Средняя Азия: загадочное турне Путина

Цели посещения президентом России Владимиром Путиным трех среднеазиатских республик остаются во многом загадочными, хотя недостатка в различных версиях, выдвигаемых местными и российскими аналитиками, нет.

27-28 февраля Владимир Путин в ходе своего среднеазиатского турне посетил Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан. Все эти республики вместе с Россией входят в состав ОДКБ, а Казахстан с Кыргызстаном – еще и в ЕАЭС. Поскольку никаких значимых документов в ходе визитов подписано не было, аналитики принялись выдвигать версии о том, зачем же президенту России потребовалось посещать Среднюю Азию.

Версия 1: преемственность власти

Всем трем республикам региона, которые посетил В. Путин, в обозримом будущем предстоит смена лидеров. Этим они отличаются от Узбекистана и Туркменистана, которым такие перспективы пока не грозят. В Кыргызстане в ноябре 2017 г. ожидаются президентские выборы, на которых действующий президент Алмазбек Атамбаев выдвигать свою кандидатуру отказался [для этого потребовалось бы внесение изменений в конституцию в части допустимого количества сроков президенства – «ЕЭ»].

В Казахстане после объявленного Нурсултаном Назарбаевым перераспределения властных полномочий в пользу правительства и парламента заговорили о «коллективном преемнике». А президент Таджикистана Эмомали Рахмон в январе этого года назначил своего старшего сына Рустама мэром Душанбе, что также позволило увидеть в нем преемника.

Поскольку перспективы смены власти в союзных государствах Россию, естественно, заботят, эта версия не лишена оснований. Но с наибольшей вероятностью относится она именно к Кыргызстану, где в разгаре подготовка к президентским выборам.

Аргументом в пользу этой версии является и то, что «официальный» преемник А. Атамбаева до сих пор не выдвинут, что позволяет строить самые разные догадки. Кыргызские аналитики отмечают, что накануне визита В. Путина среди местных элит распространился устойчивый слух о том, что он едет на «смотрины» нового главы республики. Но на итоговой пресс-конференции оба президента от обсуждения этой темы предпочли откреститься.

Так или иначе, но кандидатура нового президента Кыргызстана для России, вложившей в присоединение страны к ЕАЭС сотни миллионов долларов, является крайне важной, и было бы странно, если бы Москва от обсуждения этой проблемы предпочла самоустраниться.

Что касается Казахстана и Таджикистана, то никаких внешних признаков обсуждения подобных проблем в ходе среднеазиатского турне В. Путина нет. Не исключено, впрочем, что вопрос находится на той стадии, когда давать какие-либо комментарии, даже на экспертном уровне, пока слишком рано.

Версия 2: оборона и безопасность

Вопросы безопасности действительно являлись в ходе турне одними из главных. «Отличился» здесь, опять-таки, Кыргызстан, президент которого 1 декабря прошлого года неожиданно завил, что в военном плане республика должна опираться исключительно на свои силы, и когда истечет срок договора, российская военная база «должна уйти».

Напомним, что соглашение о создании объединенной российской военной базы и ее пребывании в республике вступило в силу в январе этого года, и будет действовать в течение следующих 15 лет, после чего может продлеваться на 5-летние периоды, если ни одна из сторон не заявит о том, что больше в ней не заинтересована. Объединенная база включает авиабазу в Канте, испытательную базу противолодочного вооружения в Караколе на Иссык-Куле, узел дальней связи ВМФ в Чуйской и сейсмическую лабораторию в Джалал-Абадской области.

На пресс-конференции В. Путин напомнил, что руководство Кыргызстана в 1999 г. само обратилось к России с просьбой разместить авиабазу. «Тогда здесь были трагические события, – заявил российский лидер, – Если Кыргызстан решит, что такая база здесь не нужна, то мы уйдем. После того, как мы начали расширять свои отношения в рамках ОДКБ, мы начали работать над расширением киргизской армии».

Понятно, что ни о каком реальном выводе базы речь не идет, и заявление А. Атамбаева преследовало другие цели, которые могли заключаться в выбивании из России дополнительных уступок, или же иметь внутренний подтекст накануне предстоящих выборов. Есть версия, что авторство заявления по авиабазе принадлежит главе аппарата президента Фариду Ниязову, стремившемуся переключить внимание с внутренней на внешнюю политику. Поскольку сразу после визита В. Путина он был освобожден от занимаемой должности и назначен советником президента, эта версия может оказаться правдивой.

Вопросы безопасности, хотя и в меньшем объеме, обсуждались и в ходе визита В. Путина в Таджикистан, что, учитывая наличие у него самой протяженной среди государств региона границы с Афганистаном, вполне естественно. В заявлении для прессы президенты выразили озабоченность распространением влияния запрещенного ИГ в Афганистане, ростом наркотрафика, и договорились активизировать меры по защите границы, задействовав для этого возможности российской 201-й базы. Примечательно, что главным противником в Афганистане Москва и Душанбе считают именно ИГ, тогда как талибы в этом качестве в тексте заявления вообще не упоминаются.

Версия 3: экономика и «угроза потери влияния»

Самая «экзотическая» версия мотивов среднеазиатского турне В. Путина заключается в том, что экономическое влияние России в Средней Азии стремительно падает, а роль Китая, напротив, растет. Чтобы как-то нейтрализовать эти процессы, президент РФ и посетил республики региона.

В доказательство приводится статистика по товарообороту и инвестициям, хотя, как не раз подчеркивали экономисты, негативные тенденции последних лет объясняются во многом колебаниями валютных курсов, а физические объемы торговли, как отметил в Душанбе российский президент, остались практически на прежнем уровне. Кроме того, в пользу версии о сокращении российской «сферы влияния» в регионе приводится и то обстоятельство, что В. Путин посетил лишь три республики из пяти, миновав Узбекистан и Туркменистан.

Тезис о «дистанцировании» Ташкента и Ашхабада от Москвы, если и имеет под собой реальные основания, то возник не сегодня, а едва ли не сразу же после распада СССР. На деле же отношения этих республик с Россией в последнее время особых изменений не претерпели.

К тому же с новым президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым В. Путин виделся совсем недавно, сразу после смерти Ислама Каримова, а вскоре ожидается и его визит в Москву. Примечательно, что в это же время Ташкент посетил глава российской Службы внешней разведки Сергей Нарышкин, обсудивший с Ш. Мирзиёевым «вопросы взаимодействия двух стран в вопросах безопасности», включая ситуацию в Афганистане. С президентом же Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедовым В. Путин 28 февраля провел телефонный разговор, заверив его, что обязательно посетит республику в обозримой перспективе.

*   *   *

Что касается реальных причин среднеазиатского турне В. Путина, то логично предположить: в каждой республике он преследовал свои цели. В Казахстане это могли быть переговоры с сирийской оппозицией, в Кыргызстане – предстоящие президентские выборы и проблемы интеграции в ЕАЭС, а в Таджикистане – вопросы безопасности, экономического влияния и «мягкой силы» России.

Во всех трех визитах четко прослеживается проблема безопасности в разных ее проявлениях, которая для России в этом регионе всегда была основной. Проблема экономической роли РФ в Средней Азии, включая государства-участники ЕАЭС, действительно существует, но в ходе среднеазиатского турне она явно не была главной. Центральным же, безусловно, был вопрос интересов России и безопасности самих республик региона.

Александр Шустов, кандидат исторических наук