Геополитика против ценностей: почему у ЕС нет антикризисной стратегии для Беларуси

Как сообщили власти Чехии, общеевропейские санкции против белорусских властей вступят в силу «не позже 21 сентября» и коснутся 20 официальных лиц республики. При этом в списке может не оказаться президента Александра Лукашенко – по данным немецких журналистов, Берлин, Париж и Рим выступили против прекращения диалога с официальным Минском. Однако такая позиция не нравится прибалтийским государствам: глава МИД Литвы Линас Линкявичус обвинил Брюссель в бездействии, заявив, что позиция Евросоюза по ситуации в Беларуси подрывает его внешнеполитический авторитет. Почему страны ЕС не могут договориться о действительно едином подходе и из каких сценариев развития кризиса в республике выбирают стороны, проанализировала доктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина.

Белорусские протесты: сложности восприятия

Протесты в Беларуси – это не просто вопрос о политическом режиме, о системе управления, о партиях. Это еще и вопрос взаимодействия власти с обществом. Его легко поддерживать, если властные институты имеют единую концепцию развития государственности, а общество – единую картинку будущего, что невозможно в современном мире и обществе.

Общество и властные институты подвергаются диффузии не только по причине внутренних вызовов, сложных задач, ухудшения финансовых ресурсов, обострения политической конкуренции, но и из-за влияния разнообразных внешних факторов. В современном мире практически любое государство в условиях открытого рынка участвует в том или ином интеграционном процессе, взаимодействует с интеграционными блоками, союзами государств и отдельными странами. В этих условиях внутренние процессы партийно-политического и общественного развития в отдельно взятой стране оказываются переплетены с аналогичными процессами в других государствах.

В ряде случаев они коррелируют друг с другом, в других – противоречат, что вызывает конфликт в интерпретации событий. Кроме того, конфликты множатся не только во внутреннем государственном измерении, но и во внешнем. Государства воспринимают друг друга как потенциальные рынки сбыта товаров или ресурсные базы. Не меньшее значение имеет и конкуренция разных интеграционных блоков. В данном случае наибольшее значение на развитие ситуации в Беларуси оказывает соперничество ЕС и ЕАЭС, притом что Союзное государство развивается как ядро евразийской интеграции. Но одновременно с этим Беларусь является участницей программы ЕС – Восточное партнерство. Неудивительно, что у стран Евросоюза есть свои позиции и подходы к событиям в Беларуси. Однако, как и в отношении многих других сложных вопросов, у ЕС нет жесткой единой позиции о том, как на них реагировать, хотя озвучено единое мнение о сути самих событий.

Причин, объясняющих отсутствие единого подхода ЕС к реагированию на протесты в Беларуси, множество. Неоднозначное отношение к Беларуси в целом влияет на выработку политической позиции Евросоюза. С одной стороны, по мнению Брюсселя, Беларусь – это не демократичная страна: он уже традиционно обвиняет Минск в систематическом нарушении прав человека, репрессиях против оппозиционеров. При этом ЕС действует как спонсор различных гражданских проектов в Беларуси, им стабильно финансируются совместные образовательные проекты, что воспринимается позитивно институтами власти. С другой стороны, Брюссель не может обойтись без Беларуси. Так, для ЕС она обладает ценностью в отношении таможенных договоренностей и реализации задач Европейской политики соседства. Он заинтересован во включении страны в свою зону свободной торговли. Неудивительно, что иногда ЕС меняет кнут на пряник.

Так, признавая активную роль страны в Минских соглашениях и Восточном партнерстве, ЕС поощрил ее решением вопроса об облегчении визового режима. Беларусь чрезвычайно важна для ЕС в контексте развития программ Восточного партнерства и укрепления его позиций на постсоветском пространстве. И здесь мы говорим о конкуренции интеграционных проектов, в которой Беларусь становится своеобразным «яблоком раздора».

Признак антироссийскости в действиях или заявлениях тех или иных белорусских общественных и политических деятелей автоматически воспринимается в Брюсселе как позитивный сдвиг, как движение Беларуси в сторону ЕС, а значит – в противоположную от России, и эти активисты получают поддержку. В данной ущербной логике антироссийскость преподносится как демократичность.

Политика многовекторности позволяла Беларуси активно продвигать свои интересы на разных направлениях, однако это же автоматически превращало ее в сложного партнера для всех сторон. При этом экономическое партнерство Беларуси с разными странами развивается всегда активнее, нежели политическое. Именно политическая сфера остается камнем преткновения во взаимодействиях Беларуси и ЕС, который всегда высказывает недовольство результатами выборов в стране, а также выдвигает требования освободить политических активистов. В ответ на избирательные кампании Брюсселем вводятся персональные санкции. Однако это никогда не мешало ЕС продолжать свое взаимодействие с белорусскими властями, периодически меняя гнев на милость. Немаловажным фактором является и то, что Евросоюз уже не сможет отвергнуть украинский опыт, да и взаимодействие США и союзников по ЕС ныне не так безоблачно, как это было в 2014 г., когда они выступали единым евроатлантическим фронтом по насаждению демократии.

