Строительство новой АЭС «Росатомом» усилит энергобезопасность Армении

После модернизации Армянская АЭС сможет проработать еще 15 лет, заявил гендиректор «Росатома» Алексей Лихачев. Как сообщил министр территориального управления и инфраструктуры Армении Гнел Саносян, республика также рассматривает строительство новой атомной станции ей на смену. При этом в армянском обществе не утихают споры о том, нужна ли вообще республике атомная энергетика. Зачем Армении сохранять и строить новые АЭС, какими они должны быть, и какую роль во всем этом играет Россия, проанализировал профессор Российско-Армянского университета, президент НКО «Институт энергетической безопасности» Ваге Давтян.

«Мирный атом» как стратегическая необходимость

Спустя 141 день работ (май-октябрь 2021 г.) был завершен отжиг корпуса реактора на 2-м энергоблоке Армянской АЭС, в результате чего станция подключена к энергосистеме республики и продолжает выполнять свою главную функцию – обеспечивать бесперебойное и безопасное функционирование энергосистемы. Однако несмотря на успешное завершение модернизации, направленной на продление срока эксплуатации станции до 2026 г., по сути, этот стратегически важный для Армении объект вступил в фазу достаточно высокой турбулентности, обусловленной большим спором вокруг будущего армянского «мирного атома».

Будучи гарантом энергетической безопасности Армении и занимая 30% в системе электроэнергетической генерации, Армянская АЭС продолжает оставаться объектом больших геополитических трений, связанных, прежде всего, с определением долгосрочной модели армянской энергетической системы. В последние годы наибольшая доля генерируемой в республике электроэнергии приходится на теплоэлектростанции (Ереванская и Разданская ТЭС) – около 40%, гидроэлектростанции (включая малые ГЭС) – около 30%, атомную станцию – 30%. При этом Армения располагает избытком генерирующих мощностей: из установленной мощности 2885 МВт сегодня используются лишь 2000 МВт, что свидетельствует о большом экспортном потенциале страны. Ежегодное производство электроэнергии в Армении составляет порядка 7 млрд кВт*ч, из которых около 1,5 млрд кВт*ч экспортируется в Иран.

Согласно стратегической программе энергетического развития Армении до 2040 г., особое внимание уделяется прежде всего развитию возобновляемых источников энергии, потенциал которых в Армении оценивается достаточно высоко (особенно по части солнечной энергии). Тем не менее, учитывая сложную и далеко небезопасную геополитическую обстановку, сложившуюся вокруг страны, сохранение и дальнейшее развитие конвенциональных мощностей и, в частности, «мирного атома» представляется стратегической необходимостью.

Особенно подчеркивается это в связи с активизацией развития ядерной энергетики в соседней Турции, строящей совместно с «Росатомом» крупнейшую в мире АЭС Аккую (а также атомные станции в Синопе и Фракии), как и стремлением Азербайджана построить первую на своей территории АЭС.

На фоне регулярного подчеркивания необходимости развития ядерной энергетики в регионе разговоры о замораживании армянского «мирного атома» не только должны быть минимизированы, но и вовсе исключены из «энергетического дискурса».

Традиционно выступая в качестве единственной на Южном Кавказе республики, располагающей ядерными мощностями, Армения, начиная с 1980-х гг., в рамках Объединенных электроэнергетических сетей Закавказья фактически выполняла роль гаранта энергетической безопасности региона, а наличие избытка мощностей позволяло советскому руководству планировать организацию экспорта электроэнергии из Армянской ССР в страны Ближнего Востока, прежде всего – в Сирию и Ирак.

Разумеется, развал СССР не позволил воплотиться в жизнь этой программе, однако и в настоящее время имеющийся избыток мощностей не оставляет Армении иного пути, кроме как развивать экспорт. Именно в контексте этого целеполагания и необходима АЭС как объект, обеспечивающий систему стабильной и относительно недорогой электрогенерацией.

Ядерная энергетика в российско-армянских отношениях

В этой связи особую важность обретает для Армении углубление сотрудничества с российским «Росатомом», выступившим главным подрядчиком модернизационных работ на Армянской АЭС. Именно в данном вопросе мы и наблюдаем достаточно противоречивые процессы, анализ которых необходим для определения геополитических аспектов эксплуатации Армянской АЭС.

Летом 2020 г. правительство Армении приняло решение отказаться от остатка ($107 млн) российского кредита ($270 млн), предоставленного Армении в рамках межправительственного российско-армянского договора от 2015 г. с целью продления срока эксплуатации Армянской АЭС на 10 лет. Отказ от кредита объяснялся тем, что на аналогичных условиях Россия предоставила кредиты также другим государствам, следовательно, если Ереван попросит продлить срок выплаты процентов (3% годовых), того же потребуют и другие партнеры России.

Однако очевидно, что прописанные в российско-армянском договоре условия можно считать льготными, особенно при их сравнении с выделенными Москвой другими «ядерными кредитами».

