«Вмешательство неприемлемо»: почему Лукашенко поддержал Мадуро

В Венесуэле продолжаются жесткие стычки между сторонниками законно избранного президента Николаса Мадуро и оппозиции во главе с Хуаном Гуаидо. Часть стран коллективного Запада во главе с США поддержала Гуаидо. Беларусь, Россия, Турция и некоторые другие страны подтвердили свою поддержку Николасу Мадуро. «Категорически не поддерживаем любое внешнее вмешательство во внутренние дела суверенного государства, в том числе направленное на дестабилизацию обстановки в стране», – заявил в ходе телефонного звонка действующему президенту Венесуэлы Александр Лукашенко. Сопредседатель редакционного совета «Евразия.Эксперт» Петр Петровский проанализировал, что происходит в Венесуэле и какое будущее ждет белорусско-венесуэльские отношения.

Геополитический протест

Протесты в Венесуэле начались не сегодня и не вчера. Еще на заре президентства Уго Чавеса против действующего главы государства не единожды организовывались протесты и даже были попытки провести государственный переворот и силой устранить команданте Уго с поста главнокомандующего Боливарианской Республики. И здесь нет ничего удивительного. Чавес стал президентом под левыми и социалистическими лозунгами. Он сразу начал ломку имеющейся в стране полуколониальной экономической модели. В середине 2000-х гг. он национализировал предприятия ключевых промышленных отраслей, создал систему местного самоуправления и осуществил социальные программы, расширившие доступ населения к продовольствию, жилью, здравоохранению и образованию, и большей частью в 2003-2007 гг. были достигнуты успехи в борьбе с бедностью, ликвидации неграмотности, уменьшении разрыва в доходах и улучшении качества жизни.

За это время в международных отношениях Венесуэла начала строить альтернативный левый альянс. Чавес сблизился с Кубой, социалистическими правительствами Эво Моралеса (Боливия), Рафаэля Корреа (Эквадор) и Даниэля Ортеги (Никарагуа). Президент Венесуэлы являлся сторонником антиимпериалистической идеологии и был одним из главных критиков США, идеологии и практики неолиберализма, а также принципа невмешательства государства в экономику. Сам себя Чавес характеризовал как марксиста, активно поддерживал латиноамериканскую интеграцию и играл ведущую роль в создании Союза южноамериканских наций, Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна. В конечном итоге взгляды Чавеса сформировали основу идеологии чавизма, тесно связанной с идеями боливаризма и социализма XXI в., что стало ценностным и геополитическим вызовом для доминирующего в то время либерализма.

Сам факт национализации и вызов мировому капитализму, получившему к этому времени монополию после распада социалистического полюса, не мог не раздражать США, которые и теперь очень ревностно относятся к любым альтернативным поползновениям в Латинской Америке, не забывая о принципах доктрины Монро.

Вспомнить хотя бы санкции и эмбарго, которые до сих пор действуют в отношении Кубы. Поэтому неудивительно, что американская дипломатия достаточно рьяно пыталась поддерживать оппозицию за всю историю нового курса Чавеса, а после и его приемника Мадуро.

Достаточно сильным ударом по венесуэльской модели стали последствия кризиса 2008 г. Экономическая ситуация, на которой сказались предпринятые ранее меры, в том числе контроль за ценами, и дефицит бюджета, стала нестабильной: наблюдался спад, выросли уровень бедности и инфляция, начался товарный дефицит. Значительно увеличился уровень убийств на душу населения. Полицию обвиняли в коррупции. Предоставление президенту чрезвычайных полномочий и прославлявшая его пропагандистская кампания также подвергались критике.

После смерти Чавеса, при его приемнике Николасе Мадуро экономический кризис только усилился. По итогам парламентских выборов 2015 г. большинство мест в парламенте получила оппозиция. С этого времени конфликт между властью и оппозицией экстраполировался на конфликт между ветвями власти. Парламент Венесуэлы постоянно накладывал вето на решения Мадуро, а также пытался провести процедуру импичмента. Мадуро же со своей стороны инициировал в стране конституционную реформу и ради этого созвал Конституционную Ассамблею, которая в итоге объявила себя новым парламентом Венесуэлы.

В итоге в стране с 2017 г. имеется в плане законотворчества двоевластие. Президент признает единственным законодательным органом Конституционную Ассамблею. В ответ парламент самопровозгласил «президентом» Венесуэлы одного из лидеров оппозиции Хуана Гуаидо. Казалось бы, что проблема конфликта двух ветвей власти в мире не нова. Россия пережила подобный конфликт в 1993 г. Беларусь – в 1996 г. Однако в обоих случаях не наблюдалось такого глубокого раскола мирового сообщества, как в случае Венесуэлы.

Фактически сегодня коллективный Запад и ориентированные на него страны признали оппозицию единственной легитимной властью в стране, в то время как остальной мир оказался верен действующему президенту.

Ситуация оказалась патовой. Конституционный кризис в стране стал и кризисом геополитическим. Можно констатировать, что выбор, кого поддержать в Венесуэле, происходил по принципу приверженности однополярному или же многополярному подходу к глобализации. Причем этот прецедент реально зафиксировал не просто внутривенесуэльский политический раскол, но и раскол международного масштаба, которого не было фактически с 1991 г.

Белорусский кейс Венесуэлы

Для Беларуси, как стратегического партнера, Венесуэла важна тем, что на ее территории имеется внушительное количество совместных предприятий и проектов. До кризиса товарооборот между Минском и Каракасом приближался к $1,5 млрд.

Товарооборот Беларуси и Венесуэлы в 2000-2017 гг.

В Венесуэле белорусская сторона смогла организовать производство тракторов на заводе «ВенеМинск Тракторес», грузовиков «МАЗ ВЕН». Кроме того, белорусской стороной было организовано строительство социального жилья в районе военной базы «Фуэрте Тиуна» и в промышленной зоне «Санта Инес». Осуществляется сооружение первого в Венесуэле агроиндустриального городка, завода по переработке аккумуляторных батарей.

Белнефтехим внедрил в Венесуэле свои технологии по добыче нефти из сложных залежей. Было организовано совместное предприятие «Петролера БелоВенесолана».

Также Беларусью организованы поставки  в Венесуэлу автобусов, коммунальной техники и другой продукции машиностроения, калийных удобрений и сухого молока. Венесуэла же поставляет в Беларусь продукты прямого восстановления железной руды, кофе и некоторые другие товарные позиции.

Как видно из динамики, показанной на графике, сегодня в белорусско-венесуэльском товарообороте наблюдается стагнация. Понятно, что это связано с объективными причинами политического и экономического кризиса в самой Венесуэле. Однако пики товарооборота между двумя странами приходились на годы поставок в Беларусь венесуэльской нефти.

В силу постепенного перехода России к принципам рыночного формирования цены на нефть с Беларусью, вопрос возобновления поставок венесуэльской нефти может опять актуализироваться.

Также не следует забывать, что у Венесуэлы перед Беларусью имеются определенные долги. В частности, за поставленные машинокомплекты тракторов на сборочные предприятия «ВенеМинск Тракторес» сумма венесуэльского долга составляет около $50 млн, которые Минску хотелось бы вернуть.

Белорусско-венесуэльские перспективы после кризиса

Возникает естественный вопрос, что будет с белорусско-венесуэльскими отношениями дальше. Понятно, что теплые отношения сначала Чавеса и Лукашенко, а после и Мадуро с Лукашенко, идеологические сантименты белорусского лидера к социалистическим принципам не останутся незамеченными в случае захвата власти со стороны прозападной оппозиции. Скорее всего, белорусские предприятия и вообще перспективы в Венесуэле будут сведены к нулю. Беларусь может даже потерять свою собственность в виде долей на предприятиях, а также не сможет вернуть долги.

Очевидно, что оппозиционеры, которые могут захватить власть, будут проводить прозападную политику, в которой Беларуси, как, впрочем, и России места не будет.

В случае же решения кризиса по сценарию Мадуро Беларусь, как поддержавшая его в тяжелую минуту страна, сможет получить некоторые бонусы, которыми официальный Минск должен как раз и воспользоваться. Это и расширение сотрудничества в энергетической отрасли, и создание новых совместных предприятий, восстановление поставок продукции из Беларуси в прежних объемах.

Петр Петровский, белорусский политолог, сопредседатель редакционного совета «Евразия.Эксперт», директор консервативного центра NOMOS (Минск)