией благодаря статусу страны-кандидата, это создало дополнительные правовые пробелы. Поскольку визовая либерализация была предоставлена другим странам-кандидатам и даже странам, не являющимся кандидатами, до Турции, само соглашение VLD противоречит принципам равенства ЕС.

Были предприняты усилия, чтобы изменить негативное отношение Греции к членству Турции в ЕС, но безрезультатно. Другие страны ЕС пытались убедить Грецию изменить свою позицию, но реальность такова, что открытое враждебное отношение Греции отражает скрытое мнение других членов ЕС.

В 2018 г. ЕС заморозил переговоры о вступлении Турции в ЕС в ответ на разведку Анкарой энергетических ресурсов в Восточном Средиземноморье, миротворческие операции Турции в Северной Сирии и ее помощь международно признанному правительству Ливии. К тому же отношения Анкары с Вашингтоном испортились из-за напряженности в связи с растущими связями Турции с Россией.

– Кого в ЕС больше – сторонников или противников членства Турции?

– Евросоюз глубоко разделен по вопросу вступления Турции. Есть некоторые государства-члены, которые искренне хотят, чтобы членство Турции было реализовано. Есть и другие, которые категорически против окончательного вступления Турции. Есть группа членов ЕС, которые на самом деле не привержены ни одному из этих исходов, но выступают за вступление Турции в ЕС по другим причинам.

Государством, которое полностью поддерживало членство Турции по стратегическим политическим причинам, являлось Соединенное Королевство, но оно покинуло Союз. Испания, Португалия и Италия выступают за присоединение Турции, полагая, что это будет способствовать укреплению средиземноморской группировки в ЕС, который, по всей видимости, склоняется к ориентации на Центральную и Восточную Европу. Швеция, Ирландия и Финляндия поддерживают устремления Турции отчасти из-за стратегических политических соображений. Они считают, что ЕС должен придерживаться своих заявленных обязательств, чтобы сохранить международный авторитет. Словакия, Словения, Бельгия и другие страны выступают за присоединение Турции, поскольку считают, что это лучший способ обеспечить ее устойчивую «европеизацию».

Германия разработала концепцию «привилегированного партнерства» для отношений между Турцией и ЕС вместо вступления.

Существуют и политические предпочтения Франции и Австрии, которые возглавляют группу явных противников членства Турции. В эту группу также входят Голландия, Люксембург, Дания, Греция и греческая сторона Кипра. Три прибалтийских государства и Польша выступают за членство Турции, но их позиция обусловлена всего лишь открытостью для дальнейшего расширения Европейского союза в целом, и не имеет отношения конкретно к Турции.

– Какие аргументы выдвигают противники турецкого членства?

– Общее негативное отношение государств-членов ЕС к вступлению Турции основано на ряде аргументов, некоторые из которых можно обобщить следующим образом. «Турция слишком велика, слишком бедна и слишком мусульманская, чтобы вписаться в ЕС». «Турция географически не относится к Европе и, следовательно, не является европейской страной, имеющей право на членство в Европейском союзе». «Турция в силу своей политической и культурно-идеологической истории не является частью истории европейской цивилизации». Таким образом, Турция, как «отличающаяся», не может стать членом Европейского союза.

«Если Турция станет членом ЕС, национальные интересы Турции будут доминировать в повестке Европейского союза, потому что Турция будет крупнейшим государством-членом, оказывающим значительное влияние на институты и процессы принятия решений». «Турция должна претерпеть фундаментальные политические, экономические и социальные изменения, прежде чем сможет стать членом». «Членство Турции не произойдет без общественного согласия ЕС, которое в значительной степени противоречит членству Турции».

– Директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству России Дмитрий Шугаев в кулуарах международного авиасалона Dubai Airshow-2021 сообщил, что Москва и Анкара обсуждают совместные разработки вооружения и поставки российской военной продукции в Турцию. На Ваш взгляд, о каких совместных разработках и поставках идет речь?