Кто виноват и что делать?

Оценивая прошедшую избирательную кампанию 9 августа 2020 г., ЕС акцентирует внимание на протестах. В очередной раз он не признал результаты выборов, назвав их непрозрачными и не соответствующими стандартам ОБСЕ и Совета Европы, и заявил о введении санкций в отношении всех, кто ответственен за насилие. Отдельно со своей стороны о необходимости этого заявили и министр иностранных дел ФРГ, и президент Литвы. При этом именно литовские власти назвали белорусское правительство полностью нелегитимным, призвали провести новые выборы, поддержали создание координационного совета для обеспечения передачи власти. Немаловажно, что Светлана Тихановская, кандидат на пост президента, находится в настоящее время именно в Литве.

При этом такие страны как Австрия, Венгрия, Греция, Италия высказали сомнения в необходимости обострения европейской позиции по отношению к Беларуси, но согласились с общими положениями ЕС. Так, 14 августа главы государств и правительств Евросоюза провели видеоконференцию, в ходе которой обсудили ситуацию в Беларуси и все же решили не признавать результаты избирательной кампании, обвинили правительство и лично президента Беларуси, но они так и не приняли единого решения о том, какие действия предпринять в сложившихся условиях.

Сейчас в Брюсселе опасаются нового затяжного конфликта на своих границах. Зато страны Прибалтики и Польша желают перестать быть буферными зонами и в некоторых районах просто подальше отодвинуть границы от Союзного государства – читай от России – включив в альянс государств ЕС Беларусь.

Именно они в свое время поддерживали вовлечение Беларуси в Восточное партнерство. Называя ее своим демократическим проектом, эти страны повышают собственную значимость для развития уже общего европейского проекта как проекта глобальной демократии. И неважно, что с демократией не все ясно, да и насадить ее как картошку пока что ни у кого не получилось. При этом Польша, видимо, также не будет стоять в стороне, рассматривая белорусские территории как части ВКЛ и Речи Посполитой. Так, она предложила брать на обучение отчисленных белорусских студентов и рассчитывает на рабочие руки из Беларуси.

Другими государствами ЕС эта ситуация воспринимается не так однозначно, тем более, в условиях обострения споров о бюджете и программ борьбы с коронавирусом, которые ранее уже разделили государства ЕС на группы.

Сценарии развития ситуации

В столь сложных обстоятельствах не приходится говорить о сохранении статус-кво. Изменения действительно необходимы, тем более в условиях противостояния негативным международным тенденциям.

Отрыв Беларуси от России – это самый негативный для обеих стран сценарий. Он, однако, дает кратковременные тактические выгоды Прибалтике и Польше, а также Евросоюзу, который таким образом несколько нивелирует ядро евразийской интеграции в лице Союзного государства. Однако этот сценарий окажется негативным в долгосрочной перспективе и для ЕС, так как способен вызвать затяжной конфликт на его границах.

Сценарий укрепления союза Беларуси и России приносит все виды выгод обеим странам, как краткосрочные, так и среднесрочные, и долгосрочные, но негативен для ЕС, которому придется пересматривать свои амбициозные планы в отношении республики. Однако он не является для Евросоюза абсолютно негативным, поскольку при его реализации он избегает серьезного конфликта.

В целом, для ЕС в сложившихся обстоятельствах нет позитивного сценария, такого, который мог бы полностью устроить Брюссель. Главная задача для него теперь – не допустить очередного затяжного конфликта, который будет вытягивать финансы и помешает реализации энергетических проектов с Россией.

Кроме того, по всей видимости, разноголосица между «старой» и «новой» Европой в восприятии ситуации в Беларуси станет очередным символом разделения внутри ЕС.

При этом для Беларуси есть только один рецепт решения проблемы протестов – повысить степень взаимного доверия в государстве. И речь идет не только о доверии общества к властным институтам, но и о доверии самой власти (разных институтов) обществу.

Очевидно, что чем больше и серьезнее государство (институты власти) контролирует народ с помощью разного инструментария, чем активнее вводит ограничения – тем сильнее оно показывает свое недоверие обществу, автоматически вызывая ответную идентичную реакцию недоверия с его стороны. К сожалению, коронавирус как раз и послужил той самой последней каплей для многих государств и обществ в контексте взаимного доверия. Но эту проблему надо решать – ее нельзя отложить «на потом».

Наталья Еремина, доктор политических наук, профессор СПбГУ