Как Россия пыталась понравиться Западу: 7 сюжетов политической драмы

В 2016 году постсоветской эпохе исполняется четверть века. Есть повод подвести итоги. Тем более, меньше месяца остается до саммита НАТО в Варшаве, где должны принять решение о размещении дополнительных воинских контингентов в Восточной Европе. Фактически, под сомнение может быть поставлен Основополагающий акт Россия-НАТО 1997 г. Это означает демонтаж status-quo, установившегося в Европе после распада коммунистического блока.

Правда, надежды на интеграцию, Большую Европу или общий европейский дом, куда примут постсоветскую семью народов, сегодня едва ли вынашивают даже самые упрямые идеалисты. По-видимому, в обозримом будущем в Европе будут мечтать в лучшем случае о новом «мирном сосуществовании».

Но так было не всегда. Долгое время после распада СССР новые постсоветские государства не оставляли надежды понравиться Западу. Попытки эти так и не удались. И «усталость от Украины», о которой говорят сегодня в западной прессе, тому лишь свежее подтверждение. В России в этом смысле накоплен ценный опыт. Иногда приходилось идти прямо-таки на удивительные уступки.

1. Вывод советских войск из ГДР и Восточной Европы

Каких-либо ответных юридических обязательств со стороны Запада не было получено. При этом гарантии о непродвижении военного блока НАТО к тогда еще советским  границам были даны, что называется, на словах, а не на бумаге. Ведь царила атмосфера доверия! Произошедшее затем вступление объединенной Германии и посткоммунистической Восточной Европы в Альянс стало холодным душем для многих сторонников общего европейского дома.

2. Согласие с расширением НАТО на Восток

Де-факто Москва приняла новую реальность в Европе после нескольких волн расширения Альянса, занявшего освободившееся место после ликвидации Организации Варшавского договора. В начале «девяностых» Россия предложила передать обеспечение безопасности в Европе создававшейся Организации безопасности Совета Европы (ОБСЕ). Однако эти решения, позволявшие перейти к коллективным механизмам обеспечения безопасности в Европе, так и остались на словах. Вместо этого России был предложен исключительно консультативный формат Совета Россия-НАТО без какого-либо участия в решении вопросов безопасности в Европе. В 2008 г. Дмитрий Медведев предложил очередной проект Договора о коллективной безопасности в Европе. Предложения были благополучно положен на Западе под сукно на фоне принятия новых членов в НАТО.

3. Запуск демократизации России в 1991 г.

С началом «девяностных» на государственном уровне началось горячее следование рекомендациями могочисленных «международных наблюдателей» и «авторитетных международных организаций». Фактически, «ключ» для легитимации выборов в России оказался за границами страны. В ответ рассчитывали на допуск в клуб демократических держав и помощь в модернизации промышленности. Однако на практике произошло усиление зависимости от сурьевого экспорта. По-своему символичным стал внезапный отказ от уже согласованной сделки по продаже Opel (принадлежавшего американскому консорциуму General Motors) российско-канадскому трасту в 2009 г., заставивший администрацию Барака Обамы публично отрицать любую причастность к срыву сделки.

4. Отказ Москвы от ответных действий в связи с односторонним выходом США из Договора по ПРО в 2001 г.

Вашингтон начал создание объектов противоракетной обороны в Европе, что потенциально способно раскачать ядерный баланс сил между Россией и США. Основной декларируемой причиной стали опасения Вашингтона в связи с ядерной программой Ирана. Однако встречное предложение России организовать совместную систему ПРО России и США-НАТО было проигнорировано. Естественно, успех на переговорах о ядерной программе Ирана также не изменил ситуацию.

5. Закрытие разведывательной базы в Лурдесе в 2002 г.

Центр радиоэлектронной разведки в Лурдесе (Куба) позволял покрыть практически всю территорию США, прослушивая электронные линии коммуникаций. Фактически, Россия в одностороннем порядке отказалась шпионить за США на их территории (в т.ч. промышленный шпионаж), не получив ничего взамен. Аналогичная база США в Норвегии, к примеру, не была закрыта. Финансовые затраты на содержание базы в Лурдесе не были критичными, особенно  учитывая ее потенциальные возможности (аренда выплачивалась по большей части «бартером» в форме поставок продукции на Кубу). Также была свернута база во Вьетнаме, эксплуатировавшаяся практически на безвозмездной основе.

6. Создание базы НАТО на территории России

В 2010 г. Ульяновске была создана база, через которую перебрасывалось до половины всех грузов, необходимых для операции НАТО в Афганистане. Это стало уникальным прецедентом  в новейшей российской и советской истории. Ранее, сразу после 11 сентября 2001 г., Москва де-факто предложила Вашингтону военный союз против терроризма. Однако США не признали террористами участников незаконных военных формирований на Северном Кавказе, с которыми вел борьбу федеральный центр.

7. Уступки в ООН по Ливии в 2011 г.

Вопреки расхожему мнению, Ливия не была союзником России – де-юре или де-факто (отсутствие военных баз на территории страны). Тем не менее, воздержавшись вместе с Китаем, Бразилией, Индией и Германией при голосовании в Совете безопасности по резолюции о закрытии неба над Ливией, Москва продемонстрировала доверие, готовность к уступкам и выработке консолидированной позиции с западными державами. Последовавшая затем де-факто интервенция коалиции западных стран в Ливию подорвала эти надежды.

Дело не в том, чтобы списать все трудности во внешней и внутренней политике Москвы на происки внешних сил. Скорее, интересно разобраться в объективных причинах, почему России за прошедшие 25 лет так и не удалось понравиться Западу. Может быть, разобравшись в этом, мы выучим наконец постсоветский урок.

По сути, начиная с горбачевской перестройки, уступки СССР, а затем России, интерпретировали на Западе преимущественно как проявление слабости. Следовательно, в ответных уступках в Вашингтоне не видели нужды, разве что «надавить» где-нибудь посильнее, например, в вопросе Чечни, выборов или прав человека. Все это сопровождалось символическими жестами типа включения в консультативные форматы – Совет Россия-НАТО или «Большая семерка». Еще были кредиты, но их сложно назвать уступками – скорее инструментами извлечения прибыли и рычагами на переговорах. 

Вероятно, есть и более фундаментальные причины. На Западе после распада СССР просто-напросто сменились приоритеты. Сначала интересы сфокусировались на Ближнем Востоке, а затем внимание начало смещаться в Азиатско-Тихоокеанский регион. Постсоветское пространство проходило по остаточному принципу. Поэтому и не было необходимости в особом содействии его интеграции или развитию. Возможно, именно здесь коренится фактический провал экономической стратегии не только цветных революций, но и стран Восточной Европы, присоединившихся к ЕС, но вынесенных на периферию. С окончанием холодной войны отпала острая необходимость в превращении России и ее соседей в витрину для противостояния с враждебным блоком. Сегодня же победивший блок сам сталкивается с таким непростым клубком проблем, что не только о проектах модернизации, но и потемкинских деревнях на периферии приходится забыть.

Вячеслав Сутырин