– Сообщается, что среди прочей техники ведутся переговоры о покупке второго комплекта С-400, истребителей и ракетных двигателей или их деталей, истребителей нового поколения. Также имеются сообщения о переговорах о совместном производстве частей оборонительных систем С-400 в Турции.

– Недавно глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что Киеву следует прекратить упоминать Турцию в вопросах, связанных с беспилотными летательными аппаратами. Как Вы объясните слова турецкого министра?

– Министр иностранных дел Турции заявил, что Турция продала беспилотные летательные аппараты нескольким странам, включая Украину, а как только эти аппараты оказываются проданы третьей стране, они перестают принадлежать Турции. Они становятся собственностью страны, которая их купила.

Заявления официальных лиц Украины, объявивших беспилотные летательные аппараты, используемые в Донбассе, турецкими, считаются преднамеренным актом, направленным на разрушение хороших отношений между Россией и Турцией.

Именно это вызвало недовольство и раздражение в Анкаре, и турецкие власти сочли необходимым заявить, что Киев должен прекратить упоминать Турцию в вопросах, связанных с беспилотными летательными аппаратами.

– После боевого применения турецких беспилотников на Донбассе в России выразили серьезную обеспокоенность по поводу их поставок на Украину. Как Вы думаете, турецкие власти провели для себя «красную черту» в отношении поставок БПЛА Киеву? Понимают ли они, где им нужно остановиться, чтобы это не привело к ухудшению отношений с Россией?

– Турция активно работает над ослаблением напряженности между Россией и Украиной. Использование Украиной беспилотников Bayraktar TB2 на Донбассе и их намеренное объявление турецкими было воспринято в Анкаре довольно негативно. Между Турцией и Россией сложились прекрасные отношения, хотя в некоторых вопросах существуют трения и разногласия. Турции совсем не понравится, если какая-либо внешняя сторона нанесет ущерб этой дружбе. Я также считаю, что это послание хорошо воспринято в Анкаре, и турецкие власти, безусловно, серьезно пересмотрят существующие проблемы и свои «красные линии» в отношении поставок беспилотных летательных аппаратов на Украину.

– Продолжит ли Турция поставки дронов в Украину в будущем на фоне российского недовольства?

– Турция более решительно настроена поддерживать и развивать дальнейшие дружественные отношения с Российской Федерацией и понимает ее озабоченность в этом вопросе.

– Делегации министерств обороны Турции и США провели в Вашингтоне встречу по вопросам поставок американских истребителей F-35. Каковы ваши ожидания после этих переговоров? Смогут ли стороны договориться по F-35?

– Отношения США и Турции в ближайшем будущем не улучшатся. Таким образом, я не ожидаю многого от встреч делегаций Министерств обороны Турции и Соединенных Штатов. От них будет мало толку. Вашингтон не будет поставлять Турции истребители F-35. Турция должна передать это дело в суд, чтобы вернуть свои деньги из США, и найти другие способы приобретения новых истребителей или начать производить свои собственные самолеты нового поколения.

– США и НАТО время от времени возвращаются к теме использования Турцией российских систем С-400, но уже не ставят каких-то условий перед Турцией. На Западе смогли принять новую реальность?

– США упорно трудились, чтобы заставить Турцию отказаться от идеи использования российских систем ПВО С-400, но потерпели неудачу. И поэтому сейчас они совершенно смирились с этим вопросом.

Накануне инаугурации президента США Джо Байдена Вашингтон ввел в действие санкции против Анкары, поводом для которых стали купленные у России комплексы С-400. По мнению турецкого МИД, такие шаги идут в ущерб и двусторонним отношениям, и интересам самих США в регионе. «Ожидаем, что при новой администрации эта ошибка будет устранена», – заявил глава ведомства Мевлют Чавушоглу. Между тем, кандидат на пост главы Госдепартамента США Энтони Блинкен уже назвал позицию Турции по С-400 «неприемлемой» и допустил введение дополнительных мер. Насколько глубоки разногласия Анкары и Вашингтона и как будут развиваться двусторонние отношения при администрации Байдена, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил доктор политических наук, преподаватель Университета общественных наук Анкары Ресул Ялчин.

