Эксперты спрогнозировали снижение количества мигрантов из Центральной Азии в России

Два года COVID-пандемии серьезно повлияли на экономическое положение России и стран-доноров трудовой миграции. Например, в марте 2021 г. в Минстрое оценили дефицит строителей в России в 1,2 млн человек, для компенсации чего в упрощенном порядке был организован завоз трудовых мигрантов из Узбекистана, Таджикистана и Казахстана. В то же время власти Москвы в ноябре заявляли о плане решения кадрового кризиса на стройках, включающий вариант отказа от использования труда мигрантов. О новых тенденциях и проблемах миграции – в репортаже «Евразия.Эксперт» с конференции Российского совета по международным делам «Человеческая мобильность в условиях пандемии COVID-19», состоявшейся 17 декабря.

О влиянии COVID-19 на иммиграцию в Россию

Пандемия коронавируса, которая началась два года назад, серьезно повлияла на ход глобальных хозяйственных процессов, в том числе и в сфере миграции. Как отметила ведущий научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования Российской академии народного хозяйства и государственной службы Юлия Флоринская, такой низкой численности иностранных граждан на территории России за последнее десятилетние не было ни разу. Так, на 1 ноября 2021 г. в России пребывало 6,2 млн иностранных граждан. Это на 2 млн человек ниже, чем в 2020 г. и на 5 млн меньше, чем в 2019 г. Произошло общее снижение числа приезжающих в туристических, деловых и частных целях. При этом в наименьшей степени пандемия коснулась числа мигрантов, приезжающих в Россию на обучение и работу.

Флоринская подчеркнула, что в период пандемии в Россию по-прежнему прибывают в основном граждане из стран СНГ: из 6,2 млн иностранцев, 5,5 млн – выходцы из Содружества. При этом есть и некоторые изменения по странам-донорам мигрантов. Так, по сравнению с 1 ноября 2020 г. в 2021 г. сокращение коснулось граждан Украины (на 44%), Молдовы (на 52%) и Азербайджана (на 53%). «Из Украины в Россию очень трудно попасть трудовым мигрантам, поскольку нет прямых рейсов, а автомобильное и железнодорожное сообщение по-прежнему закрыто», – пояснила эксперт. С другой стороны, за этот период численность граждан из стран Средней Азии немного выросла.

При этом, если сравнивать с допандемийным 2019 г., видно, что число приезжих сократилось из всех стран: из Украины, Молдовы и Азербайджана уменьшилось на две трети, из Казахстана – наполовину, из Армении – на треть, из Узбекистана – на четверть, из Таджикистана и Кыргызстана – на одну десятую.

Серьезные изменения произошли и в сфере трудовой миграции. В 2021 г. численность трудовых мигрантов сократилась на 1 млн человек (на 25%) в сравнении 2019 г.

«Сокращение произошло за счет снижения числа въездов в Россию. Это значит, что те люди, которые находились в России перед началом пандемии, не уехали, а продолжили работать за счет продления их миграционных документов», – отметила Флоринская, добавив, что сокращение трудовых мигрантов в 2020 г. не было столь драматичным, как это представлялось в СМИ.

Сегодня большинство трудовых мигрантов приезжает в Россию из стран СНГ – 97%. При этом в период пандемии произошло смещение в рейтинге стран-доноров трудовых мигрантов. Так, сегодня на страны Центральной Азии приходится около 77% приезжающих трудовых мигрантов (более 90% от этого числа приходится на Таджикистан и Узбекистан), на Армению – 7%, на Азербайджан – 4%, на Украину – 3%.

Основным центром притяжения мигрантов остались Москва и Московская область, а также Санкт-Петербург и Ленинградская область. На столичные агломерации приходится более 60% всех трудовых мигрантов.

Об отличиях пандемии от других глобальных кризисов

Как отметила член глобальной Ассоциации экспертов по миграционной политике Ирина Ивахнюк, сходство COVID-кризиса 2020-2021 гг. и глобального экономического кризиса 2008-2009 гг. в том, что в первую очередь от волны увольнений пострадали трудовые мигранты. По словам эксперта, в конце 2010-х гг. большинство потерявших работу мигрантов предпочли не возвращаться к себе на родину, а остаться в России. Тем самым они проявили бо́льшую гибкость и способность адаптироваться к ухудшающейся ситуации на рынке труда, чем местное население. Эксперт отметила, что в условиях растущей безработицы иностранные работники в России все равно остаются востребованными, и пандемия это подтвердила.

При этом существует и ряд отличий предыдущих кризисов от нынешнего. По словам Ивахнюк, экономический спад 2008-2009 гг. в России сопровождался ростом антимигрантских настроений, а также ростом незаконной миграции. Тогда это привело к ужесточению миграционной политики России. В свою очередь, в 2020-2021 гг. этих проявлений не было выявлено. Эксперт обратила внимание и на парадокс, когда постепенное восстановление экономики России после «шока» 2020 г. привело к тому, что на рынке труда наблюдается нарастающий дефицит работников.

«Традиционная парадигма поведения в период кризиса на рынке труда такова: количество вакансий падает, а количество желающих найти работу – растет. Но в 2021 г. мы имеем противоположную картину. Сейчас в России 2,2 млн незаполненных вакансий. Это самый высокий показатель с 2014 г. Число открытых вакансий почти в 2 раза больше, чем желающих устроиться на работу», – отметила эксперт.

