Закат культурной «сверхдержавы»: Евросоюз ставит на «жесткую силу»

Культура является неотъемлемой частью европейской внешней политики. «Мы, европейцы, по определению «мягкая сила», – заявила Федерика Могерини на открытии книжной ярмарки во Франкфурте в середине октября. Однако в действительности эти слова не вполне соответствуют тому, что происходит в ЕС: на деле финансирование культурных программ сокращается, при этом все большую роль играют вопросы обороны. О том, какая роль отводится культурной политике в ЕС, какое место она занимает и на что нацелена, читайте в статье доктора политических наук, доцента СПбГУ Натальи Ереминой специально для «Евразия.Эксперт».

Цели культурной политики ЕС

Политика ЕС в сфере культуры имеет как внутреннее, так и внешнее измерение, т.е. она предполагает осуществлять мероприятия, связанные с так называемой европейской идентичностью, которая должна себя проявлять внутри ЕС и за его пределами.

В любом случае, культурная политика ЕС – это именно и прежде всего политика, нацеленная на механизмы формирования идентичности.

Внутри ЕС она позволяет укреплять единство европейских народов. Культура также воспринимается как маркер политического пространства. Например, именно культурными различиями и наследием СССР эксперты ЕС иной раз объясняют периодически возникающие диссонансы с некоторыми странами Восточной Европы. Вместе с тем культурная политика ЕС также призвана способствовать реализации долгосрочных целей ЕС, связанных не только с культурой, но и, например, с цифровой экономикой, образованием, повышением эффективности администрирования. Это тем более важно, что отрасли, связанные с культурой, создали более 7 млн рабочих мест в ЕС. А за пределами ЕС его культурная политика призвана не только познакомить общества стран, не входящих в ЕС, с особенностями европейской идентичности, но и сделать в целом образ ЕС в мире более привлекательным.

Культура в стратегиях ЕС

Культура как направление в деятельности ЕС зафиксирована в ряде документов. Статья 6 Договора о функционировании ЕС гласит, что культура должна служить поддержкой действий стран-членов. Признание важности межкультурного диалога является одним из приоритетов внешней деятельности ЕС, что нашло отражение в Лиссабонском договоре. В 2016 г. Еврокомиссия и Внешнеполитическая служба ЕС выпустили программу «К стратегии ЕС в области международных культурных взаимоотношений», которая нацелена на поощрение взаимодействия в сфере культуры между ЕС и его партнерами для развития глобального порядка, прав человека, взаимопонимания. Европарламент также обращает особое внимание на аспект культуры во внешнем измерении.

В 2016 г. Европарламент выпустил резолюцию по межкультурному диалогу, а в июле 2017 г. принял новую, предлагавшую уже конкретные действия для укрепления международных позиций ЕС через культуру.

При этом Европарламент указал, что культура может выступать инструментом продвижения политики ЕС в странах, не входящих в него, распространения ценностей ЕС, и даже рекомендовал учредить отдельный бюджет ЕС для финансирования культурной политики.

В качестве инструментов продвижения образа ЕС за его пределами выступают разные программы, а также бренд (маркировка) «Европейское наследие», утвержденный в 2010 г. Кроме того, текущий 2018 г. стал Годом европейского культурного наследия. На мероприятия, связанные с этим событием, было выделено €8 млн.

Проекты и программы в культурной дипломатии ЕС

Тем не менее отдельно взятой культурной политики в ЕС нет, что затрудняет подсчеты общей суммы, выделяемой на соответствующие программы. Культурная компонента включена в некоторые направления политики ЕС, например, частично в региональную политику, но в основном реализуется через платформу «Творческая Европа», бюджет которой на период с 2014 по 2020 гг. составил €1,46 млрд. Задачи данной программы связаны с сохранением культурного и лингвистического разнообразия в Европе, продвижением позитивного имиджа ЕС за его пределами с целью проникновения на новые рынки и усиления экономического развития. Кроме того, в феврале 2016 г. была разработана общая стратегия культурной дипломатии ЕС. Для ее реализации ЕС направил делегации и открыл 139 офисов по всему миру.

В целом в осуществлении культурной дипломатии ЕС опирается на шесть финансовых инструментов: Инструмент Европейского соседства, Инструмент стабильности и безопасности, платформа «Творческая Европа», Эразмус +, Европейский инструмент демократии и прав человека, Инструмент сотрудничества.

В каждой из данных программ могут участвовать правительства из партнерских стран, организации, представители гражданского общества наряду со странами-членами ЕС и наднациональными институтами.