Так, например, для Беларуси Москва изначально применила процентную ставку в 5,2-5,5%, кредит был реструктуризирован летом 2020 г. с перемещением срока начала выплаты с 2021 г. на 2023 г. Что касается кредитных средств, предоставленных Россией Венгрии для строительства АЭС «Пакш-2», то процентная ставка составляет 5%. Таким образом, отказ от остатка российского кредита с сохранением компании «Русатом Сервис» в качестве главного подрядчика модернизационных работ фактически перенес российско-армянский «ядерный диалог» со стратегической, геополитической плоскости в чисто техническую.

Ситуация, впрочем, начала меняться после Второй Карабахской войны (осень 2020 г.), когда при посредничестве Москвы было подписано заявление о прекращении огня. Дальнейшее размещение российских миротворцев в Карабахе, а также продолжение позиционирования России как гаранта мирного регулирования конфликта в поствоенный период значительно повысили стратегическое значение России в регионе, что не могло не отразиться также на армянской политике в сфере «мирного атома».

Отметим в связи с этим, что еще в 2019 г., до расторжения российско-армянского кредитного договора, специалисты «Росатома» не раз заявляли о возможности продления срока эксплуатации станции не только до 2026 г., но и еще на 10 лет – до 2036 г. В марте 2021 г. стало известно, что по инициативе «Росатома» и Армянской АЭС была создана техническая рабочая группа для работы по продлению срока службы станции после 2026 г. Последнее оценивается в качестве реалистичного сценария, ввиду проведенного масштабного планово-предупредительного ремонта, в результате которого мощность станции увеличена с 390 МВт до 440 МВт.

Более того, уже после завершения ремонтных работ генеральный директор «Росатома» Алексей Лихачев заявил о возможности строительства в Армении нового ядерного энергоблока. Именно здесь необходимо вернуться к спору вокруг будущего армянской ядерной энергетики, о которой было сказано вначале.

Большой спор о будущем «мирного атома» в Армении

Специфика этого спора заключается в том, что его стороны – не просто противники и сторонники ядерной энергетики. Внутри этих групп мы наблюдаем глубоко противоречащие друг другу сегменты. В частности, обращаясь к сторонникам развития «мирного атома», отметим, что главная дискуссия здесь ведется вокруг мощности будущей станции: блокам с традиционной мощностью противопоставляются так называемые модульные блоки с максимальной мощностью до 100 МВт.

Последнее более чем вписывается в предложенный в 2019 г. армянской миссией USAID план развития армянской энергетики с минимальными затратами до 2036 г., основные тезисы которого были приняты правительством Армении. В частности, главные акценты в плане были поставлены на развитие «зеленой энергетики», интенсификацию «энергетического диалога» с Грузией, а по части развития ядерной энергетики – на перспективах применения модульных блоков.

Безусловно, модульные блоки сегодня широко применяются в мире, однако в случае с Арменией важно учесть несколько важных факторов. Во-первых, они преимущественно служат резервными мощностями, что с учетом особенностей армянской энергосистемы не представляется целесообразным. Во-вторых, АЭС для Армении – не просто объект, генерирующий электроэнергию. Это – стратегический статус в регионе, это научная школа, это, в конце концов, безопасность. И не только энергетическая.

Переход на модульные блоки лишит Армению этого статуса и заставит рассматривать ядерную энергетику преимущественно в рамках локального целеполагания, отказавшись от возможности активизировать экспорт и интегрироваться в электроэнергетические рынки (особенно в рамках электроэнергетического коридора «Север-Юг»).

При этом важно подчеркнуть, что, согласно заявлению главы «Росатома», переговоры вокруг строительства новой АЭС госкорпорация ведет с компанией «Геопромайнинг Армения» (которая эксплуатирует самое крупное в стране Сотское золоторудное месторождение), заявившей о намерениях построить в Армении медеплавильный комплекс. В свою очередь, 100% дочернее предприятие «Геопромайнинг Армения» – АО «Промышленная компания» – заявило в октябре о передаче правительству Армении 25% своих акций. Примечательно, что буквально за день до этого, компания приобрела 60% акций «Зангезурского медно-молибденового комбината» (переданные правительству 25% акций составляют 15% общего капитала комбината).

Связывая строительство нового ядерного энергоблока в Армении с перспективами создания медеплавильного завода, «Росатом», с одной стороны, подчеркивает роль Москвы в долгосрочном формировании промышленной политики Армении. С другой, госкорпорация позиционирует Россию в качестве важного геополитического актора в регионе, особенно в Сюнике (южная область Армении, где и планируется построить медеплавильный завод и АЭС), напряженность вокруг которого не перестает нарастать в последние месяцы. 

Ваге Давтян, доктор политических наук, профессор Российско-Армянского университета, президент НКО «Институт энергетической безопасности»