Сокращение притока трудовых мигрантов провоцирует дополнительный рост дефицита в рабочих сферах. Около 68% всех открытых сегодня вакансий приходятся на традиционные сферы занятости мигрантов: водители, продавцы, кладовщики, грузчики и так далее. На дефиците трудовых ресурсов сказывается и реструктуризация занятости. «Многие работники, вкусив преимущества онлайн-работы во время локдауна, уже не хотят возвращаться в офисы. А если работодатель настаивает, то они предпочитают увольнение и поиск других вариантов онлайн-занятости», – пояснила эксперт, добавив, что число самозанятых в России за 2020 г. выросло в 2,5 раза.

Ивахнюк также обратила внимание на виртуальную трудовую миграцию, которую простимулировала пандемия. Так, сегодня дистанционная онлайн-работа позволяет работнику трудиться на иностранного работодателя, оставаясь в своей стране. Последствием этого станет сокращение масштабов реальной международной трудовой миграции при одновременном росте возможностей занятости. «Не становясь мигрантом, человек выходит на виртуальный рынок труда. Для страны его проживания это означает увеличение занятости населения и сокращение безработицы с уменьшением вероятности безвозвратной эмиграции граждан», – отметила она.

О последствиях пандемии для трудовых мигрантов из Центральной Азии

COVID-пандемия серьезно повлияла на трудовых мигрантов из стран Центральной Азии, которые в России составляют около 77% от всех приезжих. Их денежные переводы из России в центральноазиатские страны составляют значительную часть ВВП государств этого региона. Так, по данным Всемирного банка, в 2021 г. переводы трудовых мигрантов в Таджикистан составили $2,3 млрд, что соответствует 30,1% всего ВВП республики. Переводы в Кыргызстан составили $2,5 млрд, что соответствует 27,8% всего ВВП этой страны. Переводы в Узбекистан – $7,6 млрд (11,6% ВВП).

Как отметил ведущий научный сотрудник Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, директор Центра миграционных исследований Дмитрий Полетаев, пандемия сильно ударила по зависимым от миграции домохозяйствам. Так, к началу лета 2020 г. в Узбекистан вернулось около 500 тыс. трудовых мигрантов. При этом большая часть из вернувшихся об этом пожалела, поскольку вернуться назад к месту работы они не смогли.

«Такая ситуация резко отразилась на экономике и рынке труда в Узбекистане, серьезно снизив благосостояние наименее защищенных слоев населения», – подчеркнул эксперт.

В Таджикистане закрытие границ привело к росту безработицы и бедности. Так, с марта по апрель 2020 г. около 350 тыс. граждан этой страны пытались, но не смогли выехать на заработки. Количество выезжающих в Россию граждан этой страны в первом полугодии 2020 г. сократилось на 30% в сравнении с 2019 г. Кроме того, трудовые мигранты из Таджикистана обычно не имеют финансовых накоплений, которые позволяют пережить кризисный период, что еще сильнее ухудшает их состояние. Пандемия повлияла и на трудовых мигрантов из Кыргызстана. Так, уровень бедности в 2020 г. в этой стране вырос на 11%. Около 700 тыс. человек из 6,5 млн населения оказались за чертой бедности. Закрытие границ серьезно ударило и по внутреннему рынку труда этой страны, отметил эксперт.

За период COVID-кризиса изменились и доходы мигрантов. По словам Полетаева, только 25% трудовых мигрантов из центральноазиатских стран заявили о том, что их финансовое состояние никак не изменилось, тогда как у 33% доход незначительно уменьшился, а еще у 35% возникли серьезные финансовые трудности. При этом 48% мигрантов являются основными кормильцами в их семье, а еще 35% – обеспечивают семью совместно с другим членом их домохозяйства.

Вместе с тем сократились и денежные переводы из России в страны Центральной Азии. Так, в 2020 г. частные переводы в Казахстан составили 89% от показателя 2019 г., переводы в Кыргызстан – 88%, в Таджикистан – 68%, Туркменистан – 52%, Узбекистан – 94%, в целом по региону – 75% (см. рис. 1). При этом, как отметил Полетаев, тенденция на снижение денежных переводов началась еще до COVID-19 в 2018 г.

Рис. 1. Трансграничные безналичные перечисления денежных средств из России с 2015 по 2020 гг. в млн долл. Источник: презентация Дмитрия Полетаева.

С другой стороны, пандемия позволила некоторым мигрантам улучшить их финансовое положение. Так, руководитель Центра аналитических и практических исследований миграционных процессов Вячеслав Поставнин заметил, что в период пандемии большое число мигрантов осталось в России. Это привело к тому, что у них резко выросли заработки. «Доходило до того, что они получали до 5-6 тыс. рублей в сутки. Это серьезные заработки, которые отправлялись мигрантами на родину. За счет этого, например, в Таджикистане резко вырос сектор строительства частных домов», – отметил Поставнин.

О будущем миграционных процессов

Говоря о перспективах, Полетаев отметил, что за период пандемии миграционная система России перенесла ряд изменений. Они облегчили положение мигрантов в условиях пандемии. Кроме того, было введено законодательное закрепление возможности сохранения предыдущего гражданства при принятии гражданства России. Также был упрощен механизм получения гражданства для отдельных категорий иностранцев, упрощено получение вида на жительство, трудоустройство для иностранных учащихся, оформление патентов без выезда из страны, введены электронные визы с 52 странами и проведена цифровизация миграционных услуг.

По словам эксперта, в долгосрочной перспективе миграционный ресурс стран СНГ будет уменьшаться из-за сокращения естественного прироста населения в этих странах. Кроме того, в государствах Центральной Азии (особенно в Узбекистане) есть перспективы экономического развития, из-за чего население вместо миграции будет чаще выбирать работу на родине. Этому способствуют и инвестиции России в экономики стран региона. «Видимо, России придется искать новые источники трудовых мигрантов», – отметил эксперт. Какие это будут страны – пока говорить сложно.

Подготовил Александр Приходько