– Вступление Турции в Евросоюз помогло бы ликвидировать пробел, образовавшийся после брекзита, заявил президент Турции Тайип Эрдоган в ходе выступления перед послами стран ЕС. Разделяете ли вы такое мнение?

– Вступление Турции в Евросоюз в настоящее время не стоит на повестке дня ЕС, и я не думаю, что это произойдет в обозримом будущем. Евросоюз, очевидно, весьма опечален и разочарован тем, что Соединенное Королевство покидает его. ЕС наверняка пострадал из-за брекзита. Однако Брюссель не считает, что брекзит создал пробел внутри Союза. Таким образом, нет какой-либо заметной пустоты, которую необходимо заполнить. Даже если считать, что в результате брекзита был создан пробел, с точки зрения Евросоюза Турция не может заполнить его, потому что Турция и Великобритания – две очень разные страны в экономическом, политическом, социальном и военном плане.

– В последние месяцы в Турции усилилась риторика о том, что республика видит себя частью Европейского союза. В ноябре Эрдоган призвал ЕС сдержать обещания и заявил, что Турция полна решимости к евроинтеграции и стремится строить свое будущее с Европой. Но готовится ли Европа принять Турцию в свое «семейство»?

– Европейский союз важен для Турции, а Турция важна для ЕС. Турция и ряд членов Евросоюза уже давно установили достаточно хорошие двусторонние связи. Естественно, они предпочитают поддерживать хорошие отношения друг с другом. Я не думаю, что позиция ЕС по вступлению Турции в Евросоюз как-либо изменилась. Просто в Турции вошло в привычку снова и снова озвучивать свою решимость интегрироваться с Европой и стремиться строить свое будущее с ней.

Риторика в Турции по поводу Европейского союза и вступления в ЕС существовала всегда, хотя и не особенно успешно. Эта риторика проистекает из двух основных причин. Во-первых, это послание проевропейским лоббистским группам в Турции, которые все еще достаточно сильны и, естественно, могут влиять на местный электорат. Другая причина заключается в том, что на самом деле Турция пытается напомнить ЕС о большом значении Турции и ее все более заметной роли не только в своем регионе, но и в мире.

Как я уже упоминал, вступление Турции в «семью» ЕС, вероятно, никогда не произойдет. Однако Европейский союз осознает ключевую роль Турции и ее первостепенное значение в международных отношениях и поэтому, несомненно, ищет возможные пути удержания Турции в своей орбите: с одной стороны, тщательно развивая особые отношения с Турцией в ближайшем будущем, а с другой – мудро управляя тем, чтобы держать Турцию вне ЕС, при этом не слишком оскорбляя ее.

– Президент Эрдоган выразил надежду на пересмотр позиции Вашингтона в отношении Анкары при новой администрации США. В беседе с журналистами турецкий лидер напомнил, что самолеты F-35, за которые Турция перечислила немалые средства, так и не были переданы ей. Каковы ваши ожидания от турецко-американских отношений при новой администрации США? Будут ли самолеты переданы Турции?

– Соединенные Штаты и Турция, один из их давних союзников по НАТО, переживают полный разрыв в своих отношениях, и неясно, восстановятся ли они когда-нибудь. Хотя Турция и США имеют давнюю историю партнерства, недавние действия Вашингтона пробили брешь в сердце турецко-американского альянса.

Причина, по которой американо-турецкие отношения, вероятно, обречены в обозримом будущем, заключается главным образом в неприемлемой политике Штатов, которая порой отталкивает Турцию. Отношения больше не являются тем, что действительно можно назвать стратегическим партнерством.

18 июня 2018 г. Сенат США принял законопроект, блокирующий передачу Турции истребителей F-35. Запрет был установлен из-за опасений по поводу намерения Турции получить российскую систему ПВО С-400, которая якобы поставила бы под угрозу секреты F-35. Администрация Байдена должна добиться от Конгресса отмены принятого в 2018 г. закона. Турция и Соединенные Штаты должны работать над налаживанием нового диалога, компромиссами по своим нерешенным вопросам и подготовкой почвы для активного и взаимовыгодного партнерства в будущем.

Я предполагаю, что новая администрация США будет искать пути улучшения американо-турецких отношений, но вопрос передачи истребителей F-35 будет продолжать вредить турецко-американским отношениям, если не будет решен мирным путем. Турция неоднократно предлагала провести технические переговоры с Соединенными Штатами, чтобы смягчить опасения по поводу оперативной совместимости НАТО и возможностей России собирать разведданные о истребителях следующего поколения F-35 через систему С-400, но эти предложения были категорически отвергнуты администрацией Трампа, которая утверждала, что наличие С-400 исключает экспорт F-35 в Турцию. Это вопрос, в котором обе стороны заинтересованы в открытом и честном обсуждении основных разногласий, учитывая, что санкции США еще больше ухудшат американо-турецкие отношения. В любом случае, Турция полна решимости обратиться за юридической консультацией для защиты своих прав в рамках программы истребителей пятого поколения F-35, поскольку Турция пожертвовала очень большие средства, которые так и не были переведены [обратно] Анкаре.

Как и прогнозировалось, администрация Трампа объявила о санкциях против Турции из-за покупки ею российских зенитно-ракетных комплексов С-400. Санкции были введены против Управления оборонной промышленности Турции (SSB) и четырех физических лиц, включая главу SSB Исмаила Демира. В результате этих санкций негативное отношение к США в Турции будет только усиливаться. Будет трудно преодолеть влияние этих санкций на общественное мнение в Турции. Тот факт, что четыре крупные партии в турецком парламенте выступили с совместным заявлением по поводу последних санкций, свидетельствует о том, что и оппозиционные, и правящие партии едины в своем ответе на решение Вашингтона.

Новая администрация Джо Байдена может сдержать последствия удара по общественному мнению, если поспешит предпринять соответствующие шаги. Члены Конгресса, похоже, готовы выступить против Турции, демонстрируя, что в ближайшие годы против нее могут быть выдвинуты новые резолюции. Новые линии разлома в отношениях, такие как кризис в Восточном Средиземноморье, могут спровоцировать различные новые санкции, предложенные некоторыми членами Конгресса.

Когда Байден покинул пост вице-президента при Бараке Обаме, в двусторонних отношениях уже существовал серьезный набор проблем. Теперь, с его приходом в Белый дом, ему так же придется работать над всеми проблемами, оставленными администрацией бывшего президента Обамы, которые все еще задерживают отношения между Вашингтоном и Анкарой.

YPG [«Отряды народной самообороны»], сирийское отделение террористической группировки «Рабочая партия Курдистана», по-прежнему является главным раздражителем в отношениях. Кроме того, запрос Турции в США об экстрадиции лидера террористической группировки гюленистов (FETÖ) Фетуллаха Гюлена до сих пор не удовлетворен. Вдобавок ко всему этому, теперь геополитические вопросы, такие как кризис в Восточном Средиземноморье и санкции CAATSA, будут находиться в повестке дня зарубежных политиков во время турецко-американских саммитов, способствуя усложнению двусторонних связей.

Стабилизация турецко-американских отношений потребует откровенных дискуссий и многоуровневых переговоров, направленных на разрешение всех конфликтов сразу. Турция, один из самых важных союзников Америки по НАТО, также ожидает новую администрацию со смесью опасений и оптимизма, поскольку новый президент США Джо Байден имеет возможность перезагрузить отношения, которые достигли низкой точки в последнем десятилетии. Турция ожидает от Байдена более позитивного подхода и откровенного диалога для решения проблемных вопросов между США и Турцией.

– Индийские СМИ пишут, что Турция намеревается получить ядерное оружие и технологии ядерных боеголовок из Пакистана. Как вы оцениваете эти сообщения?

– Турция не намерена приобретать ядерное оружие и технологии создания ядерных боеголовок у Пакистана. Турция не имеет повестки в области ядерных вооружений, о которой утверждают индийские новостные издания, по крайней мере в настоящее время. Я считаю, что это индийская пропаганда, направленная на подрыв особых отношений, существующих между Турцией и Пакистаном.

Из-за нерешенных проблем между Индией и Пакистаном Индия упорно работает над тем, чтобы изолировать Пакистан в регионе, и когда Пакистан устанавливает хорошие отношения с сильной страной, Индия стремится сорвать эти отношения по очевидным причинам. Подобные новости стали появляться в индийских новостных источниках только после того, как Турция открыто раскритиковала решение индийского правительства об отмене особого автономного статуса Джамму и Кашмира в августе 2019 г. и дала понять, что поддерживает Пакистан в этом конкретном вопросе.

Между Турцией и Пакистаном сложились особые, завидные отношения. Исламабад поддерживает Анкару по Кипру и другим региональным вопросам, включая ее борьбу с терроризмом. Пакистан стал первой страной, осудившей попытку государственного переворота, организованную террористической организацией гюленистов в июле 2016 г., и оказал полную политическую поддержку турецкому правительству.

Особые отношения между двумя странами, как, безусловно, согласится большинство, определяет то, что они включают в себя общие цели и согласованное видение внешней политики в сочетании с давними историческими связями. В апреле 1954 г. Пакистан и Турция подписали договор о дружбе и сотрудничестве. Обе страны стремятся расширить сотрудничество в борьбе с терроризмом. Обе страны также являются членами Организации исламского сотрудничества. Также Турция в настоящее время является крупным продавцом оружия Пакистану.

Примером отношений между военными является программа учебного обмена вооруженных сил, которая была открыта в 2000 г. С момента начала программы в Турции прошли подготовку около 1500 пакистанских офицеров. Турция также помогает поддерживать парк пакистанских самолетов F-16. В октябре 2018 г. ВМС Пакистана ввели в эксплуатацию 17000-тонный танкер, построенный в сотрудничестве с турецкой оборонной компанией STM в южном портовом городе Карачи. Это был самый большой военный корабль, когда-либо построенный на верфи Карачи. Турция также модернизирует три пакистанские подводные лодки. В июле 2018 г. Турция выиграла многомиллиардный тендер на поставку четырех корветов ВМС Пакистана – самый крупный контракт, когда-либо заключенный с турецкой оборонной промышленностью. В 2016 г. Турция передала Пакистану 34 самолета Т-37 (с запасными частями). Турция также согласилась приобрести у Пакистана учебно-тренировочный самолет MFI-17 Super Mushshak.

Турция и Пакистан также поддерживают мирный процесс в Афганистане, который положит конец затянувшейся войне в стране, и обе страны считают, что мирный процесс принесет позитивные результаты, несмотря на все трудности.

– Турция готова приобрести у России второй комплект С-400 при условии передачи технологий, заявил глава секретариата оборонпрома республики Исмаил Демир. Почему Турция решила поставить перед Россией такое условие?

– Расширенное турецко-российское сотрудничество в социальной, политической и экономической сферах было распространено и на военно-оборонные направления с реализацией соглашений по С-400. Сейчас первый этап поставки ЗРК С-400 в Турцию из РФ завершен, Турция инициировала переговоры о заключении нового контракта с Россией на поставку еще одного комплекта зенитно-ракетных комплексов С-400 и других военных контрактов, которые, скорее всего, будут включать в себя самые современные системы ПВО – зенитные ракетные комплексы С-500 (ЗРК) и С-500. Турция также может быть заинтересована в приобретении российских дальнобойных зенитно-ракетных комплексов «Тор-М2КМ», ближнемагистральных ракетных пушек «Панцирь-С1» и мобильных ракетных комплексов «Илга-5», а также самого современного российского многоцелевого боевого самолета Су-30.

Сотрудничество Анкары с Россией в политической, экономической и военной сферах, вероятно, будет укрепляться в 2021-2023 гг., а сохранение и поддержание существующих добрых отношений между двумя странами, вероятно, будет продолжаться и дальше.

Турция собирается и дальше закупать у России системы ПВО С-400, но отрицательное отношение США по этому поводу все еще сохраняется. Очевидно, что это негативно повлияло на отношения Турции с США. Но Турция полна решимости предпринять шаги в соответствии с национальной безопасностью Турции, защитить национальные интересы, обеспечить безопасность страны и народа. Даже если США продолжат применять санкции в отношении С-400, они мало повлияют на Турцию, поскольку она инициировала многоплановую внешнюю, экономическую политику, политику безопасности и обороны.

Решение Турции закупить у России второй комплект С-400 при условии передачи технологий объясняется, как мне кажется, двумя основными причинами. Во-первых, это ответ внутренним критикам, которые утверждают, что Турция закупила у России системы ПВО С-400, но не имеет контроля над ее технологиями, и поэтому в действительности Турция не имеет полного контроля над системой ПВО. Это неверно, но тем не менее, противники используют это против правительства почти на всех политических платформах. Во-вторых, это направлено против официальных лиц США и НАТО, которые утверждают, что система С-400 передаст России секретную информацию из воздушной системы НАТО. Ставя условие передачи технологий для закупки у России второго комплекта ЗРК С-400, Анкара в определенном смысле не хочет давать рычаги своим критикам как внутри страны, так и за рубежом.

В конце августа состоялась встреча главы турецкого МИДа Мевлюта Чавушоглу и президента Беларуси Александра Лукашенко. В числе прочих вопросов обсуждались перспективы роста товарооборота, для чего белорусский лидер предложил подключить межправительственную комиссию и посольства двух стран. Уже 10 сентября турецкие депутаты посетили с визитом Минск. О потенциале расширения торгово-экономического сотрудничества Беларуси и Турции и о том, возможно ли более глубокое взаимодействие двух стран в военно-технической сфере, в интервью порталу «Евразия.Эксперт» рассказал независимый аналитик, преподаватель Университета общественных наук Анкары, доктор политических наук Ресул Ялчин.

– Каковы, на ваш взгляд, были цели визита Мевлюта Чавушоглу в Беларусь? Достигли ли стороны каких-то договоренностей?

– Я думаю, было две основные причины. 27‑28 августа 2019 г. министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу посетил Беларусь с визитом вежливости и солидарности, чтобы не допустить каких-либо недоразумений между Беларусью и Турцией в связи с нападением на белорусского дипломата в Анкаре в конце июля. То нападение было «обычным преступлением» и не имело политической подоплеки, но Александр Поганшев, начальник отдела административных дел посольства Беларуси, был тяжело ранен. Другая основная причина заключалась в дальнейшем улучшении торговых отношений между двумя странами.

– Президент Беларуси Александр Лукашенко на встрече с Чавушоглу посетовал на неразбериху в торговых отношениях между Минском и Анкарой. Что он имел в виду?

– Министр Чавушоглу также заявил, что торговля между двумя странами в настоящее время идет в пользу Турции, и они рассмотрели шаги, которые необходимо предпринять, чтобы иметь более сбалансированные торговые отношения. В ходе этой встречи была достигнута договоренность о создании «совместной рабочей группы по торговле» для дальнейшего развития экономических отношений с целью скорейшего увеличения объема взаимной торговли более чем на $1 млрд.

– Какие области развития турецко-белорусского сотрудничества имеют наибольший потенциал?

– Две страны поддерживают друг друга практически на всех международных площадках. Страны сотрудничают во многих областях, таких как вопросы экономики и торговли, культурные и гуманитарные вопросы, военная и оборонная промышленность, борьба с терроризмом и высокие технологии.

Беларусь обладает значительным опытом и знаниями в области сельскохозяйственной и тяжелой техники. Обе страны могут работать над ее улучшением и продвижением, для экспорта на рынки третьих стран.

Они также заинтересованы в дальнейшем расширении контактов в области технологий, инноваций, образования и намерены укреплять связи в области совместных научных исследований, академических программ, обмена студентами и преподавателями вузов. Беларусь и Турция также подписали меморандум о взаимопонимании между Государственным военно-промышленным комитетом Беларуси и Министерством оборонной промышленности Турции.

– И как вы оцениваете заинтересованность Турции в военно-техническом сотрудничестве с Беларусью?

– Обе страны заинтересованы в тесном сотрудничестве друг с другом в военно-технической сфере. Компания «Рокетсан», одно из ведущих предприятий турецкой военной промышленности, разработала новую турецкую баллистическую ракетную систему «Хан» с высокомобильным колесным шасси, закупленным в Беларуси. Это, пожалуй, первое подтверждение белорусских военных поставок в Турцию. Беларусь же закупила в Турции небольшие партии стрелкового оружия для специальных подразделений МВД. Стороны также обсудили перспективы реализации совместных проектов в военно-промышленной сфере.

Я считаю, что развитие ракетного вооружения является приоритетным направлением для военно-промышленных комплексов как в Беларуси, так и в Турции. Беларусь отметила, что разрабатывает собственную ракетную программу с учетом, в частности, турецкого опыта.

После обмена опытом стороны перешли к конкретному техническому сотрудничеству по разработке моделей ракетного вооружения. Белорусско-турецкое военно-техническое сотрудничество имеет значительный потенциал. «Хан», по сути, является турецкой лицензионной версией китайского тактического ракетного комплекса М20. Беларусь может интегрировать это в свои ракетные системы «Полонез».

Турция обладает передовым производственным потенциалом в ракетной отрасли. С одной стороны, Турция стремится диверсифицировать своих партнеров в этой сфере, и потенциал Беларуси может представлять интерес. С другой стороны, Анкара обладает значительным потенциалом в сферах интересов Минска.

– Как заявил министр национальной обороны Турции Хулуси Акар, если США затянут процесс создания зоны безопасности на севере Сирии, Анкара начнет его без участия Вашингтона. Что вы об этом думаете? Почему американцы затягивают решение вопроса?

– Турция не позволит затянуть этот процесс. США договорились с Турцией о создании зоны безопасности на севере Сирии, но есть разногласия с США по поводу того, как эта зона будет функционировать, а также ее размера, которые задерживают реализацию зоны. Если ожидания Турции не оправдаются, Турция способна принять все необходимые меры для обеспечения своей национальной безопасности. Турецкие официальные лица обсуждают этот вопрос с США, искренне пытаясь решить проблему, но если усилия по поиску точек соприкосновения с США по созданию зоны безопасности на севере Сирии окажутся безуспешными, Турции придется пойти на создание безопасной зоны в Сирии самостоятельно.

Переговоры с США по этому вопросу продолжаются. Турция рассчитывает на создание 32‑километровой безопасной зоны на севере Сирии, что даст Турции контроль над этим регионом. Она должна быть очищена от террористических группировок, в том числе курдской Партии демократического единства (PYD) и Отрядов народной самообороны (YPG), сирийских филиалов Рабочей партии Курдистана. США поддержали эти группировки в борьбе с ИГИЛ*, но Турция утверждает, что использовать одну террористическую группу для борьбы с другой нет смысла. Турция настаивает на том, что эти группы должны быть выведены из всех безопасных зон Сирии.

