Александр Рар: Либеральные ценности стали постхристианской религией

За последние 3-4 года отношения между Западом и Востоком Европы изменились до неузнаваемости. Торговля продолжается, однако надежд на интеграцию, общий европейский дом, под знаком которых прошли «девяностые» и «двухтысячные», не осталось практически ни у кого. Известный немецкий политолог, научный директор Германо-российского форума Александр Рар пытается осмыслить произошедшие перемены в своей новой книге с говорящим названием: «Россия-Запад: кто кого?». Корреспондент «Евразия.Эксперт» встретился с автором на одной из презентаций в Москве.

«Мне кажется, что 25-летняя эра завершилась, и с 2014-2015 гг., вне связи с украинским кризисом, что-то в мире стало меняться», - полагает Александр Рар.

В этой эпохе он принимал участие. Сначала как молодой советолог, затем в южной Германии проводил конференции, что позволило ему познакомиться с влиятельными политиками, которые в эту эпоху играли большую роль в создании «нового мира».

«После распада СССР, изменения были в основном в России, происходили конфликты, потрясения, - говорит Рар. - Сейчас мы вошли в такую фазу, когда в России установилась стабильность, а подобные изменения происходят в Европе, на Западе – мире, который казался настолько стабильным, что будет держаться еще 50-100 лет».

- Господин Рар, что происходит с Европой? Люксембург призывает выгнать из ЕС Венгрию. Польшу в Брюсселе уже почти открыто называют не иначе как «диктатурой». Мы наблюдаем какой-то новый раскол?

- В Европе ситуация не так стабильна, как казалось еще 10 лет назад. Еще 2 года назад политики высказывались о возможности построения Соединенных штатов Европы, были уверены, что рано или поздно к этому придут. Сейчас об этом и речи нет.

На ЕС обрушился целый ряд серьезнейших кризисов, с которым политики, находящиеся во главе ЕС, не справляются. Сейчас союз находится в очень серьезной опасности фрагментации.

Выход Англии из ЕС – это не шутка. Третья по значимости, по величине страна с самой сильной армией больше не будет участвовать в делах Европы. Будет, наверное, объединяться в какой-то союз с Америкой. Но Европа тем самым потеряла свой облик.

На юге Европы бушует финансовый кризис, хотя об этом все меньше пишут, поскольку появились другие проблемы.

Рано или поздно грекам придется принимать решение, и я думаю, что они могут принять то же самое решение, что и британцы.

Есть и другие недовольные страны. Ведь не только Венгрию критикуют за то, что она не следует западным ценностям. Та же самая критика обрушилась на Польшу, которая начала создавать, говоря западным языком, более авторитарную систему, прижимая суды.

Есть и другие тенденции. На протяжении 25 лет все говорили о силе германо-французского «мотора». Считалось, что этот локомотив ведет Европу вперед, а остальные на него надеются и за него цепляются. Но сейчас французская экономика гораздо слабее немецкой. Она находится в состоянии «войны» гораздо больше, чем немцы.

Германия осталась единственным «мотором», но она не может тянуть Европу в одиночку.

После заявления Ангелы Меркель о готовности принимать беженцев в Европе начался переполох: люди испугались исламизации Европы, чрезмерной нагрузки на социальную систему, терроризма. К сожалению, подтверждается, что в числе беженцев в Европу попал целый ряд хорошо образованных и обученных террористов – это аукнется в ближайшие годы.

Госпожа Меркель не рассчитала реакцию своих коллег в Европе: она была уверена в своем авторитете и считала, что если она скажет странам забирать беженцев к себе, то они будут это делать. Но страны Европы сказали: «Нет, мы не хотим». И тогда она осталась лицом к лицу с этой проблемой, когда 1,5 млн или даже больше беженцев очутились в Германии.

Очень значительная часть населения Германии отвергает эту политику и не хочет больше видеть Меркель на посту канцлера.

