«Беларуси сложно противостоять натиску «польской исторической машины» – белорусский эксперт

В середине марта польский Институт национальной памяти (IPN) фактически реабилитировал одного из виновников геноцида белорусов в 1946 г. – полевого командира Ромуальда Райса («Бурого»). В связи с этим в Министерство иностранных дел Беларуси для дачи объяснений был вызван посол Польши. Это не первая резонансная ситуация, в которой участвует страна: примером может быть отказ от приглашения представителей России на мероприятия по поводу 80-летия начала Второй мировой войны. Корреспондент «Евразия.Эксперт» выяснила у директора Центра изучения внешней политики и безопасности Белорусского государственного университета Дениса Буконкина, как польское правительство мотивирует подобные действия, каковы рычаги урегулирования спорных ситуация между Варшавой и Минском, а также в чем выражается вклад Польши в формирование общеевропейской политики памяти.

- Денис Алексеевич, на ваш взгляд, чем вызваны попытки польской стороны пересмотреть столь чувствительные моменты истории и какие угрозы это несет для Беларуси?

- Для Польши чрезвычайно важным является поддержание собственных исторических мифов и тех моментов, которые они считают особо важными или героическими. Это связано с тем, что для Варшавы история играет роль национальной идеологии, объединяющей поляков вне зависимости от их политических взглядов. В этой связи особое значение придается истории ХХ в. и, в частности, Второй мировой войны. Главными героями ее в Польше принято считать т.н. проклятых солдат (żołnierze wyklęci), которые в 1940-х и начале 1950-х гг. действовали в качестве национально-освободительных сил оккупированной польской территории. Поэтому любые факты, порочащие проклятых солдат, к которым принадлежит и Ромуальд Райс, решительно отметаются действующим польским руководством, а также СМИ и даже учеными, которые, казалось бы, должны сохранять непредвзятость.

Обеление «Бурого» не несет под собой попытки сделать это именно в пику Беларуси. Скорее, данные шаги нацелены на подкрепление мифа о непогрешимых борцах за Польшу в один из наиболее трагических моментов истории. В то же время для Беларуси подобные действия несут однозначно отрицательный эффект.

И белорусское внешнеполитическое ведомство должно реагировать в той ситуации, когда человек, фактически виновный в целенаправленном уничтожении белорусов и проводивший акции, имевшие все признаки геноцида, будет обелен, а белорусская диаспора в Польше получит пощечину от собственных властей.

- Как далеко могут зайти споры вокруг истории у Беларуси и Польши?

- На сегодняшний день у официальных Минска и Варшавы есть инструмент по решению спорных вопросов и поиска консенсуса – это двусторонняя комиссия по изучению т.н. трудных вопросов. Аналогичная комиссия была создана ранее между Польшей и Россией.

В Беларуси сложилась плюралистическая модель взгляда на историю, которая не признает однозначного или заиделогизированного взгляда на историю или допуска к ней кого-либо, кроме профессиональных историков. Также в стране фактически нет органа, отвечающего за единую трактовку истории (в Польше есть Институт национальной памяти). Поэтому на данный момент белорусской стороне достаточно сложно противостоять массированному натиску «польской исторической машины».

Варшава заинтересована в как можно большем количестве мемориальных мероприятий на территории нашей страны, и это ей зачастую удается. В то же время Беларуси, как и другим соседствующим с Польшей странам, необходимо учитывать, что Варшава стремится отстаивать националистическую версию истории, неминуемо приводящую к спорам с государствами-соседями.

При этом она зачастую антироссийски настроена, поскольку на протяжении многих столетий именно Россия была главным соперником Польши в регионе и нередко выигрывала в противостоянии.

- Резонансным шагом Польши в сфере исторической памяти стал отказ от приглашения представителей России на мероприятия по поводу 80-летия начала Второй мировой войны. Чем это было мотивировано?

- Официальная Варшава, несмотря на общепринятый и очевидный вклад СССР в победе над нацизмом, концентрируется на том, что Советы подписали ранее с нацистской Германией пакт Риббентропа-Молотова и участвовали в освободительном походе Красной Армии, которая позволила объединить западную и восточную части Беларуси. Именно поэтому они считают, что Вторая мировая война не просто началась с нападения нацистских войск, но еще и нож в спину воткнули Советы, которые забрали ранее принадлежавшие Польше территории. При этом не учитывается, что данные территории принадлежали ей не более 18 лет, и их получение также связано с польско-советской войной, в результате победы в которой польские власти и получили западную часть Беларуси.

- Насколько попытки Польши пересмотреть историю находят отклик у ее ближайших соседей и партнеров на Востоке и на Западе? Каково влияние польских историков на европейскую политику памяти?

- C момента вступления Польши в Евросоюз официальная Варшава стремится участвовать и в формировании общеевропейской политики памяти.

Так, в частности, в сообществе с другими странами – бывшими членами Варшавского договора был инициирован концепт «нацизм и сталинизм – одинаковое зло», говорящий о том, что на самом деле во Второй мировой войне был виноват и СССР. При этом заявляется, что СССР после войны фактически оккупировал страны Центральной Европы.

Несмотря на ряд моментов, подтверждающих несостоятельность подобного концепта (наибольшие потери от нацизма понес СССР, главным инициатором противостояния до открытия второго фронта были советские войска и т.д.), тем не менее он приобрел достаточно большую популярность в Евросоюзе.

Для Беларуси, как, впрочем, и России, чрезвычайно важно сохранять и продвигать собственную позицию в историческом диалоге с Польшей. Здесь необходимо учитывать, что Варшава настроена на проведение т.н. наступательной исторической политики, то есть направленную вовне и преследующую долгосрочные политические цели. В этих условиях выглядит оправданной консолидация двух стран в целях сохранения исторической правды и отстаивания незаангажированного взгляда на историю.