Шадурский: «ЕАЭС принимает на себя все больше наднациональных функций»

В 2020 г. Беларусь примет председательство в ЕАЭС, одним из приоритетов которого станет формирование равных условий хозяйствования. В числе нарушений данного принципа Беларусь называет налоговый маневр в России, прогнозируя на будущий год «потери» от него в размере $400 млн. В правительстве России считают «странными» подобные подсчеты, поскольку «невозможно потерять то, что тебе не принадлежит». Впрочем, несмотря на спорные вопросы, евразийская интеграция приносит очевидные выгоды Беларуси: так, экспорт в ЕАЭС в 2015-2018 гг. вырос на $2,9 млрд (или на 26,4%). Приоритеты председательства Беларуси в ЕАЭС и перспективы разрешения спорных вопросов в российско-белорусских отношениях в интервью «Евразия.Эксперт» проанализировал доктор исторических наук, декан факультета международных отношений Белорусского государственного университета Виктор Шадурский.

– Виктор Геннадьевич, в 2019 г. Евразийскому экономическому союзу исполнилось 5 лет. Насколько успешно, на ваш взгляд, развивается данное интеграционное объединение? Какую роль сейчас играет в нем Беларусь, насколько интеграция соответствует национальным интересам страны?

– Создание Евразийского экономического союза – само по себе очень позитивное событие. Замечательно и то, что он существует уже на протяжении пяти лет. Союз открыл широкие возможности для создания гигантского рынка, он способствует возрождению тесной экономической кооперации, которая существовала несколько десятилетий назад.

Другое дело, что у сторонников интеграции возникли завышенные ожидания. В реальности получилось то, что становление Союза совпало с не самым лучшим экономическим периодом, в который вступили его государства-члены: на прошедшие пять лет пришлось введение санкций, конфликт России с коллективным Западом. Таким образом, нужно признать, что ЕАЭС не повезло со временем, с геополитической и геоэкономической ситуацией в момент его рождения и в течение первых лет развития.

Но сам проект евразийской экономической интеграции стоящий, он обязательно должен принести «дивиденды», в том числе и для Беларуси. ЕАЭС может и должен способствовать решению многих важных для нашей страны проблем.

– Каких, к примеру?

– Кооперация в различных сферах и направлениях, расширение экспорта, создание совместных производств, развитие совместных инфраструктурных проектов, выработка коллективных подходов по отношению к третьим странам.

Крупнейшей страной в ЕАЭС является Россия. Развитие союза, соответственно, в большей степени зависит от политики и состояния этой страны, ее прогресса и т.д. Это очевидно. Значение России усиливается и тем обстоятельством, что коммуникация между нашей страной и, скажем, другими государствами-членами происходит через ее территорию.

Тем не менее, ЕАЭС – это действующее интеграционное объединение, которое принимает на себя все больше наднациональных функций, активно влияет на формирование общих правил и общих стандартов. Это хороший результат, однако первой пятилетки не хватило. В условиях внутренней и внешней турбулентности союз не смог рельефно продемонстрировать все свои потенциальные преимущества. Подчеркну еще раз: идея ЕАЭС замечательная. А если идея сама по себе правильная, она когда-нибудь «овладеет массами».

– В следующем году Беларусь будет председательствовать в Евразийской экономической комиссии. Как вы считаете, какие основные идеи внесет республика на рассмотрение и дальнейшую реализацию?

– Думаю, что даже нескольких месяцев будет достаточно для внесения новых идей в план развития союза. Понятно, что, прежде всего, белорусские предложения будут касаться инновационной проблематики. Сейчас у всех на слуху IT-технологии. Это направление, как, впрочем, и другие сферы, нуждаются в более активной выработке общих правил и подходов. При этом Беларусь должна оставаться не только площадкой для создания этих технологий, но и шире внедрять новейшие изобретения во все сферы своей страны.

Уже давно говорят об электронном правительстве, цифровизации экономики, информатизации государственных служб, что поможет сократить бюрократические процедуры. Хотелось бы видеть скорейшую реализацию планов. Я не знаю всех тем, которые сейчас находятся в проработке, но хотелось бы услышать о создании совместных научных центров (парков, хабов и т. д), которые бы плотнее занимались вопросами создания и внедрения конкурентных в глобальном масштабе технологий.

Проблема Евразийского экономического союза состоит в том, что, на мой взгляд, в интеграционной группировке мало примеров аккумуляции серьезных средств на прикладные научные исследования, создание прорывных предприятий, венчурных инициатив и т.д.

Понятно и то, что страны сегодня не готовы делиться своими самыми инновационными наработками.

Еще один важный вопрос интеграционного объединения – функционирование Экономического суда ЕАЭС. Очевидно, что в рамках такого большого экономического объединения, каким является ЕАЭС, неизбежны различные споры между хозяйствующими объектами, национальными министерствами и ведомствами. Надо подумать над тем, чтобы в союзе действовала эффективный судебный механизм, которому бы доверяли все стороны. Члены Суда должны объективно рассматривать возникающие ситуации, а не придерживаться установок и интересов конкретной страны.