В наибольшей степени культурная дипломатия реализуется посредством Инструмента соседства, в том числе и через программы Восточного партнерства. Все государства, участвующие в Политике соседства, например, имеют право стать участниками платформы «Творческая Европа» на тех же условиях, что и страны-члены. Несколько стран постсоветского пространства, например, Грузия, Украина, Молдова, Армения, получили доступ к платформе «Творческая Европа». В этом движении к ним присоединились Израиль и Тунис. Особенно успешно в рамках данной платформы подают заявки на финансирование представители Молдовы и Грузии. Однако общий объем финансирования по данным проектам за семилетний бюджетный период не превышает €200 млн.

Наиболее успешно сотрудничество в сфере культуры, по сообщениям ЕС, осуществляется с Марокко, Украиной, Арменией, Молдовой и Тунисом, а также с некоторыми другими странами. Например, известно, что ЕС направил €10 млн на развитие межкультурного диалога с Украиной, Грузией и Израилем в рамках программы «Инвестиции в людей» на период с 2014 по 2020 гг.

Заметно, что в настоящее время наибольшее внимание в области межкультурного взаимодействия ЕС обращает на Украину.

Например, именно на Украине в дополнение к указанным программам действует также программа финансирования культуры под названием «Средства технического взаимодействия» с бюджетом в €15 млн. Интересно, что эта программа нацелена на повышение эффективности работы украинской администрации в осуществлении необходимых реформ по Соглашению об ассоциации, но реализуется через инструменты культурного взаимодействия. Также проекты в области культуры финансируются благодаря Программе действий ЕС от 2016 г., называемой «Вклад в стабильность и мир», призванной предотвращать конфликты, в которой культура рассматривается в качестве одного из шести ключевых приоритетов. Аналогично действует Европейский инструмент в области продвижения демократии и прав человека, который финансирует программы в области культуры в странах постсоветского пространства, но по остаточному принципу.

Кстати, незначительные суммы на культурное взаимодействие направляются даже по программам Политики соседства. Например, сравним такие цифры. На период с 2014 по 2020 гг. на все программы Политики соседства были выделены средства в размере €15,4 млрд. А вот на проекты в области культуры, благодаря действующему Восточному партнерству и программе культурного сотрудничества в рамках Политики соседства, с 2015 по 2018 гг. ЕС потратит только €4,2 млн. Причем совокупно на все культурные проекты с несколькими странами, включая и те, что не входят в Восточное партнерство (например, Алжир, Армения, Азербайджан, Беларусь, Египет, Грузия, Израиль, Иордания, Ливан, Ливия, Молдова, Марокко, Палестинские территории, Сирия, Тунис, Украина).

Очевидно, что при таком количестве совершенно разных стран, с которыми ЕС готов культурно взаимодействовать, выделенных средств совсем недостаточно для осуществления масштабных культурных проектов.

Интересно и то, что культурная дипломатия ЕС не определена спецификой государств, с которыми он сотрудничает, а является некоей общей рамкой, благодаря которой возможно реализовать какие-то программы. И в этом смысле программы в области культуры для государств СНГ укладываются в ту же стратегию ЕС, что и его программы, например, для стран Северной Африки. Хотя отдельные программы в этой сфере реализуются довольно эффективно, например, в области образования.

Поэтому культура действительно остается для ЕС только лишь некоторым подспорьем в решении других задач, и сама по себе не интересна Брюсселю. Кроме того, с течением времени объемы финансирования в этой области будут только сокращаться, так как в качестве основного приоритета на следующий бюджетный цикл ЕС определил вопросы безопасности.

И значит, вряд ли можно говорить о том, что именно культурная дипломатия ЕС влияет на общественное мнение и представление о ЕС в странах, не входящих в него. ЕС длительное время был привлекателен прежде всего с точки зрения экономического развития. И именно стремлением войти в Общий рынок можно объяснить желание разных государств участвовать в тех или иных программах, финансируемых ЕС. Интересно, что сами граждане ЕС также полагают, что важнейшим фактором для укрепления европейской идентичности служит общее экономическое пространство и наличие зоны евро. Кроме того, возможность совместно преодолевать экономические трудности и решать сложные социальные задачи воспринимаются гражданами как важнейшие в деле поддержания единства. Таким образом, культура не рассматривается даже самими гражданами ЕС как скрепляющий фактор в его развитии.

Наталья Еремина, доктор политических наук, доцент СПбГУ, советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований