Казахстану важно сохранить сотрудничество с Россией на Байконуре – казахстанский эксперт

30 июля Казахстан и Россия подписали соглашение о создании стартового комплекса «Байтерек» для запусков перспективной ракеты-носителя «Союз-5». При этом казахстанская сторона будет финансировать содержание наземных объектов, а российская – создание и модернизацию ракеты. Как сообщили в «Роскосмосе», проект станет знаковым для Байконура, а первый пуск запланирован уже на 2023 г. Чего ожидают стороны от нового комплекса и сумеют ли уложиться в назначенные сроки строительства в условиях глобального кризиса, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил главный редактор казахстанского журнала «Космические исследования и технологии» Нурлан Аселкан.

– Самое главное, что интересует налогоплательщиков – насколько проект финансово целесообразен?

– Откровенно говоря, заждались хороших вестей из Байконура, учитывая, что сейчас непростая обстановка с пандемией. На космодроме более 700 человек заболели COVID-19 и около 50 ушло из жизни, это печальные цифры. В начале июня комплексу исполнилось 65 лет, но его празднование было перенесено на осень. Как говорится, хорошего мало.

Тем не менее, пусковая программа продолжается, 31 августа рано утром был запущен носитель «Протон-М» с двумя спутниками «Экспресс-103» и «Экспресс-80». Все прошло удачно. Остается надеяться, что пусковая программа будет продолжена.

А теперь обратимся к нашему событию. 30 июля было подписано соглашение о заключении «контракта между ракетно-космической корпорацией «Энергия» России и совместного казахстанско-российского предприятия «Байтерек» на оказание услуг по созданию космического ракетного комплекса «Байтерек» на базе ракеты космического назначения среднего класса для запуска беспилотных космический аппаратов». Очень сложное название, даже у профессионалов вначале путаются мысли и хочется все перечитать. Я думаю, это не случайно. В соглашении намешано столько всего, что пришлось придумать такую сложную формулировку. Но проект «Байтерек», который предусматривает создание ракеты на нетоксичных компонентах по заданию президентов Казахстана и России – уже серьезная история. В начале текущего года этому совместному предприятию исполнилось 15 лет. А воз и ныне там.

Сначала он был ориентирован на один комплекс ракеты-носителя, потом на другой, сейчас на счету третий. Некоторые сторонники проекта «Байтерек» утверждают, что ему уделяют личное внимание президенты двух стран. На мой взгляд, либо плохо уделяют, либо это просто такая фигура речи. Реально время идет, а на выходе ничего нет.

Хотя в целом, на фоне кризисных явлений, любое активное сближение нас с нашим главным партнером по космосу – Россией, это положительная тенденция. И если все это будет способствовать интенсификации сотрудничества, будет неплохо.

– То есть, проекту 15 лет. Не считая будущих расходов, сколько уже было потрачено без ощутимого результата?

– Не скажу, что результата нет совсем. Были подготовлены документы, проведены оценки и серьезные экспертные проработки, на что нам делать упор и каким должен быть вид этого комплекса.

Как известно, казахстанская сторона еще в нулевые годы выделила специальный государственный кредит величиной $223 млн для реализации этого проекта целиком – от разработки документации до окончательного строительства. На разработку документации ушли серьезные деньги, несколько меньше $100 млн. Какие-то объекты имущества были переданы Казахстану российской стороной. Над этим работает комиссия, которая определяет статьи затрат и конвертирует задолженность в реальные активы, которые будут принадлежать совместному предприятию.

С самого начала проекта в 2004 г., по оптимистическим сценариям, планировалось, что в 2008 г. будет первый пуск ракеты с комплекса «Байтерек». Но россияне затянули создание ракеты, и Казахстан сначала отложил создание комплекса, а потом и вовсе от него отказался.

Обратите внимание, если бы наша страна, как было задумано тогда, построила комплекс для ракеты-носителя «Ангара» стоимостью $1,6 млрд, то он простаивал бы до сегодняшнего дня. Потому что аналогичный комплекс, который Россия построила на космодроме «Плесецк», сейчас тоже ждет эту «Ангару», так как ее разработка и испытания продолжаются до сих пор. И конца и края этому не видно. Определенный вывод можно сделать, как действовать дальше.

– Тот построенный полностью под «Ангару» комплекс Казахстану теперь тоже пришлось бы переделывать под «Союз-5»?

– Безусловно, на любое действие по модернизации комплекса требуются деньги. По разным оценкам на переделку комплекса «Зенит» под строительство новых объектов, под оснащение их новым оборудованием, рассматриваются цифры объемом несколько более $200 млн. Сейчас СП «Байтерек» работает над эскизным проектом этого стартового наземного комплекса, и по его окончательным оценкам будут ясны точные затраты. Но думается, что эти цифры вырастут. Это достаточно дорогое удовольствие.

– Тогда стоит ли вообще затевать данный проект?

– С точки зрения выживания космодрома «Байконур» и с точки зрения его будущего, с точки зрения нашего партнерства с россиянами такими проектами заниматься нужно.

Другой вопрос, что мы должны более зрело подходить к трудностям проектирования, к трудностям создания новой техники и находить варианты, где казахстанская сторона могла бы участвовать в пусковой деятельности с имеющимся комплексом, например с тем же «Протон-М», что благополучно стартовал 31 июля.

– А за этот эскизный проект нового стартового комплекса, который предварительно стоит $200 млн, но может выйти и дороже, кто будет платить?

– Это стоимость проектных и строительных работ. Их исполнение будет идти по государственному заданию Республики Казахстан. То есть, Минфин Казахстана, в соответствии с тем, что наша казахстанская сторона отвечает за строительство и обслуживание всех наземных объектов, оплатит эти работы.

Российская сторона отвечает за ракету. Понятно, что создавать ее сложно и дорого. Это многочисленные испытания, создание новых технологий, но наземная часть проекта по соглашению целиком и полностью лежит на наших плечах. И мы должны это понимать.

– Сколько примерно, если посчитать в деньгах, потратят обе стороны на свой фронт работ?

– Есть предварительные неофициальные цифры, озвученные в печати. Уже упомянул, что порядка $200 млн на проектные работы и на строительство наземных объектов потратит казахстанская сторона. И около $1 млрд расходов ждут российскую сторону на создание полноценной ракеты среднего класса «Союз-5».

Что касается эскизного проекта, то работы россиянами ведутся. Ими занимается ракетно-космический центр «Прогресс» в Самаре. По некоторым позициям есть серьезное продвижение. Но полностью космический ракетный комплекс, по нормативам создания таких объектов, всегда состоит из ракеты и наземного комплекса. Одно без другого невозможно. И когда говорят, что у «Союз-5» не до конца выполнена эскизная документация, оправданием служит тот факт, что отсутствует эскизная документация и на стартовый комплекс. Тут такой спор, грубо говоря, «что появилось раньше – курочка или яичко», а в итоге тормозится все дело.

– Учитывая кризис и пандемию, хватит ли у России и Казахстана денег реализовать проект в те сроки, что были указаны в соглашении – к 2023 г.?

– Возможно все. Возможна проблема с секвестированием бюджета как казахстанской, так и с российской стороны. 31 июля прошла информация о том, что Минфин России планирует сократить финансирование «Роскосмоса» в следующем и будущих годах. Это, я понимаю, вызвано объективными обстоятельствами.

Кроме того, главным приоритетом «Роскосмоса» в создании новых ракет-носителей является не «Союз-5», а многострадальный комплекс «Ангара». Сейчас туда вкладывают очень большие деньги, и фронт работ большой. Строится стартовый комплекс на космодроме «Восточный» на Дальнем Востоке. Отправлен морским путем стартовый стол. Он туда доберется осенью. Проводятся и другие работы – готовится отправка ракеты «Ангара‑5» на «Плесецк» для продолжения летно-конструкторских испытаний. Это сегодня главный приоритет Российской Федерации.

– А что вообще каждая из сторон хочет получить от проекта «Союз-5»?

– Начнем с российской стороны. Вообще, проект «Байтерек» не является для россиян государственным. Он – развитие возможности российских предприятий создавать технику на основе международной кооперации с дальнейшим получением прибыли. Так что для России «Байтерек» – государственно-частное партнерство. Кроме того, наши партнеры заняты сейчас масштабным проектом по созданию ракеты сверхтяжелого класса. Ракета «Союз-5» – ее первая составляющая и задумана как боковая ступень этого сверхтяжелого комплекса.

Поэтому Россия заинтересована в том, чтобы недорого, путем разделения расходов и усилий, испытать эту самую первую ступень и получить ее как готовый компонент для будущей ракеты.

Здесь выгода налицо, потому что стартовый комплекс будет профинансирован казахстанской стороной. Стратегически, если из этой первой ступени вырастет полноценная ракета, тоже неплохо, это перспектива контролировать ситуацию на «Байконуре».

Теперь о Казахстане. Для нас самое главное сейчас – не дать России быстро уйти из «Байконура».

– А она хочет это сделать?

– Ситуация развивается в этом направлении, сокращается программа пусков на «Байконуре». Все приоритеты России направлены на космодром «Восточный». А содержание двух космодромов, не только с точки зрения расходов, но с точки зрения реализации всех программ – накладно и непосильно.

У Казахстана главный интерес – сохранить окно возможностей для сотрудничества с нашим главным партнером на Байконуре. И если все пойдет хорошо, и интересы России и Казахстана совпадут, появится некая ракета, которая будет периодически летать и обеспечивать космодром рабочими местами и заказами. Возможно, даже появится какая-то прибыль, хоть это и сомнительно.

Когда говорят о коммерческих перспективах «Союза-5», обычно прогнозы очень и очень скромные. Допустим, будут пуски по федеральной программе России для государственных нужд. Какие-то аналогичные нужды, возможно, будут и у Казахстана или их партнеров по СНГ. Но серьезное коммерческое применение ограничено очень простой вещью — нахождением России под санкциями. И с января 2023 г. все пуски спутников, содержащих компоненты западного производства, будут запрещены на российских ракетах-носителях. То есть России останется либо федеральная программа, либо отдельные разовые контракты от развивающихся стран.

Дата первого пуска «Союз-5» в 2023 г. действительно заявлена. И эта цифра немного пугает. Мы видели и продолжаем наблюдать за эпопеей создания комплекса «Ангара», с 1995 г. по сегодняшний день. Ее апологеты говорят, что практически до 2000 г. финансирование было очень мизерным. Я с ними согласен. Но давайте пойдем дальше. В 2014 г. «Ангара» все таки полетела с космодрома Плесецк – как в легком варианте, так и в тяжелом. Были выявлены серьезные проектные недочеты, ракета нуждалась в доработках. Сегодня уже 2020 г., однако больше ни одного пуска не было.

– При том, что это приоритетное направление «Роскосмоса»...

– И при том, что уже построен стартовый комплекс, а сама ракета есть в железе. И не факт, что обнаруженные в 2014 г. проектные недоработки устранены, ведь повторного старта так и не случилось. Он заявлен на осень 2020 г., но все специалисты говорят, что событие перенесут на 2021 г.

По поводу первого старта «Союз-5» в 2023 г.: если любой ценой, задрав штаны, спешить сделать эту первую ступень «Союза-5» и какое-то к нему дополнение, то в дату можно уложиться. Это с учетом того, казахстанская сторона развернет лихорадочную работу по демонтажу комплекса «Зенит» и строительству нового.

А стоит ли это делать? Мне кажется, что в этом есть ловушка, куда могут угодить в обе стороны — и Казахстан, и Россия.

Серьезная разработка ракеты со всеми испытаниями занимает очень много времени. И если мы создаем совершенный совместный продукт, нужно весь комплекс мероприятий пройти нормально, не торопясь. Иначе получим ракету со всем букетом «детских» болезней. Что я под ними подразумеваю? Свойство недоработанных ракет взрываться на стартовых комплексах с высоким риском разрушения дорогого сооружения. Так что более серьезный подход важнее какой-то даты.

Но каждая из сторон проекта и понимает дату по-своему. Мы – как первый полет «Союза-5», а Россия – как начало испытаний первой ступени будущей сверхтяжелой ракеты, не более того.

– А будут ли сопоставимы потери сторон в случае аварии с недоработанной ракетой?

– Если пострадает наземный комплекс, это будет 100% потерей Казахстана. Если российская сторона потеряет саму ракету, предназначенную для испытания, так для того она и создается с риском ее потери. Риски обеих сторон несопоставимы.

Поэтому я хочу напомнить, что самый разумный путь застраховаться — построить стартовый комплекс на новом месте, не затрагивая имеющийся. В таком случае есть шанс при изменении политической обстановки использовать зенитовский комплекс по его прямому назначению. Самый лучший для этого вариант – сотрудничество России и Украины, а также пуски «Зенита» на казахстанской земле. Но пока такой вариант не просматривается.

Кстати, на строительство нового пускового комплекса рядом со старым вполне может указать и разрабатываемый «Байтереком» эскизный проект. Результаты, скорее всего, мы увидим уже в следующем году.

Недавно известный специалист Владимир Нестеров, ранее руководивший космическим центром имени Хруничева, в своем интервью сказал, что «Союз-5» не нужен вообще. И мотивировал это тем, что сейчас летает вполне известная классическая ракета «Союз-2», которая возит космонавтов и поднимает до 8 тонн груза. Все остальные полезные нагрузки, вплоть до 25 тонн, закрывает «Ангара». Он сказал, что у «Союза-5» нет рыночной ниши.

Могу вставить и своих пять копеек. Изначально «Союз-5» планировался Казахстаном и Россией для того, чтобы испытывать, а потом и эксплуатировать пилотируемый корабль нового поколения. Сейчас он называется «Орел». Но полтора года назад «Роскосмос» принял решение пересадить новый разрабатываемый корабль «Орел» на «Ангару». А как видно из подписанного 31 июля соглашения, будущая ракета «Союз-5» будет привязана к запускам беспилотных космических аппаратов. Коль скоро мы не можем выйти с нашей совместной ракетой на мировой рынок из-за санкций, то фактически вопрос о самом главном – о полезных нагрузках для будущего носителя – остается риторическим.

– Почему президенты договорились о начале пусков именно в 2023 г.?

– Президенты работают с профессионалами. Но на саму ракету «Союз-5» нет еще полного комплекта конструкторской документации, а уже как только она не называлась – и «Фениксом», и «Сункаром», и «Союзом-5», а вот теперь «Иртышом». Почему так? Потому что российской стороне, учитывая разрыв отношений с Украиной, нужно было создать свою квазиверсию украинского «Зенита», учитывая, что многие ключевые компоненты производятся не Украиной, а Россией. Наши партнеры считали, что можно будет сделать импортозамещение и построить а-ля русский «Зенит». Казахстану же предложили включиться, переделать комплекс, ракета, мол, уже почти на выходе. Изначально датой ее появления назывался 2021 год, затем 2022-й, а сейчас и вовсе 2023.

Спешку мы видели все время. Что произошло в итоге? Предполагалось, что самую первую ступень «Союза-5», копии «Зенита», сделать достаточно просто, потому что маршевый двигатель производится Россией. Что же касается второй ступени, ее компоновки, то она целиком украинская. Кроме того, и стандарты несколько иные: у «Зенита» диаметр 3,9 м, а у будущего «Союза-5» – 4,1 м, что повлекло за собой перекомпоновку и потребовалось изменение стартового комплекса. Накопился целый ком нерешенных проблем.

И россияне, и мы поняли, что сделать русскую версию «Зенита» по-быстрому, наскоком не получается, и придется делать новую полноценную ракету со всем комплексом испытаний. Ну или пойти на авантюру – сократить испытания и надеяться на авось.

Кроме того, 15-летнее СП «Байтерек» с отсутствием результатов находится не в безвоздушном пространстве и периодически подвергается критике. Поэтому наша страна тоже была заинтересована в максимальном снижении сроков вывода ракеты на эксплуатацию. Отсюда и цифра 2023. Я боюсь, к тому времени полноценной ракеты не выйдет, а удастся создать лишь ее отдельные элементы. Мы так же – разрушить зенитовский стартовый комплекс сможем, а вот построить новый…

– То есть, выполнить свои обязательства к 2023 г. может не успеть не только Россия, но и Казахстан?

– Конечно, потому что затраты могут быть кратно увеличены в соответствии с выводами эскизного проекта. Если мы увидим, что ракета еще далека до того, чтобы родиться в железе, мы будем осторожничать.

Тем более, параллельно на «Байконуре» развивается проект «Гагаринский старт», который вообще не вызывает никаких сомнений. Модернизация стартового комплекса под «Союз-2» – это коммерчески оправданный проект.

На правом же фланге космодрома, где свою деятельность развернуло СП «Байтерек», напротив, много подводных камней: и отсутствие финансирования, и задержки с разработкой ракеты. Ряд моих коллег говорят, что результатом эскизного проекта вполне может быть и точка на самом проекте.

– Учитывая ошибки и волокиту с «Ангарой» и «Союзом-5», способна ли Россия вообще создать серьезный комплекс среднего класса?

– Способна, безусловно. Знаете, было бы хорошо, если бы мы все, и казахстанская и российская стороны, немного перестали питать иллюзии и серьезно занялись возможностью нового проекта на комплексе «Байконур». Без рисков потерять уже имеющиеся объекты. Но насколько заинтересована в этом сама Россия, для которой «Союз-5» – периферийный проект, я не знаю.

– Какую практическую пользу принесет данный проект Казахстану?

– Я полагаю, что задача расходов бюджета на этот проект заключается в том, чтобы космодром «Байконур», который является собственностью Казахстана, не деградировал, не был разобран на металлолом, а устойчиво работал.

И чтобы при этом казахстанская сторона имела серьезную долю участия в зарабатывании денег и получении компетенции в области космических технологий. Даже если не будет прибыли, сама по себе работа с таким комплексом дает хороший опыт.

Страны ведь отличаются не только количеством ресурсов или размерами ВВП, но еще и способностью что-либо производить, используя высокие технологии. Поэтому цель Казахстана, по большому счету, в том, чтобы «Байконур» жил, процветал, и чтобы на нем работало как можно больше казахстанцев. Приведет ли к этому путь, который избрало СП «Байтерек»? Направление верное, его можно поддержать.

Другой вопрос, что проект грешит многими слабыми местами. Сейчас не нужна большая спешка и политические лозунги. Нужно понять и принять, что на коммерческий рынок выйти сложно, практически невозможно. Нужно понять и принять, что обе стороны берут на себя серьезные обязательства, если комплекс будет создан. Готовы ли мы к этому или у нас все ресурсы уйдут на борьбу с сегодняшними бедами, трудно сказать. Поэтому приоритет в оценках будет принадлежать государству.

– Авторитет и гордость за «Байконур» – это хорошо. Но тот же Илон Маск пошел очень далеко, и готов дать всему миру широкополосный интернет. Чем мы хуже?

– Если говорить о нормальном прикладном значении всех этих технологий и разработок, то, если бы у нас не было космической отрасли, технологий и связи, систем предупреждения о ЧС, это было бы серьезнейшим упущением. Ликвидация техногенных аварий, в том числе в Арыси, оценка масштабов пандемии, дистанционное образование со всеми его недостатками, удаленная работа – все обеспечивалось в том числе и космическими технологиями коммуникаций и обработки информации.

Конечно, из-за высокого трафика системы не выдерживали, но это исправимо. Цифровизация бесценна, мы уже даже не замечаем, как получаем госуслуги, консультации медиков и совершаем сделки, не отходя от компьютера. Кроме того, наши космические наработки давно позволяют нам моментально получать со спутников информацию о стихийных бедствиях и иных угрозах. Такая серьезная страна, как Украина сейчас вообще не имеет спутников по ряду причин. У Казахстана на орбите находятся 6 спутников, которые выполняют свои функции.

Для нас «Байконур» уже сегодня может стать очень серьезным и важным геополитическим щитом. Это может быть наш вклад в оборону и безопасность в регионе. Простая аналогия: сейчас в Беларуси предвыборная кампания, идут разные непроверенные сообщения о возможных конфронтациях, террористах, неизвестных группах, которые якобы подходят к границам. Что это? Сейчас белорусская сторона не имеет возможности объективно оценить эти угрозы. А Казахстан имеет такой потенциал.

Мы об этом много не говорим, но мы сегодня не слепые и не глухие. И это делает нас сильнее.