ИГИЛ* потерпело территориальное поражение в Сирии. Поскольку война против ИГИЛ* перешла от наступательных операций к удержанию захваченной территории в Сирии, США придерживается политики использования контролируемой ими территории в качестве рычага, с помощью которого пытаются заставить сирийское правительство пойти на уступки в мирных переговорах под эгидой ООН в Женеве.

Вашингтон в своей политике по Сирии сосредоточен на вопросах стратегии и того, могут ли Соединенные Штаты перевести свои военные достижения против ИГИЛ* в долгосрочное мирное урегулирование на условиях, выгодных для американских интересов. Дебаты на этот счет, однако, имеют тенденцию приписывать единое стратегическое видение соперникам Вашингтона. В действительности, трансграничное вмешательство Турции демонстрирует, что основные внешние участники войны стратегически свободны, но потенциально неспособны реализовать свои цели, не идя на сложные компромиссы.

– По итогам визита в Россию президент Турции Тайип Эрдоган не исключил возможности покупки российских истребителей Су‑35 и Су‑57. Чем можно объяснить повышенный интерес Турции к российскому оружию, если исключить американский фактор?

– В Анкаре продолжаются дискуссии о большом интересе, проявленном к приобретению российских истребителей-невидимок Су‑35 и Су‑57 в качестве альтернативы американским истребителям F‑35 после переговоров президента Реджепа Тайипа Эрдогана с российским коллегой Владимиром Путиным в Москве и посещения авиасалона. Однако повышенный интерес Турции к российскому оружию появился задолго до визита Эрдогана на авиасалон.

Растущий интерес Турции к российскому оружию проявился в ходе переговоров двух стран о закупке зенитно-ракетной системы С-400 и честной и заслуживающей доверия позиции России на протяжении всего процесса вплоть до поставки ракет в Турцию.

Кроме того, Россия и Турция являются двумя добрыми соседями: хотя по некоторым вопросам у них есть разногласия, в то же время они сходятся во мнениях по многим другим вопросам. С 1991 г. между двумя странами установились прекрасные связи и теплые отношения.

Российское оружие оказывается удобной более дешевой альтернативой другим. Однако стратегия расходов Турции на оборону направлена на то, чтобы страна в ближайшие годы смогла производить свои собственные истребители мирового класса. Что касается российского истребителя Су‑57, то, хотя он является скрытым истребителем пятого поколения и может оказаться удобной более дешевой альтернативой F‑35, Турция, вероятно, захочет участвовать в производственном процессе, а не просто покупать самолет. Но Анкара не сможет сделать такой шаг прежде, чем полностью потеряет надежду на повторное присоединение к программе F‑35 и получение своих самолетов.

Турция по-прежнему придерживается соглашения с Соединенными Штатами о своем участии в программе F‑35. Она участвует в производстве F‑35 и успела потратить на программу$1,4 млрд, прежде чем ее заказ на 116 истребителей был отменен. В производственном процессе участвуют 8 турецких оборонных компаний, которые отвечают за производство 937 деталей F‑35, причем 400 из них поставляются исключительно турецкими фирмами.

Турция хочет купить истребители F‑35, но если это окажется невозможным, она будет искать альтернативы, не исключая никаких вариантов – это не обязательно должна быть Россия.

Несмотря на проявленный интерес к российским истребителям Су‑35 и Су‑57, Анкара не будет спешить с покупкой ни одного из этих самолетов. Однако дискуссия о российских истребителях может стать серьезной, если Россия и Турция успешно преодолеют свои разногласия в Сирии и будут работать над скорейшим установлением прочного мира для всех сирийцев. Взаимодействие России и Турции в Сирии все еще имеет под собой зыбкую почву. После того, как Анкара приняла поставку российской системы ПВО С-400 в июле, в Конгрессе США существует двухпартийная поддержка введения дальнейших санкций в отношении Турции в соответствии с законом «О противодействии противникам Америки через санкции». Однако Трамп до сих пор не подписался под санкциями против Турции.

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), – запрещенная в России террористическая организация – прим. «ЕЭ»