– В декабре 2019 г. могут быть утверждены дорожные карты интеграции России и Беларуси. На Ваш взгляд, является ли Союзное государство успешным проектом? Как он соотносится с ЕАЭС?

– Конечно, в плане формальной логики хотелось бы, чтобы каждая международная или региональная структура выглядела более четко, каждая организация имела бы свои специфические цели и задачи, которые между собой не пересекались бы. Однако в реальности так не получается. Каждая страна может входить в различные интеграционные группировки, интересы и декларированные функции которых пересекаются, а иногда и противоречат друг другу.

СГ – это своеобразный испытательный полигон интеграционных форм и методов для более широкого геополитического пространства. Ведь то, что работает в рамках двух стран, с большой вероятностью будет работать и в «2+» формате.

Уже неоднократно говорилось о том, что главным достижением Союзного государства является прозрачность государственной границы между Беларусью и Россией. Понятно, что вокруг этой темы в последние годы начались вестись официальные и неофициальные споры, между странами появилось определенное недоверие. Хочу еще раз подчеркнуть, что общая прозрачная граница скрепляет страны, как цемент. Люди активно перемещаются через границу, реализуют совместные инициативы, обмениваются товарами и т.д. например, белорусы свободно приезжают в Россию на экскурсию, за покупками, к друзьям… Может быть прозрачную границу в будущем можно будет распространить на ЕАЭС. Таким образом, плюсов и достижений много.

Интеграцию двойки затрудняет тот факт, что и Россия, и Беларусь находятся в переходной стадии. Это, прежде всего, касается экономической сферы. Такого рода процессы быстро не завершаются.

Экономики наших стран, мягко сказать, далеки от идеального состояния. Правительства государств декларируют разные задачи, что, в свою очередь, также затрудняет гармонизацию двусторонних отношений.

Есть свои нюансы и в политической сфере. Они вызваны тем, что Россия, являющееся государством мирового уровня, претендует на более активное участие в формировании глобальной повестки дня. У стран поменьше таких амбиций нет. Соответственно, возникает разность политических подходов. Одним словом, у Союзного государства накоплены серьезные достижения, но на данный момент главной его задачей является сохранение и закрепление этих достижений.

– В мире существует очень много союзов, но ЕАЭС и Союзное государство находятся на крупнейшем континенте – Евразии и всегда будут в центре событий. Насколько вероятно, на Ваш взгляд, то, что в скором будущем будут формироваться более обширные союзы, внедряться концепция интеграции интеграций?

– Помню, в 1990‑е гг. во время пребывания во Франции беседовал с преподавателями университета (они представляли левые и левоцентристские взгляды), которые выражали возмущение опубликованным в одной из ведущих газет США проектом создания мирового правительства. Французские коллеги говорили о том, что с помощью этого правительства американцы хотят установить мировое господство. Таким образом, на современном этапе не наблюдается больших перспектив у крупных многосторонних интеграционных объединений.

Там, где больше двух государств-участников, договариваться становится все сложнее. Двусторонний формат позволяет быстрее решить проблему. В двухсторонних объединениях система планирования, ответственности работает более эффективно. Поэтому и Союзное государство не перестает показывать свою эффективность даже при наличии ЕАЭС.

Китайский проект «Один пояс – один путь», хотя и задумывался как многосторонний проект, реализуется в основном через двухсторонние отношения.

На данный момент не вижу особых перспектив для создания новых крупных международных объединений, тем более что определенные глобальные и региональные структуры уже есть (ООН и ОБСЕ). У них имеются определенные наработки, опыт, потенциал, который далеко не исчерпан.

Для успешного функционирования больших многосторонних объединений нужны подходы, которые одинаково и адекватно понимаются всеми странами. Очевидно, что для сплочения участников нужно начинать общую деятельность с решения наиболее серьезных проблем (борьба с преступностью, экология, киберпреступность и терроризм и др.). Таких общих связующих тем много, и они постепенно решаются – в Минске, например, в 2018 г. прошла большая конференция по противодействию киберпреступности. По инфраструктурным проектам, вопросам стандартизации уже сегодня может успешно вестись неформальный диалог между Европейским союзом и Евразийским экономическим союзом. Тем более, он уже начался на техническом уровне.

Союзное государство будет развиваться успешно, если не будет предлагаться политическая повестка, к которой все участники не готовы. Скажем, сегодня нет готовности к введению единой валюты. То, что было написано 20 лет назад, выглядит очень оптимистично. Поэтому я не вижу перспектив создания новых объединений. Надо разобраться с тем, что есть. Принято много деклараций и планов, которые страны не хотят выполнять. Структуру следует создавать, когда понятно, что и как нужно делать. Вначале должны быть сформулированы правила игры, а потом уже намечаться план действий.

Беседовала Ксения Волнистая