Поэтому появляются новые партии. Например, возникла право-популистская партия «Альтернатива для Германии», потому что есть протестный электорат. Люди голосуют за правые партии. Рост недовольства находящимися у власти политиками растет. ЕС не рушится, но он проходит очень серьезное испытание на прочность.

- Можно ли остановить конфликт между Россией и Западом?

- Этот конфликт будет трудно остановить. С моей точки зрения, главное, что нас разделяет – это конфликт ценностей. Запад действительно считает себя элитой, победителем в холодной войне. Считается, что холодная война укрепила Запад, что либеральная политическая и экономическая модель – самая лучшая из тех, которые придумало человечество. Жизнь весьма комфортна, и во многом люди на Западе действительно считают, что они живут так, как не жили никакие другие поколения.

Однако мир меняется вокруг. Либеральные ценности возведены в ранг постхристианской религии. Но это поддерживают не все европейцы.

Либеральные ценности стали инструментом внешней политики Запада, Америки, той же Германии. Запад уверен в том, что необходимо переносить эти ценности на другие страны, материки, культурные сообщества.

В 2011 г. наивно считали, что через «арабскую весну» можно сделать весь исламский мир демократичным. Это привело к полному краху многих стран в арабском мире, нарастанию конфликтов между арабским миром и Западом.

- Почему до сих пор не удалось создать Большую Европу с участием России?

- После распада СССР были большие ожидания о том, что все теперь будут трудиться на благо построения даже не общей Европы, а общего мира.

Я помню, как сам Борис Ельцин посылал своих эмиссаров (того же Козырева, министра иностранных дел) на Запад, «стучался в двери» НАТО и ЕС, говорил о намерении войти в эти организации. Ельцин выступал с идеей выстроить общий миропорядок, создать союз между Америкой, Россией и ЕС. 10 лет Россия существовала в этой промежуточной стадии.

С 1999 года настали новые времена, когда обе стороны поняли, что они все равно разные. И появилась так называемая «третья сила» – ведь 11 сентября 2001 г. – это атака не только на Америку. Война в Чечне – это та же самая история.

Мир стал меняться, и после 11 сентября был шанс выстроить общий мир уже не на каких-то мирных идеалах, а на прагматичных интересах: остановить развитие агрессивных сил в арабском мире, которые хотели отделить Чечню от России и создать халифат, и в Америке с Европой ставили схожие цели.

Но шанс был упущен. Психологически это было связано с тем, что Запад считал: союзники должны ровняться на либеральные ценности.

Буш и Меркель поставили в центр своей политической деятельности либеральные ценности. Иными словами, госпожа Меркель перед тем, как сделать визит в Китай, должна встретиться с таким человеком, как Далай-лама. Тем самым она показывает китайцам, в каком направлении необходимо двигаться.

Во время одной из встреч Владимира Путина и Ангелы Меркель на Петербургском форуме канцлер вдруг начала говорить о том, что она считает абсолютно несправедливым отношение российских властей к Pussy Riot. Тем самым она хотела подчеркнуть, что для Германии очень важны либеральные, демократические ценности.

- Какое будущее ждет этот новый мир «после 2014 года», в котором не удалось выстроить смычку между Западом и Востоком Европы? Евразийский континент вновь раскалывается?

- Пока я вижу наиболее реалистичным сценарий трехполюсного мира. Нынешние лидеры Европы никуда не уйдут и будут работать на укрепление Североатлантического блока и общего пространства с Америкой. Дуга нестабильности будет проходить от Африки до Афганистана и, может быть, дальше, где будет процветать исламский экстремизм,  нацеленный на дестабилизацию Запада и России. Это главный цивилизационный и даже военный вызов для нас. И будет попытка создать не евразийский блок, но большой евразийский союз тех стран, которые хотят сообща решать мировые проблемы: Россия, Китай, Иран, Индия, и, может быть, Турция.

Подготовил Павел Воробьев